Ночь опасна

— Здесь тебе бояться нечего.

— Может быть, — пробормотала она, отпуская его и отходя к окну. — Знаешь, я говорила сегодня с мужем.

Олег вздрогнул. На миг ему представилось, что Николай приходил к нему домой, но эту мысль он тут же отмел.

— Он, конечно, звонил домой, и вчера и сегодня, — пояснила она. — И никого не заставал. Тогда стал звонить мне на мобильный, а я его отключила — уже после того, как отвезла Дианку к маме. Вспомнила об этом только сегодня, включила, ну и…

— Он знает, что ты живешь не дома?

— Теперь знает. Спрашивал, что это означает. Почему Диана у моей мамы, почему не ходит в школу. Почему они думают, что я живу дома… Они-то ничего не знают.

Олег достал сигарету:

— И что же ты ему сказала?

Нина стояла спиной к нему, опершись на подоконник. Она медленно повела головой из стороны в сторону — усталый отрицательный жест.

— Про тебя — ничего. Он не знает ни твоего адреса, ни телефона, ни даже имени. Прицепиться ему не к чему, проверить он не сможет. Я сказала, что чувствую себя неважно, вот и решила подлечиться в санатории, в Подмосковье, пока он не вернется домой. А маму с Дианкой просто не хотела пугать.

— Он поверил?

Нина обернулась:

— А почему бы и не поверить? Я имею право болеть, как любой другой человек. Даже его подчиненный… Вот и весь разговор. Потом пришлось звонить на работу, еще маме… И всем выкладывать одно и то же — про санаторий. Я врала, что звоню прямо оттуда. Самое неприятное, что нужно было назвать место… А я ничего путного не придумала, наугад назвала какой-то район. Даже не знаю, есть ли там вообще санатории.

— А муж об этом не спрашивал?

Оказалось, что супруга такие детали не волновали, поскольку она обещала, что к его приезду уже будет дома. Зачем же ему название санатория? С мамой было сложнее — пришлось солгать, что пора идти на процедуры и говорить нет времени. Та, конечно, очень расстроилась.

— А вот на работе… — вздохнула Нина. — Я звонила нашей секретарше. Понимаешь, со всеми остальными я слишком близко знакома — они бы сразу стали расспрашивать, что и как, и где я конкретно… Хотя бы просто из вежливости. Все-таки я жена босса! Ну а эту девочку я почти не знаю, она не посмела бы лезть ко мне в душу. Но представляешь, Олежка? Она добрых две минуты уговаривала меня дать адрес! Твердила, что они все обязательно меня навестят, приедут… В конце концов я просто отключила телефон, чтобы не послать ее подальше. Так привязалась, что просто диву даюсь! Может, она просто хотела ко мне подлизаться, но явно перестаралась! »

Нина сказала, что вечером поищет в справочнике какой-нибудь подходящий адрес. Ведь очень скоро она снова появится на людях, и тогда ей придется лгать, потребуются детали. Олег согласился с ней без особого энтузиазма, припомнив собственные сомнения, которые внушила ему сестра. Сколько раз Нина уверяла, что никогда не лжет! А тут, гляди-ка ты, солгала вполне умело, прямо на ходу, в разговоре с мужем придумав целую историю.

На душе у него было нехорошо, и когда Нина пригласила к столу, он едва не отказался. Впрочем, она быстро его уговорила, сообщив, что испекла пирог. Просто чудо, что в шкафчике у «старого холостяка» отыскались дрожжи!

Глава 4

Ужин был закончен к десяти, и Олег понял, что потерял еще один рабочий день. Ему ни за что не завершить перевод в срок. Правда, надвигаются выходные, можно договориться, что он сдаст книгу в понедельник… Но успеет ли он до понедельника — при теперешних-то обстоятельствах?

— Когда возвращается твой муж? — машинально спросил он.

Нина обернулась от раковины — она как раз мыла посуду.

— Он сказал, что задержится. Наверное, в середине следующей недели…

«Не успею, — понял Олег. — Она не даст мне работать. Может быть, перебраться к маме?»

Но тут же запретил себе думать об этом. Работать там негде — в двухкомнатной квартире и без того ютятся три человека, если считать ребенка. А считать приходится, потому что Алешка очень энергичный мальчишка и поднимает вокруг себя настоящий ураган. Когда Олегу по дедушкиному завещанию досталась эта квартира, где он теперь жил, мать пробовала убедить его поселить здесь Ольгу с ребенком. А он пусть бросает свою съемную квартиру и живет у нее. Она будет ему готовить, стирать — все как прежде, пока Олегу почему-то не захотелось самостоятельности. От этого предложения он отказался, и сестра еще долго обижалась. Для нее все было просто — два человека в двухкомнатной квартире — это лучше, чем три. О чем еще рассуждать? Для матери тоже все было просто — она хотела, чтобы сын снова оказался у нее под боком. Но Олег и слушать их не хотел. Если он сейчас туда переберется — он всех стеснит, и работать ему все равно не дадут. Одних разговоров о Нине хватит, чтобы забыть о любом переводе.

— О чем ты думаешь? — удивилась Нина, заметив недовольное выражение его лица. И вдруг нахмурилась: — Послушай, я что — тебе мешаю?!

— Вовсе нет, — солгал Олег. — Просто нужно срочно сдать перевод.

— Ну так что ж? — Она все еще не верила ему. — Если ты собираешься работать в комнате — я посижу на кухне, а если здесь — побуду в комнате. Подумаешь, проблема! Наоборот, я же буду тебе помогать! Готовить, стирать, убираться…

«Все говорят одно и то же, а в результате мешают», — подумал Олег. И вдруг испугался этой мысли — а если он и впрямь старый холостяк? Он считал, что в тридцать три года этим вопросом задаваться рано, но теперь ему стало не по себе. И он попробовал успокоить Нину. Она вовсе ему не мешает, он даже рад, что все так сложилось и Нина поживет у него. Но вот работа…

— Короче, — перебила она. — Я сегодня с тобой и слова не скажу, чтобы ты не отвлекался. Работай сколько хочешь! И завтра тоже, и послезавтра! Только не прогоняй меня!

Слезы? Ни о какой работе в тот вечер речи уже не было.

Когда Олег уже засыпал, он почувствовал, как Нина гладит его плечо, и чуть приоткрыл глаза. В дальнем углу комнаты горел ночник под зеленым колпачком. В его тусклом свете ее лицо показалось Олегу встревоженным.

— Знаешь, о чем я думаю? — сказала она сконфуженно. — Как передать вещи Дианке? Ведь ей не во что переодеться.

— Съезди к матери и передай, — сонно ответил он.

— А вдруг он меня выследит? — Нина произносила слово «он» почти с суеверным ужасом. — Вдруг он теперь следит за маминым домом? Он ведь знает, что я рано или поздно приеду к дочери!

Олег вздохнул и приподнялся на локте:

— Так. И что ты предлагаешь?

— Если бы ты мог… — Она ласково потерлась щекой о его плечо, как кошечка. — Если бы ты мог отвезти туда ее вещи…

— Я?! — От сонливости и следа не осталось. Олег был ошеломлен. — Нин, да ты представляешь, что говоришь?! Чтобы твой любовник повез вещи дочке?! А твоя мама?! Что она мне скажет, когда поймет, кто я такой? Ты с ума сошла!

Нина заулыбалась:

— Да откуда ей знать, кто ты такой! Пойми же — никто, никто о тебе ничего не знает! Ты войдешь в подъезд с сумкой, и если даже за входом следят — тебя не заподозрят! И даже когда войдешь в квартиру, а кто-то это увидит — тоже ничего страшного! Подумаешь! Может, это родственник приехал!

Олег покачал головой:

— Ты с ума сошла! Я туда войду? Ни за что. Слышишь? Я отказываюсь! И по-моему, ты все преувеличиваешь! Так уж и следят за твоей мамой! Ты же всем раззвонила, что отдыхаешь в санатории! Если тебя и будут искать где-то, то в Подмосковье!