Ночь ястреба

— Что случилось с твоим лицом, старший сержант?

— Поскользнулся на одном из препятствий, сэр.

— Не пори чепуху, сержант, — вмешался Эллиот. — Расскажи нам...

— Простите, сэр, но я сам разберусь с этим, — оборвал Эллиота Лидекер. Эллиот замолчал, сердито глядя на Макланана. — Расскажи нам правду, сержант. Что случилось с твоим лицом?

— Я поскользнулся на одном из препятствий, сэр, — повторил Уол. — Кажется, это был «Крепкий орешек».

— Но мы все видели... — начал было Эллиот.

— Если один из моих морских пехотинцев говорит, что он поскользнулся, значит, он поскользнулся, сэр, — заявил Лидекер. — Доложи о результатах зачетного прохождения полосы препятствий, старший сержант.

— Мне очень жаль, но генерал Ормак не прошел последнее препятствие. Он сорвался с веревки, когда я взорвал учебную гранату. Подполковник Макланан и капитан Бриггс соответствуют минимальным стандартам. Настоятельно рекомендую не использовать в дальнейшем генерала Ормака в любых специальных операциях морских пехотинцев.

Некоторое время Лидекер молчал, потом расправил плечи и посмотрел на Эллиота, затем на Уола.

— К сожалению, сроки операции переносятся. Нам приказали немедленно доставить этих троих офицеров в 26-й экспедиционный отряд морской пехоты. Никаких тренировок больше не будет.

Уол оцепенел от растерянности.

— Простите, сэр, но вы не можете отправить генерала Ормака... В такой форме, в какой они находятся сейчас, вы не можете отправить никого из них для участия в операции. Они представляют опасность для самих себя и для всех окружающих. У операции не будет шансов на успех.

— Закончим на этом, сержант. Как можно быстрее доставь их в мой штаб. И пошли кого-нибудь собрать их вещи.

— Но кто же завершит их подготовку? У морских пехотинцев не будет времени... — пробормотал Уол.

— А вот ты и завершишь их подготовку, старший сержант, — ответил генерал Лидекер. — Мы временно прикомандируем тебя к 26-му экспедиционному отряду. По дороге проведешь классные занятия по тактике специальных операций. Приказ получишь в штабе. Вы вылетаете через четыре часа. Генерал Эллиот будет держать связь с вами и со штабом отряда. Так что закрывай свою лавочку и — вперед.

Уол, казалось, остолбенел окончательно, и все же он быстро пришел в себя и громко ответил:

— Слушаюсь, сэр.

Лидекер пожал руку генералу Эллиоту и удалился, оставив чуть не потерявшего дар речи сержанта лицом к лицу с улыбающимся генералом ВВС.

— Что ж, приступайте, сержант, — приказал Эллиот.

— Простите, сэр, но я обязан в последний раз предупредить вас. Здесь нет никакого неуважения. На самом деле я очень хорошо отношусь к вашим людям. Они неподготовлены физически, понятия не имеют о тактике действий мелких подразделений, но они все-таки справились с начальным курсом, помогая друг другу. Я не в курсе дела, но в последние дни услышал кое-что и понял, что еще один ваш офицер попал где-то в ловушку, а этим людям предстоит освободить его, действуя вместе со спецназом морской пехоты.

— Все узнаете в свое время, старший сержант.

— Надеюсь, сэр. Тем более теперь, когда у меня имеется приказ сверху стать их нянькой. Но моя точка зрения такова: если вы позволите этим своим офицерам принять участие в операции, то они свяжут по рукам и ногам всю группу, а сами могут погибнуть. И еще: мне не нравится, если чужаки приказывают мне рисковать головой, когда нет шансов на успех. У капитана Бриггса самые лучшие шансы уцелеть. Может быть, он и сможет действовать вместе со спецназом, хотя ничего не знает о тактике их действий. Макланан крепок и рвется в бой, но для успешного выполнения операции одного желания мало. У генерала Ормака шансов нет. Никаких. А мелкие подразделения действуют эффективно только тогда, когда эффективно действует каждый. И если вам придется вывозить покалеченного или неспособного передвигаться человека, то это еще больше замедлит ход операции. Я бы не смог с чистой совестью послать прекрасно подготовленных морских пехотинцев для выполнения опасного задания в глубокий тыл врага, навязав им при этом на шею трех неподготовленных и физически слабых летунов.

— Но это уже не ваше дело, сержант.

— Сэр, — продолжил Уол, не обращая внимания на замечание Эллиота, — если операция настолько серьезна, что ею будет заниматься спецназ морской пехоты, то ваши люди не справятся. И, возможно, погибнут. — Заметив, как сверкнули глаза Эллиота при этих словах, Уол моментально понизил голос. — Я не хочу накликать беду и не собираюсь молоть чепуху о превосходстве морской пехоты над другими войсками. Я просто высказываю свое профессиональное мнение. Операция обречена на провал, если вы позволите этим людям участвовать в ней.

Некоторое время Эллиот обдумывал слова сержанта, потом сказал:

— Хорошо, сержант, я вас выслушал. А теперь послушайте меня. Я расскажу вам, в чем здесь дело. И поскольку вы тоже участник операции, то вам следует знать это.

И Эллиот рассказал ему о Люгере, о советском бомбардировщике-"невидимке", о главных задачах операции. В заключение он сказал:

— Если бы вы имели понятие об этом экспериментальном самолете, то, возможно, я и согласился бы доверить эту операцию только морским пехотинцам. Но вы ничего о нем не знаете. Мне говорили, что вы лучший специалист в стране по освобождению пленных и заложников, поэтому вам и поручают эту работу. Но, может быть, меня неправильно информировали? Тогда скажите и можете считать себя свободным от участия в операции.

Уол посмотрел на Эллиота, шагнул ближе к нему, приняв угрожающий вид. Он был на полголовы ниже Эллиота, но на его грубом, словно высеченном из камня, лице Эллиот не увидел ничего, кроме бешеной ярости.

— Вам не запугать меня, сэр, — прорычал Уол. — Попытаться, конечно, можете, но ничего у вас не выйдет. В этом лагере мое слово — закон. А знаете, сэр, почему генерал Лидекер так быстро удалился? Если бы он услышал, что вы разговариваете со мной в подобном тоне, то вы вылетели бы отсюда быстрее, чем вас смогли бы унести ноги.

Уол почувствовал на своем левом запястье на удивление сильную руку. И не успел он высвободиться, как Эллиот провел его рукой по своему правому бедру. Холодок пробежал по спине Уола, когда он услышал легкий щелчок и ощутил холодный металл, покрытый резиной, вместо правой ноги Эллиота. Сержант легко освободился от захвата, но теперь ему было совершенно ясно — у генерал-лейтенанта ВВС была искусственная нога. Уол уже второй день видел этого человека в тренировочном лагере, но даже не подозревал, что он ходит на протезе.

— Я заработал этот протез на войне, о которой вы никогда не слышали и не читали, сержант, — пояснил Эллиот. — Это не Вьетнам, не Гренада, не Ливия, не «Буря в пустыне». Ормак и Макланан были вместе со мной. Они спасли мне жизнь, а Люгер спас все наши жизни. Мне еще повезло, я всего лишь лишился ноги. Но Люгер спас не только меня и остальных членов экипажа, он спас всех нас от ядерной войны. И вот что я скажу вам, сержант: мы намерены вернуть его домой, с вашей помощью или без нее. А теперь укладывайте вещи, собирайте людей и вылетайте через четыре часа. А если не желаете участвовать в операции, то не мешайте нам. С нами полетит кто-нибудь другой. Как бы там ни было, но операцию мы выполним.