Ночь с тобой

Я приготовилась слушать и включила диктофон. Северцев сделал движение глазами, и я догадалась, что это информация для меня, а вовсе не для прессы, и с сожалением нажала кнопку «выкл».

— Я понял только сейчас, что меня в вас привлекало. Вы с Таней очень похожи.

Реакция на мою деликатность, а комплимент весьма сомнительный! Однако у меня все равно защемило сердце. То ли порадовалась за дочь, то ли посокрушалась за себя.

— А вы не похожи ни на кого. Именно этим вы притягиваете женщин. — Вот комплимент так комплимент!

Он улыбнулся такой же пленительной улыбкой, как и прежде.

Все-таки я бы тоже на месте Тани предпочла его всем остальным, несмотря ни на что! «Но надо быть начеку!» — одернула я себя и, призвав всю свою неприязнь к нему восьмилетней давности, строго поинтересовалась:

— Кстати, куда подевалась ваша жена? — Вот уж теперь меня за деликатность и тонкость похвалить нельзя никак!

— Если вы опять о матери Элеоноры, которую упрямо считаете моей женой, то она пошла на поправку, ее выписали из онкологического центра.

Я раскрыла рот:

— Разве так бывает?

— Представьте. Я, собственно, о ней хотел бы с вами поговорить.

— Нет, давайте сначала о вашей жене. — Самой неприятна такая настырность. Однако ничего не поделаешь, ведь Таня вновь рвется выйти за него замуж!

— Как угодно, — без энтузиазма согласился он. — Моя жена, сразу после того, как мы расстались с Таней, вышла замуж за арабского шейха и укатила царствовать на Восток.

— Вы хотите отделаться от меня?

— Ничуть.

— Это правда?

— Чистая.

Похоже на сказки Шахерезады! Но пришлось поверить.

— Как же вы ее отпустили? Любовь закончилась?

— Любви между нами не было.

— Зачем же женились?

— По расчету.

— Вы? По расчету?

— Это было давно, в советские времена. Ее отец — большой партийный босс, я — нищий иногородний студент. Квартира, автомобиль, икра.

— Колбаса, — добавила я то, что всю мою юность не давало покоя.

— Если хотите, и колбаса тоже. Но это не главное. Профессия адвоката в советские времена была низведена до… — Разволновавшись, он не мог подобрать слов.

— Знаю, — я предупредительно закивала, понимая, что ему нельзя нервничать.

— Без помощи отца невозможно было обойтись. А теперь все стало на свои места.

— Ага, теперь дочь коммуниста ни к чему. Вы ее бросили? — не удержалась все-таки я.

— Нет, она сама не захотела тут оставаться, когда настали тяжелые времена. Не привыкла плохо жить.

— Арабский шейх — шутка? — спросила я.

— Нет. — Он резко качнул головой и поморщился от боли. — Тестя в конце карьеры отправили послом в одно царство-государство, не будем его называть. Знаете, так делали: как бы отправляли на заслуженный отдых. Тепло, богато и сытно. Он выписывал погостить дочь. Она часто ездила туда. Папа познакомил ее с нужным ему человеком. Тылы себе готовил.

— А сколько же ей лет? — удивилась я выбору арабского шейха.

— Она хорошо выглядит, — не ответил он на мой вопрос, — природная блондинка. Там любят блондинок. Вот так. Теперь вам все ясно? — Я кивнула. — Допрос окончен? — Я молчала. — Понимаю: интерес тещи к прошлому зятя.

— А вы что, собираетесь стать моим официальным зятем?

— А вам Таня не говорила? — ответил он вопросом на вопрос.

— Нет. А Ксюша… Впрочем, разбирайтесь сами! — Забыв об интервью, я встала. Во мне что-то бунтовало, не хотелось, чтобы он это почувствовал. — Вот вам сок и апельсины, пейте, поправляйтесь!

— Погодите, — остановил он меня. — Вы словно профсоюзное мероприятие отбыли.

— Что-нибудь не так? — стараясь не выдавать злость, я сделала круглые глаза.

— Мне нужна ваша помощь.

Я удивленно взглянула на него.

— У вас здесь столько помощниц. — Во время нашего разговора то и дело в палату заглядывали сестры.

— Вы имеете в виду медперсонал?

— Женского рода, — уточнила я.

— Так-то оно так, только мне нужна интеллектуальная помощница.

Каков льстец. Против такого приема устоять невозможно. Меня переполняла гордость и чувство собственного достоинства распирало так, что я готова была лопнуть от самодовольства. И я вновь, как последняя дура, приготовилась бросаться на амбразуру.

— Речь пойдет о жене моего друга, то есть даме, которую вы видели со мной на отдыхе и считали моей женой.

— Я вся внимание.

Несмотря ни на что, эта дама была мне очень симпатична. Во-первых, внешне. Я вообще люблю стильных женщин. Кроме того, в ней чувствовалась какая-то внутренняя сила, характер и еще: она таила в себе что-то загадочное. В общем, она очень обаятельная особа, не поверю, что между ней и этим дамским обольстителем ничего не было.

— Я хочу вам признаться, — медленно подбирая слова, начал он. «Ну вот, я так и думала», — чуть было не вырвалось у меня. — Я ввел вас в заблуждение, сказав, что материалы, свидетельствующие против ее мужа, попали в руки следователей неизвестно откуда… — Северцев еще раз внимательно посмотрел на меня, прикидывая, можно ли мне доверить страшную тайну.

Я сделал проникновенное лицо.

— Это она их добыла.

— Не поняла? — Во мне проснулся профессиональный интерес.

— Она предала мужа. С ее помощью его упрятали за решетку.

10

— Вы все предатели, — рыдала у меня на плече моя современная, прагматичная и, казалось бы, такая самостоятельная внучка. — Вы предали и бросили меня! Папа Игорь, Вася, который Жорик, мама и даже ты!

— Что ты такое говоришь? Кто и в чем тебя предал?

— Вы всю жизнь обманывали меня! — еще больше зашлась она от моих слов. — Ну почему, почему никто мне не сказал, что мой отец совершенно не мой отец.