Ночь оборотня

— Нет, танцевать я не буду. Вы тут ни при чем, но сегодня я не танцую. — Седой пришел в себя, если не считать тоски в лице и голосе.

— Хорошо. Простите, но мне срочно нужно в туалет, — выпалила я, не слишком вдумываясь в смысл произносимого, и поспешно вскочила, потому что приближающаяся девица, мягко говоря, начинала действовать мне на нервы.

Красный луч вспыхнул, отражаясь от металлической поверхности предмета, который девица извлекла из складок платья и выставила перед собой.

Это был маленький пистолет с уродливо длинным стволом. Глушитель. Интересно, а как она пронесла оружие мимо охраны?

И тут я поняла, что девица целится в меня. И что я не успею уже ни убежать, ни уклониться от пули. И что никто и ничто уже не спасет меня — даже волшебное кольцо.

Я не увидела вспышки и не услышала хлопка выстрела. Что-то сшибло меня с ног и придавило к полу. Раздался оглушительный визг, перекрывающий грохот музыки, — визжала официантка, у которой на подносе внезапно разорвало одну из бутылок с отравой. Толпа танцующих застыла, а потом волнами, словно цунами от эпицентра землетрясения в океане, покатилась в разные стороны. Увидели пистолет, догадалась я. Музыка внезапно захлебнулась и смолкла, а вместе с ней погас и свет. Стал слышен топот ног и панические нечленораздельные вопли. Вспыхнули мощные ручные фонари и замелькали черные костюмы охраны.

— Скорей, — раздался у меня над ухом шепот седого. В следующий момент он рывком поставил меня на ноги, и мы с ним помчались неизвестно куда.

Не помню, как мы выбежали из клуба и прыгнули в машину. Смутно сохранились в памяти длинные узкие коридоры, синие пластиковые ящики из-под каких-то бутылок, об один из которых я, конечно же, пребольно споткнулась, и ржавую металлическую дверь без ручек, милосердно выпустившую нас на свободу. В себя я пришла, только когда мы уже мчались по ярко освещенным улицам вечерней Москвы.

При свете уличных фонарей обнаружилось, что клубное электричество разыграло меня — мой спутник был не седым, а ярким блондином, едва за тридцать. Пока я переваривала эту информацию, он сбросил газ, посмотрел на меня в зеркало заднего вида и сказал с явным оттенком восхищения в голосе:

— Ты умеешь внести в жизнь разнообразие! Кстати, как тебя зовут?

— Марина, — слабым голосом сказала я.

— Очень приятно. А меня Марк. Будем знакомы.

Глава 11 МУЖСКАЯ ДРУЖБА

По теплому ночному июльскому небу плыла золотая луна, а вторая луна, серебряная, тем временем плескалась в волнах Москвы-реки. Опершись о парапет набережной, Надя и Даниель любовались темной водой, низкими звездами и зубчатой стеной из красного кирпича на противоположном берегу Огоньки зажженных сигарет кружились возле их губ и, разгораясь при затяжках, бросали на пальцы рук и подбородки красные отблески. Мимо, пыхтя и отфыркиваясь, проплыл прогулочный теплоход, и с его ярко освещенной палубы до них донеслись бойкая музыка и многоголосый хохот.

Благодушное молчание нарушила Надя — вопросом, которым женщины обожают допекать мужчин в самое неподходящее время:

— О чем ты сейчас думаешь? Даниель неторопливо выдохнул табачный дым и улыбнулся:

— О тебе, конечно.

— А если честно? — не унималась Надя.

— Ты считаешь, что я тебе вру?

— Считаю. Во-первых, зачем тебе обо мне думать, если я и так рядом. А во-вторых, с таким выражением лица о женщине не думают.

— Даже если собираются убить ее? — с самым невинным видом уточнил Даниель. — А что ты смеешься? Я стою и думаю себе: брошу-ка я Надюху в набежавшую волну — и концы в воду.

— Скорее, это я тебя брошу в набежавшую волну, — со смехом кладя руку на плечо Даниеля и упираясь в нее подбородком, сказала Надя.

— Да уж, уморишь меня, бедного, как пить дать. Не сегодня, так завтра.

— И все-таки о чем ты думал? Ну ладно, не смотри на меня так. Обижаться не буду. Злиться тоже.

— Честно говоря, я думал о нашем деле. Прикидывал, к кому завтра пойду и что буду спрашивать.

Надя беззлобно усмехнулась:

— Удивительно. Мужчины почему-то всегда думают о работе. Но самое странное — другое. Ты же не просто мужчина. Вернее, ты не мужчина.

— Эй-эй-эй, — угрожающе сказал Даниель. — Выбирай выражения!

— Но ведь ты же не человек, а ангел. Почему же ты ведешь себя совершенно так же, как и все другие мужики?

— А ты пораскинь мозгами. Раз я не бестелесная сущность, раз я принял вид человека, как я могу себя вести? Как обезьяна? Или как страшилища из фильмов ужасов?

— Вот интересно. И мысли о работе, и отношение к женщинам, и знаменитая мужская дружба — абсолютно все, как у людей!

— Кстати, о мужской дружбе. — Даниель затушил сигарету о парапет. — С Себастьяном творится что-то странное, я не могу понять, в чем дело. Придирается к мелочам, реагирует на все как-то странно. Недавно смотрит, как я сигарету закуриваю, и вдруг как выдаст: «Ты что, без этой дряни совсем обходиться не можешь? Привык?» Я отвечаю: «Нет, не привык. Просто мне нравится». А он: «Нравятся вкус, привычка или то, что так делают люди?» Я в ответ: «Не знаю, не задумывался. Просто нравится, и все». А он возьми, да и скажи: «Только не забывай, что многие курильщики умирают от рака легких. Впрочем, все остальные умирают тоже. Это тебе тоже нравится?» Представляешь?.. А с Мариной как он обращается, ты видела?

— Да, имела такую возможность.

— Я пытался с ним поговорить по душам — отмалчивается или отвечает какими-то непонятными намеками. Может, между ними какие-то личные проблемы? Может, у нее кто-то появился, а он переживает?

Надя громко презрительно фыркнула:

— «Появился»! «Переживает»! Как можно быть таким недогадливым! Это даже для человека перебор.

— Ну, просвети меня, тупицу!

Надя помолчала и тихо, серьезно сказала:

— Твой лучший друг не находит себе места по очень простой причине. Он не хочет становиться человеком и боится, что ты им уже стал.

Глава 12 ЛЮБОПЫТНЫЕ ОТКРЫТИЯ

Шум закипающего чайника, приглушенное пение радио и непонятное жужжание.

Проснувшись, я некоторое время в недоумении слушала эти звуки — совершенно очевидные признаки чьей-то жизнедеятельности — и пыталась сообразить, кто их издает, а заодно и объяснить тот странный факт, что окно, при пробуждении обычно находящееся за мной, таинственным и невероятным образом переползло на стену слева.

Занавески рывком разъехались в разные стороны, пропуская в комнату ослепительно яркий летний день. Мне пришлось зажмуриться, а когда я вновь открыла глаза, передо мной стоял благоухающий лосьоном Марк в зеленом халате до пола, приглаживающий щеткой мокрые волосы. Загадки разъяснились сами собой — жужжание издавала электробритва, а окно никуда не уползло, просто я находилась не у себя дома.

— Завтрак готов, — сказал Марк, и в ту же секунду до меня донесся запах кофе и тостов, вызвав слюноотделение не хуже, чем у собаки Павлова.