Ночь сокровенных желаний

Пока Олеська ворковала со своим мужем, Альбина прогрела машину. Официально наступившая весна не спешила радовать горожан теплом, вечера все так же были довольно холодными. И Альбина, вырядившаяся в короткую куртку – из-за стильных брючек, – почувствовала, что сильно продрогла. А может, это нервный озноб?

Ей было тяжело думать о Сашке, но не думать она тоже не могла. Как же так! Она всегда считала его своим близким другом, даже не так, скорее этакой подружкой мужского пола. Они обсуждали проблемы друг друга, обсасывали любовные истории, которые с ними случались, давали друг дружке дельные советы по обольщению и совращению. Она всегда была с ним предельно откровенной, рассказывала ему о своих делах, о пережитых ею эмоциях и чувствах, делилась с ним своими радостями и печалями. И думала, что и он поступает подобным образом. Еще вчера она полагала, что знает этого человека как облупленного. А сегодня! Оказалось, что Сашка, которого она знает, – это лишь крохотная верхушка айсберга, а настоящий Медник прячется в мрачных пучинах азартных страстей.

Альбина чувствовала себя так, будто сняла перед ним кожу, а он так и не вылез из скафандра. Это было больно! Больно было стоять на этом весеннем ветру, глотая слезы, без кожи. И знать, что где-то рядом ходит в своем скафандре Сашка Медник и считает ее доверчивой дурой – за то, что она была для него раскрытой книгой, любезно позволявшей читать себя при каждой встрече.

– И отчего же ты ревешь? – спросила Олеська, протягивая ей телефон.

– Да как-то накопилось, сначала Дина с цианидом, потом Сашка с палкой… Кто следующий, интересно?

– Эх, не каждый человек человеку – друг, попадаются и волки позорные! – философски заметила Олеся, блеснув подходящим к случаю лексиконом.

– Что я им – Красная Шапочка?! Чего это они на меня все навалились? – еще громче всхлипнула Альбина.

– Алька, ну хоть ты не реви, я три часа Ленку с ее слезами терпела! Ты же взрослая девочка, должна понимать, что жизнь – штука полосатая, ну считай, что у тебя нынче не самая белая полоса. Ничего! Прорвемся! Будь оптимисткой!

– Да? И что же тут оптимистического?

– Так полно же всего! Отравительницу за решетку мы уже засадили, засланного казачка в наших рядах вычислили, осталось киллера поймать. И все, можно спать спокойно!

– Надо же, и правда, куда ни плюнь – везде один позитив! – сквозь слезы рассмеялась Альбина.

– А я тебе про что толкую! – поддержала ее Олеська. – Выше нос, подруга! Мы еще покажем нашей полиции, как надо работать!

На этом они распрощались. Олеська поехала кормить мужа ужином, а Альбина направилась в сторону своего дома. Она позвонила маме, рассказала ей, что все у нее в порядке, что она отлично питается, мало работает и много спит и обязательно к ним приедет на выходные. Из всего это правдой было лишь то, что она мало работает. Потом поговорила с Ольгой, и та призналась, что они с Яшкой опять воспользовались его ключом и уже сидят в ее доме. Альбину это ничуть не удивило, ее дом уже давно утратил статус крепости и стал больше напоминать базар-вокзал.

– Почему ты трубку не брала? Мы уже не знали, куда звонить, то ли в полицию, то ли в морг!

– Мы с Олеськой были у Лены, подробности расскажу, когда приеду. А телефон я в машине забыла.

– По нынешним временам, я бы на твоем месте постаралась не оставаться без сотовой связи, – ворчливо заметила Ольга. – Кстати, в магазин можешь не заезжать, Яшка полсупермаркета скупил, так что не напрягайся.

Потом подруга понизила голос, видимо, чтобы ее Яша не услышал, и сообщила, что ей кажется, будто Яшка намерен какое-то время пожить у Альбины. Сие означало: Ольга думает, что Яшка решил воспользоваться случаем и возобновить былые отношения с Альбиной. В отличие от Олеськи Ольга симпатизировала Яшке, ей он казался вполне достойным кандидатом на роль ее мужа. Как говорится, на вкус и цвет… или – сколько людей, столько и мнений.

– Я понимаю твои намеки без слов, – сказала Альбина, отнюдь не разделяя игривое настроение подруги, – только думаю, что этот поезд ушел совсем далеко.

– А мне кажется, что он снова приближается на всех парах к оставленной когда-то станции.

– Тогда придется перевести стрелки, – разозлилась Альбина, – потому что станция не готова к приему заплутавших поездов!

На самом деле заплутала она сама. Альбина не могла понять, что с ней происходит. С одной стороны, ей было хорошо оттого, что Яшка вновь оказался в шаговой доступности, а с другой стороны, она не желала возобновления былых отношений, потому что по этому пути они уже ходили и он оказался тупиковым. Нет уж, надо придерживаться выбранного направления!

Хотя проблема выбора – это у нее с детства. Ей всегда хотелось одновременно двух вещей: и собачку, и кошечку; и в городе на лето остаться, и в деревню к бабушке уехать; и музыкальную школу окончить, и художественную. А в восьмом классе за ней сразу два мальчика начали ухаживать, и Альбина никак не могла понять, кто из них ей больше нравится. Мама все время говорила, что на двух стульях не усидеть и что надо уметь делать выбор. А папа гладил ее по голове, усмехался и говорил, что ласковый телок двух маток сосет, и главное в этой жизни – научиться лавировать.

– Мы лавировали, лавировали, да и вылавировали, – пробормотала Альбина.

И решила, что выпрет Яшку – на всякий случай – по приезде домой. Уж если ему не хочется возвращаться к разрушенному семейному очагу, он вполне может перекантоваться у родителей или у бабушки, при чем тут она! Но потом подумала: раз уж так сложилось, что у нее уже живут Альба и Ольга, то и Яшка лишним не будет. К тому же, когда за тобой охотится киллер, присутствие мужчины в доме уж точно не помешает.

«Ладно, папа, посмотрим, куда кривая вывезет», – мысленно обратилась к отцу за поддержкой Альбина.

Ах, как тяжело быть взрослой! Как трудно понимать окружающих, саму себя и то, что происходит с этим миром!

Почему-то в ее памяти всплыл образ Дениса, его щетина и черные глаза. «Как он там себя чувствует?» – подумала Альбина. И опять покраснела, вспомнив, какую ахинею она несла в реанимации. Это была какая-то странная реакция, на уровне химии: когда мысли скачут в разные стороны, тебя кидает в пот, а руки леденеют, словно от дыхания мороза.

«Так, хватит о нем думать! – одернула она себя. – Это совершенно чужой мужик, которому, по большому счету, лучше было бы и не встречаться с тобой! Из-за тебя он едва на тот свет не отправился! И потом уж наверняка у красавца-профессора полным-полно связей со студентками, тающими точно так же под взглядом его черных глаз».

Альбина тут же рассердилась на себя за эти мысли. И, чтобы переключиться на что-нибудь менее нервирующее, она позвонила своим клиентам. Молодой муж очень серьезным тоном напомнил нерадивому фотографу, что давно уже пришел срок передать им на руки их первую семейную реликвию – свадебный альбом и архив на дисках. Альбина заверила молодожена, что фотографии получились просто потрясающими, извинилась за задержку и клятвенно пообещала завтра привезти им альбом лично. Ей стало понятно, что Руслан до офиса так и не доехал и никому из клиентов так и не позвонил. Разъяренная Альбина набрала номер помощника, который вместо оказания ей этой самой помощи начал вставлять ей палки в колеса. Права Олеська: пора тунеядца гнать взашей!

Как ни странно, он ответил после первого же звонка.

– Алле, Альбина, это ты? – проблеял он в трубку.

– Альбина – это я, – подтвердила она ледяным голосом. – А можно к телефону моего помощника Руслана? Или это уже не мой помощник?

– Почему?!

– Вот и я не знаю – почему? Почему ты, дружок, ведешь себя кое-как? Слушай, если у тебя какие-то проблемы, так и скажи! Я же человек, все понимаю, у меня тоже сейчас проблемы. Но ты же обещаешь сделать определенные вещи, а потом начинается какая-то чертовщина. Ты понимаешь, что ты меня сегодня подвел сто раз?!