Ночь упавшей звезды

Одрин с сомнением посмотрел на трактирщика. Не похоже было, чтобы последний слишком сильно принял на грудь. Хотя, кто их, корчмарей этих разберет... Может, призраки танцовщиц появляются пред ними и после небольшой кружки?

– - Сын, ты боишься голоногих танцовщиц?
– - обратился он к Сианну. Тот сонно мотнул головой.

– - А что она с ними делает?
– - спросила я напуганного хозяина. Тот закатил глазки:

– - Танцевать заставляет! На столе! Ох, звезда спаси!.. Вам-то, девице, она не опасна. Ее только мужики интересуют, молодые да пригожие.

– - Так чего тогда ты боишься?
– - усмехнулась я.

Трактирщик помрачнел и глянул на меня исподлобья.

– - Ишь ты... вкуса у тебя нет, милая, вот что!

– - сделал он вывод.

– - Ну, о вкусах не тебе судить, корчмарь, -- сурово оборвал его Одрин.
– - Скажи-ка ты мне лучше, комнаты у тебя свободные есть?

Толстяк испуганно примолк, косо зыркнул в мою сторону и молча кивнул.

– - Значит, так, -- отрезал Мадре.
– - Одну -- мне, другую мевретту Сианну. Оплату получишь завтра у казначея в замке. Да не кривись ты, надбавлю за неудобство.

Я гордо выпрямилась, стиснув ладонь жениха:

– - Вкус у меня как раз есть!

И приглядела, как хозяин заведения резво потрусил куда-то за стойку.

– - А можно надеяться на то, что ты мне это сейчас докажешь?
– - послышался над моим ухом тихий голос.

Я лукаво взглянула на своего мевретта и рассмеялась:

– - Ну, если постель окажется удобной и чистой, то с радостью, -- и первая полетела по скрипучей лестнице наверх, едва касаясь ногами ступенек. Наверху я оглянулась и увидела, как трактирщик притащил ключи и, кланяясь и слащаво улыбаясь, вручил их мевреттам.

– - И, да, -- окликнул его Мадре, направляясь к лестнице, -- если вернется этот, Сябик, ему тоже выдели комнату.

Я тихо рассмеялась -- Одрин не стал упоминать корчмарю об особенности мальчишки всюду таскать за собой единорога. Ну и правильно -- не все коту масленица: вон как глаза-то заблестели при упоминании о надбавке. Барыга несчастный...

Второй этаж встретил меня полумраком и тишиной, только половицы тихонько поскрипывали под ногами. Чадящая на стене лампа света давала немного, и дальний конец коридора совсем утонул во мраке. Пока я разглядывала ряд деревянных дверей с массивными медными ручками и прикидывала, куда все же решил поселить нас хозяин корчмы, одна из них с тихим скрипом приоткрылась. Я слегка вздрогнула -- сквозняк временами может выкидывать довольно жуткие шутки -- но любопытство пересилило, и, подойдя к двери, я сунула нос в темную комнату. Камин там не горел, в воздухе стоял кисловатый запах, а в забитое досками окно барабанил все тот же надоедливый дождь. Интересно, он когда-нибудь закончится?
– - с этой мыслью я вошла внутрь и сощурилась в темноту, пытаясь разглядеть обстановку. В коридоре послышались шаги, и мне снова стало не по себе. Надеясь, что это Одрин, я выглянула, облегченно вздохнула и хихикнула. Мадре стоял посреди коридора, отбрасывая в свете лампы длинную тень, и растеряно оглядывался по сторонам. Я поспешно вышла ему навстречу и, помахав рукой, торопливо сказала:

– - А знаешь? Тут было открыто! Но, кажется, никто не живет. Вещей нет.

Мевретт улыбнулся, подошел к порогу, и я отступила, позволяя ему войти. В это время по какой-то странной прихоти дождь начал стихать, а свет луны, выглянувшей из-за туч, осветил голую постель без признаков матраца и пустой сундук в углу с откинутой крышкой, оббитый тускло сверкнувшим металлом. Одрин огляделся и, повернувшись ко мне, удивленно спросил:

– - А ты уверена, что нам сюда?

Я недоуменно пожала плечами:

– - Э, да... а что такое? Я сначала не очень разглядела в темноте... ну, кровать вроде есть...

– - Ну, кровать, конечно есть...
– - Мадре наклонился и провел рукой по шершавой, грубо оструганной поверхности. Вздрогнул, ругнулся, засунул палец себе в рот и невнятно добавил.

– - Но занозы в ней, я тебе скажу...

– - Эй, ты что, поцарапался?
– - я схватила его за руку и потащила в коридор -- света от окна все равно было недостаточно.
– - Больно, да? Сейчас...

Прежде, чем вынуть занозу, нужно было заставить мевретта выпустить палец, а он не хотел.

– - Ну что ты беспокоишься?
– - все так же "внятно" произнес Одрин, ошеломленно хлопая глазами, -- подумаешь, ерунда какая-то...

– - Не ерунда! Я сейчас трактирщика за такое по стойке размажу!
– - возмущенно завопила я, но тут услышала за спиной странный треск. Резко обернулась, и клинок лег в руку сам собой.

В дверях, чуть покачиваясь, стояла девушка в короткой белой рубашке, ее длинные белые волосы падали ниже колен, а грубо размалеванное -- уж тем более, для элвилин -- лицо смотрело на нас с холодным интересом. А еще через нее просвечивал угол кровати...

Я сделала шажок назад, совсем маленький, и почувствовала на своей руке крепкую ладонь мевретта. Он вышел вперед, попутно задвигая меня себе за спину и, хмыкнув, ехидно заявил призраку:

– - Вы бы хоть прикрылись, милочка. Так ведь и простудиться недолго.

Я на миг онемела и остолбенела от его бесцеремонности. По отношению ко мне. Он что, думает, я призрака испугалась?

С другой стороны... мне было приятно! Раз в жизни сыскался мужчина, что не прячется за женские плечи и не боится совсем ничего. Ну, даже если и боится, по нему не скажешь.

Кстати, у призрака плясуньи ярко намазанный рот приоткрылся от неожиданности. Она похлопала длинными, явно накладными ресницами.

– - Шли бы вы... к трактирщику!
– - невозмутимо посоветовал девице Одрин.
– - Он вас вот только что вспоминал.

Я опустила глаза и увидела, как мевретт, заложив руки за спину, начал быстро перебирать в воздухе пальцами, будто сплетая невидимую нить.

– - Он урод, -- прошипел призрак, колыхнувшись, медленно открывая темный провал рта и плывя по воздуху в нашу сторону.
– - Жмот ушастый. Не-ет... я молодого найду, кто меня перепляшет... тогда ему будет радость... всю правду узнает, о ком захочет... во-от...

Плечи Одрина напряглись, и он с деланным равнодушием произнес:

– - Ну, тогда тебе не повезло. Там, кроме корчмаря, больше никого и нет.

Я вспомнила оставшегося внизу Сианна и повернула голову к лестнице, напряженно вслушиваясь -- а ну как Алиелору некстати вздумалось отправиться наверх? Внизу, кажется, оставалось все по-прежнему, и я снова посмотрела в застывшую спину Одрина. Внезапно мне показалось, что воздух вокруг нас стал немного холоднее, задрожал, и я увидела, как мевретт резко выкинул вперед правую руку. С его пальцев беззвучно сорвалось нечто, весьма напоминающее вспышку белой молнии, и призрака, зашипевшего, будто рассерженная кошка, отбросило назад и ударило об дверь. Девица тряхнула головой и снова поплыла навстречу.

– - Ой, -- до меня донеслась удушливая волна кисловатого запаха, и я выскочила из-за плеча мевретта.
– - Эй, ты! Тебе не больно? А если я с тобой спляшу, а?
– - но тут призрак танцовщицы отпрянул от меня еще быстрее, чем от молнии, и занырнул в темноту заброшенной комнаты. Только тут я сообразила, что размахиваю зажатым в руке ножом. Значит, элвилин и впрямь боятся холодного железа? Даже их призраки? Я широко распахнула глаза. Повернула голову к мевретту:

– - Кстати, как твоя заноза?