Ночь с лучшим другом

— Пойдем, — тут же говорит он как ни в чем не бывало и выходит со мной, а потом кивает на лифт. — Иди, я барсетку забыл, сам дверь закрою.

— Хорошо, — только пожимаю плечами и спускаюсь на первый этаж. И словно дежавю — отголосок смеха, который звучал в этом лифте буквально вчера.

Саша, забудь его. Теперь для тебя существует только Алекс и тебе нужно сделать все, чтобы он смотрел на тебя с прежней симпатией.

Глава 48.

*** Алекс ***

Мне требуется выйти на воздух. Срочно! Запах, который я когда-то так любил, стал казаться смердящим, настоящим зловонием. В голове бурлит каша, а я сжимаю руки в кулаки и впервые ощущаю желание ударить Сашу.

Но блять… Она выглядит такой невинно — страдающей, что на ум приходит только образ Даши. Точно так же убивается… да и избиение не поможет исправить то, что уже сделано. Девственность Саши не вернешь.

Я просто разворачиваюсь и ухожу, как можно громче хлопая дверью. Этот звук немного проясняет сознание. Правда, не высплюсь я теперь. Не уверен, что вообще теперь смогу спать.

На улице курю сигареты, почти протоптав дыру в асфальте бесконечными шагами. Одну, вторую, третью. В башке верчу эту ситуацию, как только могу. И в каждой появлялось одно и то же имя. Мирон. Он обещал щелкнуть пальцами. Он выполнил обещание. Я хотел поспорить, доказать, что он никто по сути в жизни Саши. Но этот малой опередил меня, а жестоко ошибся, недооценив парня.

Только вот после такого финта и судя по всему расставания с Сашей, он больше никогда не сможет к ней приблизиться. Она просто не подпустит его к себе. А меня? Подпустит ли она теперь меня к себе? А самое главное, хочу ли я ее касаться?

Да. Желание не пропало. Пах от вида ее тонких коленок горит до сих пор, только вот мозг плавится от мысли, что я не первый.

Бля, надо было не спрашивать, а брать и не доводить до подобной херни.

Звоню Киселеву. Неужели проигнорировал требование? Но нет, все выполнено в лучшем виде. Владельцу трека заплачено, а Мирон прямо сейчас направляется первым рейсом во Владивосток. Именно там будет его основная работа. Будет бороздить просторы Сибирской области и Приморского края.

Новость немного охладила пыл. Я тут же выкидываю зажженную сигарету, а потом просто сажусь в машину и почти мгновенно вырубаюсь. Просыпаюсь, когда солнце собирается прожечь в моем лбу дыру. Но открыв глаза и чуть не спалив сетчатку глаза мне в голову очень ясно пришло понимание, как действовать дальше.

Я не отпущу Сашу. Но она должна понять, что лишь я могу сделать ее счастливой, что всю себя она должна отдавать лишь мне. Поэтому сразу бросаться к ее ногам с успокоением и предложением руки и сердца я не буду, пусть получит небольшое наказание. Пусть поможет мне вытащить Дашу и дурдома. С этой мыслью набираю Сладенького Романа, который является одним из ведущих хирургов в стране и имеет связи во многих областях медицины, в том числе психиатрической. Но самое главное ему тоже выгодно вытащить Дашу, ведь он родственник Марка Синицына.

Роман довольно легко соглашается помочь и устроить Сашу санитаркой на нужный этаж. Даже интересно, согласится ли она, когда я подробно опишу все прелести работы там.

Вернувшись в квартиру я с удивлением отмечаю не ревущего ребенка, а убранную квартиру и мусорный пакет в прихожей. А еще Сашу, смотрящую на меня так, словно скажи я ей раздвинуть ноги, она бы так и сделала.

Я почти без слов забираю мешок и по дороге к мусорным бакам скуриваю еще одну сигарету. Все сложнее, чем я думал. Тело этой девочки не дает покоя, даже учитывая, что его недавно пользовали. Сразу вспоминается, как я смотрел на Ларису после траходрома с друзьями.

Она никогда не вызывала отвращения. Даже в чужих выделениях и с членом во рту я хотел ее со страшной силой. Я был готов вставить ей всегда. А вот ее сучья натура, которая проявлялась даже в мелочах, не давала полностью посвятить свою жизнь ей. Она бы точно на месте Саши соврала, и ее даже совесть бы не замучила. Но Сашка не такая. Она светлая и чистая, не способная на ложь.

Я даже уверен, что спроси я ее, как все было, она расскажет.

К моему разочарованию Саша успела одеться и даже приготовила мне сносный кофе. А когда я рассказал, в чем заключается ее помощь, то стойко это вынесла.

В какой-то момент я ощущаю нечто сродни восхищению. Этот ее внутренний стержень. Даша, например, таким не обладает. Значит, еще лучше, если они переймут друг у друга некоторые качества. Хотя очень надеюсь, что качество Саши во всем мне угодить никуда не денется. Это дает свои плоды для развития фантазий. Но все потом, сейчас главное вытащить Дашу из больницы и попробовать помочь.

И мы бы уже ушли, как вдруг мне прямо в глаза бросается ослепительное сияние, отраженное от солнца. Я смотрю в сторону холодильника. Сразу хочется спросить откуда эта шкатулка у Саши, но путем несложных вычислений, я понимаю, что подарил ее Мирон, несколько лет назад стащивший ее у меня из дому.

Совпадение или судьба связавшая нас троих с этой вещицей?

Замечаю на себе любопытный взгляд, и быстро вывожу Сашу из квартиры, чтобы без свидетелей забрать вещь, которая точно напомнит ей пацана.

Глава 49.

В больнице Саша действительно стала без вопросов работать санитаркой. Трое через сутки, в которые она отсыпается в своей квартире, а перед новой сменой рассказывала, как обстоят дела с Дашей. Первую неделю Даша отказывалась есть и разговаривать. Просто лежала и смотрела в потолок. Во вторую позволила себя кормить супами, а вскоре начала односложно отвечать на вопросы и слушать рассказы Саши, которая еще умудрялась в перерывы выполнять задания своих преподавателей.

Через месяц после госпитализации я понял, что уже силой нужно забирать оттуда обеих, но они меня опередили. В один из дней я приезжаю забирать Сашу, чтобы отвезти домой, ка вдруг вместе с ней выходит брюнетка. Я сначала даже теряюсь, смутно припоминая где мог ее видеть и только когда они подошли, могу точно разглядеть. Даша. Истощавшая, с кругами под глазами, с тусклыми волосами. Но это Даша. Без слов открываю заднюю дверь, и она тут же шмыгает внутрь. Потом проделываю то же с другой дверью и подаю руку. Ладонь шершавая и я поднимаю взгляд, только сейчас, замечая впалые щеки. Неприятное чувство, схожее с тошнотой увеличивается в груди. Нечасто оно меня посещает, но когда появляется, то чувствую себя настоящим козлом. Но все мигом исчезает, как только я завожу двигатель и слышу:

— Саша сказала, что вы мой отец.

Я бросаю осуждающий взгляд на нее, но та даже не оборачивается.

— Это единственное, что позволило ее растормошить, — пожимает она плечами и прикрывает глаза. Как же она устала?

— Так это правда? — подает голос Даша и я смотрю в зеркало заднего вида.

— Да, — отвечаю, стискиваю руль машины. — Я спал с твоей матерью, когда…

— Это мне интересно меньше всего. Вы удочерите меня, чтобы с этими людьми меня ничего не связывало? Саша сказала, что вы можете.

Я лишь на миг прикрываю глаза, сдерживая ликование, словно снова оказался на мирной земле после боевых действий Африки. Ну и Саша… Ну и умница.

— Можешь на меня рассчитывать. И еще, — привлекаю внимание спустя пол часа езды. — Мне нужно помочь с ремонтом в новой квартире. Я подумал, вам обеим нужно чем-то занять руки.

Замечаю в зеркале заднего вида, как Дашу чуть толкает Сашу с другой стороны сидения. Кажется, они сдружились больше, чем я предполагал.

— Можно, — как-то неловко отвечает Даша и я еду прямиком к новенькой квартире, где недавно закончили установку сан узла и первичную отделку стен. Эта четырёхкомнатная квартира досталась мне почти даром в обмен за услугу одному криминальному авторитету. Он выселил в этой Сталинке всех бомжей, а я нашел ребят, которые привели стены в божеский вид. Но работы здесь хватает, как и квадратных метров. Всем хватит.