Ночь с миллионером

— За дочерью! — направился к выходу.

— Зачем? — он застыл на месте, выдохнул и медленно повернулся ко мне.

— Хватит дуру из себя строить. Собралась и пошла за мной.

46

Дамира

Не знаю, откуда взяла силы не расплакаться тут перед ним. Как он себе это представляет?!

"— Мия, познакомься — это твой папа-тиран. Ему плевать на чувства других, и он решает всё при помощи денег."

Нужен ему этот ребёнок или просто свою власть показывает? Проституткой назвал…он же знает, как я в том клубе оказалась. Вадим сам дал мне понять, что Олег захотел меня в обмен на жизнь моего брата. Не удивлюсь, если они вообще вместе держат этот чёртов бордель. Олег же у нас скрытый лицемер. В прессе он прям эталон, а на самом деле, наверное, тюрьма по нему плачет.

— Не стоит игнорировать мои вопросы, — низкий голос отогнал мысли.

— Какие вопросы?

— Я спросил… — договорить он не успел.

Визг шин, грохот метала, и машина резко затормозила.

Впереди столкнулись две машины, и мы чуть не врезались в зад одной из них. Искореженные автомобили, разбитые стёкла, дым, женский крик…эта картина так похожа на тот день.

— Ребята в клуб собираются, окончание сессии отпраздновать, ты как? — одногруппница Алёна догнала меня почти у выхода из здания университета.

— Я только «за», — улыбнулась я девушке. — Я сейчас на занятия по танцу и позже созвонимся.

— Только не отлынивай как на зимней сессий, — предупреждающе тыкнула она пальцем мне в грудь. — А то я тебя знаю!

— Не буду, — смеясь, ответила я и побежала к брату, что ждал меня у ворот.

— Ну, что, сдала? — тут же спросил он, как только я села в машину.

— А ты сомневался? — прищурила я глаза.

— Какие сомнения, когда речь о тебе! — фыркнул он и двинулся с места.

— Кто бы говорил, сам из своих компьютеров не вылезаешь, — обожаю вот эти игры с братом. Когда мы друг друга подкалываем, пока кто-то не признаёт поражение.

— И не вылезу! Я занимаюсь любимым делом, — с улыбкой сказал Миша.

В его комнате просто гора этих умных машин. Ногу ставить негде: везде куски пластмассы, схемы, провода. Как он говорит — «творческий беспорядок», хоть творчеством и не пахнет.

— Как и я. Ты знаешь, что английский — моя страсть, и детей я люблю, — мечтаю учить детишек владеть английским языком в совершенстве.

— Что это там? — Миша смотрел вперёд и я, проследив за его взглядом, увидела страшную аварию.

Два куска метала в дыму, пожарные, три машины скорой помощи и толпа народу.

— Сиди тут! — сказал Миша и вышел.

Я ждала несколько минут, а брат так и не вернулся. Отстегнула ремень безопасности и пошла искать его. Какие-то смешанные чувства завладели мною. Что-то подсказывало, что не стоит туда идти, а ноги несли, несмотря на часто забившееся сердце.

Машина как у родителей…сумка как у мамы…два кубика с нашими с Мишей фотографиями, что свисали с зеркала заднего вида. Это же просто невозможно…это всё случайность, так ведь?! Папа просто уронил эти кубики, а сумка…она же не в единственном экземпляре, да и машин таких куча.

47

В момент исчезает звук сирены, гул голосов, крики, проезжающие машины по другой стороне. Мёртвая тишина, только стук моего сердца эхом раздаётся в ушах.

«Мама…»

Она лежала посреди дороги, прикрытая белой простынёй, что подкрасилась красными пятнами. Лёгкий ветер отодвинул край белой ткани, и позволил увидеть, что это именно она. Побежала к ней со всех ног.

— Дамира! — глухой крик брата казался таким далёким. — Держите её кто-нибудь! — кто-то схватил меня поперёк живота и остановил.

— Отпустите…там мама… — пыталась оттолкнуть мужчину в полицейской форме. — Отпустите, — кричала я, смотря через пелену слёз на стеклянные и пустые глаза матери.

— Дамира, — мужчина буквально передал меня с руки на руки подбежавшему брату. — Не смотри туда, — опустил мою голову на свою грудь и гладил волосы, успокаивая. — Тише, тише, — шептал он, пока я рыдала в голос.

В ту же минуту я почувствовала укол в плечо, и сильные руки брата подняли моё обмякшее тело и понесли в машину.

Дальше всё было, как во сне. Дорога. Запах лекарств. Белые фигуры, бегающие туда-сюда. Слова Миши, что папу оперируют. Что всё будет хорошо…

Как это будет хорошо? Мама…её больше нет! Наша мама, она умерла! Что может быть хорошего?! Ничего уже не будет!

— Мне очень жаль, — раздался мужской голос. — Мы сделали всё, что смогли, но сердце не выдержало… — Папа! …и он ушёл. Сердце… он постоянно принимал лекарства. Его большое доброе сердце было больным.

— Дамира, стой! — позвал брат, когда я встала и пошла к выходу.

Не хочу! Не могу! Я задыхаюсь! Боль, она скручивает внутренности в тугой узел. Сжимает горло до пелены в глазах.

— Дами… — нет, не надо, не называй меня так. Так только папа называл свою девочку, не надо…

Миша вцепился в мои плечи и развернул к себе.

— Ты куда? — я смотрела на родное лицо, так похожее на отца…почему? Почему вы ушли? Почему оставили нас?

Била кулаками в грудь брата, задавая немые вопросы. А он терпеливо ждал, когда я успокоюсь. Когда выплесну всю боль на него. Но этого было мало, боль не ушла. Она преследовала меня долгое время. Я тяжело пережила смерть родителей.