Ночь, прожитая трижды

"А как быть с Николой?!"- Игумнов поручил ему встретить своего агента, проверить его сообщение о встречающихся в Домодедове наркодельцах.

С места, где Качан стоял, был виден телефон- автомат. Старший опер собрался с мыслями. Подошел, набрал номер. Игумнов не отвечал. Качан позвонил в дежурку.

– Слушаю...
– У телефона был помощник.

– Дай трубку дежурному...

– Не могу.

– А Игумнов?

– Он тоже вышел. Пожар у нас...

Огонь на перроне вспыхнул сразу после полуночи. Как раз против дежурной части Линейного Управления внутренних дел

Загоревшийся фирменный магазинчик - чистенький, аккуратный - был сверху донизу набит телефотоаппаратурой, микрокалькуля-торами, фотопленкой. Причиной возгорания мог быть и поджог, и неисправная электропроводка.

Пожар заметили своевременно, в первые же минуты. Его нельзя было не заметить.

Горело лихо, в двух шагах от дежурки. Трещала пластмассовая обшивка, искры летели во все стороны.

Немедленно сообщили по "01".

Пожарные прибыли почти сразу, но огонь распространялся с пугающей быстротой. Были приняты все меры. Пожарные рукава подсоединили где могли и к гидранту в помещении Управления. Бойцы в робах бесстрашно пробивались внутрь, к очагу возгорания.

Начальник розыска Игумнов - тяжелый крепко сбитым молодым телом, с искривленным в юности носом и металлическими фиксами в верхней челюсти - к началу действа опоздал - он проверял посты на МосквеТоварной. Пригнал на вокзал, как оказалось, почти что к шапочному разбору.

Пожар он и водитель увидели еще издалека, раньше чем машина свернула на привокзальную площадь. Огромное красное зарево в ночи...

Пламя поднялось на полнеба. Искры разносило по перрону. На деревьях в парке по другую сторону ограждения у музея, носившего длинное название "Павильонмузей "Траурный поезд В.И. Ленина", уже вспыхивали ветки.

Пока подъезжали, и оттуда, от музея, тоже ударили мощные струи. Там тоже появились пожарные.

Игумнов выскочил еще на ходу, кинулся по пандусу вверх, к платформам. Картина, представшая ему, напоминала военную хронику. То ли Афган, то ли Чечня...

С открытым огнем, правда, было покончено.

Пассажиры с вокзала, все, кто не спал, высыпали из залов на перрон. Менты с трудом сдерживали любопытных.

Платформу перекрыли.

Огонь начал сдавать позиции.

Первый, с кем Игумнов столкнулся на перроне, был дежурный - высокий, в майорских погонах шкаф. Он стоял на ступеньках у входа в Линейное Управление с сигаретой в зубах - любовался огнем. Позади хлопал глазами постовой, охранявший вход, - в бронежилете, с автоматом. Напротив в нескольких десятках метров пылал догоравший магазин. Вокруг суетились брандмейстеры.

Игумнов мгновенно оценил обстановку.

Мордастый пожарник, выскочивший из горящей палатки, согнул руку колесом - под мокрой робой у него было засунуто что-то громоздкое.

Игумнова как ветром подхватило. Он догнал брандмейстера, дернул сзади.

– Ты что делаешь?! Неси сюда!

Тот обернулся. Увидев гражданского, попер буром:

– Ты кто такой?!

– Начальник розыска...

– Документ покажи!

– Ах, ты...

Игумнов схватил его за ворот, потащил в сторону.

– Что за народ!?

Пожарные даже в воровстве не хотели себя затруднить: "Взять на хапок и все!"

Краем глаз заметил: у пробегавшего второго пожарника роба тоже оттопырена...

– Крысы, мать вашу...

Не отпуская первого брандмейстера, Игумнов достал пробегавшего ногой.

– Куда?! Клади!

– Перебьешься...

Игумнов взорвался:

– Дежурный! Давай понятых! Где следователь?!

Майор- дежурный, наблюдавший до того благодушно, тотчас дал задний ход.

– Вы че, козлы?! Рехнулись?!

Грабеж прекратился.До пожарников дошло, наконец: тому, что они делают, есть четкое определение: "подсудное дело"!

Брандмейстеры пошли на попятный.

– Капитан!
– Пожарники сменил тон.
– Извини!

Молоденький лейтенантпожарник тоже подскочил.

– Ребята, тут какое-то недоразумение...

– Какое недоразумение?! Кладите здесь...

Брандмейстеры не стали скандалить, молча сложили добычу . У обоих под робами оказались японские цветные телевизоры.

Игумнов обернулся к дежурному:

– Пошли помощника и пару ребят, пусть осмотрят машину! Кто знает, сколько они успели перетаскать... Прикажи, чтобы все складывали здесь у дежурки. Выставь охрану, пусть все перепишут. Сам проверь...

Дежурный заметил кротко:

– Их можно понять, Игумнов, ребята жизнью рискуют. Так хотя бы знать за что!
– Майор цыкнул зубом. Пахнуло добрым коньячком.
– Опять же зарплату им задержали...

Игумнов вскинулся:

– Ты понял меня?!

– Понял. Сейчас сделаем...

– Хозяину магазина позвонили?

– Да - он трубку не берет. У него таких магазинов, как у сучки блох...

– Ты мне персонально отвечаешь!

Дежурный зажевал карамельку.

– Будет порядок, начальник!

Игумнов отвернулся. Относительно майорадежурного он ни секунды не заблуждался:

"Ничего делать не станет. Пожарники сунут наряду пару фотоаппаратов, а остальное оставят себе... Спрячут назад в машину..."

– Можешь быть спокоен, Игумнов!

– Я дам "можешь быть спокоен!"- Игумнова даже затрясло.- Иди, занимайся! Кого поймаю - жаловаться не пойду... Разберусь сам. Прямо тут в тамбуре... Предупреди своих архаровцев.- Автоматчик в дверях - молоденький милиционер, студентзаочник - услышав разговор на басах, сразу убрался . Дежурный козырнул.

– Слушаюсь, господин капитан...

За ерниченьем скрывалась опаска. Игумнов знал многие его грехи.

После дежурства в портфеле у него всегда лежала бутылка хорошего коньяка. Кто ему покупал? За что? Дежурный наряд? Отпущенные на свободу задержанные?! Мзда могла не ограничиться только спиртным...

– Начинай!

– Есть, господин капитан!

Майор надул щеки, глазкипуговицы его еще больше округлились.

Он уже не шутил. Громко заорал побоцмански:

– Мать вашу!.. Кого еще увижу с ящиком, пусть пеняет на себя!..
– Он поднял жирный кулак.

Приказ подействовал. Пожарники оставили залитую водой электронику, отошли в сторону.

Игумнов заговорил спокойнее.

– Качан не звонил еще?

– Нет пока...

– Если прорежется, пусть его сразу соединят со мной...