Ночи под кипарисами

– Мне со сливками, пожалуйста, – робко произнесла Блю.

– Черный, – попросил святой отец, и Роше поддержал его.

– Вы не готовите себе завтрак сами? – обратилась официантка к Блю.

– Иногда. Могу, например, поджарить пару яиц, – ответила Блю, делая вид, что изучает меню.

Все засмеялись.

– Тарелка хлопьев – завтрак холостяка, – кивнул отец Сайрус. – Пожалуйста, две сосиски, два яйца, гренки, зерновой хлеб и мед. И еще что-нибудь вкусненькое, что поместится на тарелке.

– Мне то же самое, – поднял руку Роше, чувствуя, что прилив тестостерона улучшил его состояние.

Он посмотрел на Блю и понял, что успел соскучиться по ее взгляду. Это плохо, очень плохо. Он всегда знал, что горячность – его второе имя, когда дело касается отношений с женщинами.

Отец Сайрус говорил с таким азартом, что Синди переключила все свое внимание на него. На ее губах играла кокетливая улыбка, словно он давал ей повод на что-то надеяться. Она кивала, улыбалась, и на щеках появились милые ямочки.

– Что это было, Сайрус? – удивленно спросил Роше, когда официантка скрылась за дверями кухни.

Отец Сайрус загадочно улыбнулся.

– У нас с Синди есть небольшой секрет, – ответил он. – А я умею хранить тайны.

– Эй, Блю! – Джилли старалась перекричать шум. – Ты вчера отлично выступила. Думаю, на следующее обсуждение мы с Гаем придем с детьми.

Среди присутствующих раздались одобрительные возгласы, и Джилли улыбнулась им:

– Надеюсь, ребята, вы тоже с нами.

В зале вновь послышались крики.

– Спасибо, Джилли, – отозвалась Блю, когда шум немного стих, – хотя нам еще предстоит долгая работа.

Трудно передать те эмоции, которые чувствовались в каждом последующем высказывании.

– Прошу вас, святой отец, – подошла Синди, раскрасневшаяся от кухонной жары.

На тарелке, которую она поставила на стол, лежало два куска свежеиспеченного ароматного пирога.

– Я счастливый человек, – сказал Сайрус с довольной улыбкой.

Он блаженно прикрыл глаза и с удовольствием вдохнул волшебный запах выпечки. Затем взял один кусок и стал жевать, не открывая глаз, будто все окружающее, весь ресторан, даже весь мир перестали для него существовать. Он продолжал сидеть с таким видом до тех пор, пока на тарелке не осталось ни крошки.

Блю посмотрела на пустую тарелку.

– Нет, спасибо, отец Сайрус, я совсем не хочу попробовать ваш изумительный торт.

– Вот и отлично, – отозвался тот и подмигнул.

Принесли еще кофе и затем их заказ.

Прежде чем они успели приступить к завтраку, дверь отворилась и на пороге появился Озэр Дюпрэ, муж Лил, который служил сторожем при церкви.

С выпученными от ужаса глазами он крутил головой из стороны в сторону, поблескивая обширной лысиной. Озэр размахивал руками, словно звал кого-то.

– Садись сюда, Озэр, – крикнула Лил, указывая на соседний стул.

Он проигнорировал ее слова, нашел глазами отца Сайруса, всплеснул руками и стал пробираться к их столику.

– Доброе утро, Озэр, – сказал Роше, когда тот поравнялся с ними.

Однако мужчина не сводил глаз со святого отца, не обращая внимания на остальных присутствующих.

– Отец, – проговорил он, задыхаясь, – вы должны знать. Господи, господи, среди нас появился дьявол.

– Сядь, – сказал Сайрус.

Однако в кафе уже наступила тишина. Все взгляды были прикованы к пришедшему.

Озэр так и остался стоять. Он достал из кармана носовой платок и стал вытирать красное лицо и шею.

– Сядь же, – повторил Роше. – Нам лучше обсудить случившееся между собой и не посвящать всех посетителей.

– Джим Захари мертв! – вместо этого почти прокричал Дюпрэ. – Убит ударом ножа в горло. В церкви! А листовка против строительства новой школы засунута ему в рот.

Роше понял по выражению лица священника, что он не собирается вмешиваться. Раздался общий вздох, люди вскочили со своих мест.

– Ситуация под контролем, – громко сказала Блю. – Спайк и его люди ведут расследование.

– Вам не кажется все странным и загадочным? – продолжал Озэр. – Это все не имеет никакого отношения к строительству у церкви Сент-Сесиль. Нас просто хотят запугать. Мы же знаем, что Кейт Гарпер желала Джиму смерти.

Глава 4

Позже тем же утром

Священник должен быть всегда готов доказать свою преданность Вере. И не поддаваться искушению.

В этом городе порой так трудно бороться за веру.

Вернувшись в Сент-Сесиль, Сайрус прошел в свой дом через заднюю дверь и кухню. Святой отец очень надеялся остаться незамеченным, но сразу наткнулся на Лил, которая приехала из города раньше его и уже стояла у мраморной столешницы, вымешивая хлебное тесто.

Едва завидев Сайруса, она схватила полотенце и побежала за ним, вытирая на ходу руки.

– Не ругайте его, святой отец, – тараторила она. – Он был так расстроен убийством Захари и просто не думал, что говорит.

– Да, конечно, – только и смог выдавить Сайрус.

– Мы с Озэром очень дорожим работой у вас.

– Я тоже дорожу вами обоими, – ответил священник, хотя это и не вполне соответствовало истине.

Лил опустила руки и широко заулыбалась. Ее короткие, вьющиеся рыжие волосы растрепались, а на макушке вообще стояли дыбом. Теперь она напоминала отцу Сайрусу Питера Пэна.

– Это не могло случиться с Джимом из-за школы, – не умолкала Лил. – Некоторым действительно не по душе это строительство, но они не могли пойти на такое.

– Я тоже так думаю.

– Старшее поколение отвергает идею новой школы. Они за строительство центра, им он нужнее, будет где провести время.

Лил и Озэр тоже поддерживали старшее поколение, но святой отец решил умолчать об этом. Озэр мечтал о том, что в новом центре, построенном на месте сгоревшей школы, он сможет открыть спортзал, конечно с разрешения церкви.

– Лил, – мягко произнес Сайрус, – все вопросы строительства надо обсуждать с Блю, она этим занимается. Она уже представила оба проекта и смету. Я понимаю, существующий зал слишком мал и не может всех вместить.