Ночная Бабочка

На голове у Анастасии всё ещё был надет чёрный, не пропускающий свет балахон, когда её, держа под руку, ввели в какой-то кабинет. Девушке в нос сразу же ударил ароматный запах мужских духов. Она узнала его. Она узнала, и поэтому кричать захотелось ещё больше, но ни сил, ни возможности для этого не было.

— Дайте мне на неё посмотреть. — произнёс грубый мужской голос впереди и чья-то рука резко сдёрнула с головы девушки балахон.

Настя сильно зажмурилась, пряча глаза от яркого света, который начал сразу же разъедать её зрачки. Но в ту долю секунды, до закрытия глаз, на обратной стороне век успел отпечататься образ человека, стоявшего в пяти метрах перед ней. Она боялась. До смерти боялась безумных фантазий, которые прямо сейчас генерируются в голове у взрослого, солидного и невероятно могущественного человека, который может позволить себе всё что угодно. Даже вооружённое нападение на частный дом в небольшой деревне.

«Алёна! Где моя сестрёнка? Что с ней?»

Эти вопросы вихрем пронеслись от головы до самого сердца, от чего оно начало биться в разы быстрее, ведь страх за родного и любимого человека намного сильнее страха за собственную жизнь. Поэтому, через секунду она открыла глаза.

Анастасия знала это кабинет, как свои пять пальцев. Прямо напротив неё находилось большое панорамное окно, со шторами на пульте управления, которые закрывались каждый раз, когда девушка начинала раздеваться. В центре комнаты стоял огромный письменный стол из красного дерева с шестью стульями, на которых иногда сидели другие мужчины, которых тоже нужно было ублажить. А справа у стены находился большой кожаный диван, на котором и заканчивались все её встречи в данном кабинете. Затем ей в лицо летела пачка денег, и Настя, натянув на себя одежду, выходила из кабинета и ждала, когда ей на голову наденут чёрный балахон и отвезут обратно домой. Но сейчас она понимала, что дела обстоят намного хуже, когда заметила, что мужчина в синей рубашке и чёрныш брюках, начал приближаться к ней.

— Что вы сделали с Алёной? — почувствовав невыносимую боль в горле, прошипела Настя, смотря прямо в чёрные глаза человека по имени Ворон.

— Мы дали ей то, чего она так давно хотела. — мужчина развёл руки в стороны. — Мы дали ей свободу.

— Нет. — прошипела девушка и услышала, как первая капля её слёз, скатившись из глаза по щеке, разбилась о паркет. — Нет. Ты лжёшь.

— Весь этот год она мучилась и проклинала тебя за то, что ты тогда не дала ей умереть. Что ты решила вернуть себе сестру в то время, когда она окончательно решила уйти. — он начал медленно ходить вокруг девушки, словно стервятник летая над зверем в ожидании, когда он погибнет. — И ты сделала это не из-за благих намерений. Ты сделала это из-за собственного эгоизма. Ты сделала это из-за страха остаться одной.

— Ты лжец. — Настя практически уже не видела комнату из-за слёз, переполняющих её глаза. — Ты не можешь этого знать. Даже мне она ничего не рассказывала.

— А мне рассказала. — мужчина остановился напротив девушки. — Ведь я навещал Алёну очень часто. И каждый раз, она умоляла меня прекратить её страдания. Сделать так, чтобы она больше никогда не видела тебя.

— Ведь всё, что я делала, это было только ради неё. И с тобой я спала только ради возможности помочь своей сестрёнке. А могла ещё давно наложить на себя руки, лишь бы не делать всего этого, но из-за Алёны я не могла себе этого позволить. Только она держала меня на этом свете. А ты сейчас мне говоришь, что она ненавидела меня? Да ты просто грязный лжец!

Настя скопила немного драгоценной слюны во рту и не жалея ни грамма, выплюнула её прямо в лицо Ворону. При виде летящей жидкости, он закрыл глаза и ощутил, как по коже, словно капельки росы, разбрызгались отчаянные слюни. Мужчина провёл рукой по лицу, и затем снова посмотрел на девушку. Сейчас его глаза были ещё темнее, чем обычно. Он ехидно улыбнулся и словно кобра, выкинул вперёд правую руку. Анастасия почувствовала, как большие пальцы сжимают её хрупкую шею и теперь кислород вообще не может поступать через горло, которое и без того невыносимо болело. Ворон притянул голову девушки к себе и прижал её лицо к своей щетине на щеке, а тёмный взгляд был устремлён вперёд на родную дочь, которая всё это время стояла в стороне, возле выхода из кабинета.

— Теперь ты полностью в моей власти и уже никто не сможет тебе помочь. — жутким шёпотом произнёс мужчина и высунув наружу свой широкий язык, провёл им по нежной коже лица Анастасии, собирая солёные слёзы. Глазные яблоки уже начали закатываться за веки от недостатка кислорода, а пальцы рук продолжали царапать большую и сильную руку Ворона, который получал удовольствие от того, как жизнь покидает тело Анастасии с каждой секундой.

— Остановись. — услышала она женский голос, прозвучавший из-за спины. — Она же умрёт.

Ворон резко разжал свои сильные пальцы, и девушка упала на пол, жадно хватая воздух ртом. Он так же присел рядом с ней и крепко взял Анастасию за волосы, от чего её голова задралась лицом к потолку.

— Тебе её жалко? — обратился Ворон к Синичке. — Ведь из-за неё теперь у меня стало на одного сутенёра меньше, а у тебя не стало любимого парня.

Он ударил Настю лицом о пол, от чего у неё из носа хлынул фонтан, заливая паркет кровью, вперемешку со слезами. Мужчина снова поднял голову девушки вверх, держа её за волосы, и слизнул языком кровь, стекающую по её подбородку. Анастасия хотела кричать во всё горло, но не могла, потому что боялась захлебнуться собственной кровью. Поэтому она просто полностью отдалась во власть Ворону и ждала, чем же это всё закончится.

— Подойди, попробуй. — сказал мужчина губами испачканными в крови девушки, смотря на свою родную дочь, которая была не очень рада тому, что здесь происходило.

— Это уже чересчур. — ответила Синичка, отрицательно качая головой из стороны в сторону.

— Я сказал, подойди и попробуй её кровь на вкус! — свирепым и грозным голосом произнёс мужчина, сведя брови вместе.

Синичка не могла не подчиниться своему отцу, поэтому неохотно подошла и присела рядом с обессиленной Анастасией, чью голову продолжал держать Ворон за копну волос, приподняв её к свету потолочных ламп.

— Лизни её кровь. — приказал мужчина, пристально смотря на дочь.

Она высунула язык и провела им по нижней челюсти Насти, не отрывая взгляда от чёрных глаз своего отца.

Получив то, что хотел, Ворон рассмеялся и, отпустив голову Анастасии, поднялся на ноги, вытирая кровь со своих губ.

— Молодец, дочь. — он поправил воротник своей синей рубашки и постарался стряхнуть пару капель крови, которые брызнули на него из носа девушки. — Я в тебе ни секунды не сомневался.

— Что делаем с ней? — спросила Синичка, придерживая голову Насти.

— Отведи её в палату и прикажи людям привести её в порядок. Чуть позже я приду навестить Настену, и она должна быть работоспособной. Всё поняла?

— Поняла. — подтвердила Синичка и начала помогать девушке подняться на ноги.

Она вернулась к себе в квартиру уже ближе к утру. Девушка достала из кармана штанов ключи и заметила, что руки побледнели и начали дрожать. Собравшись с силами, Синичка с трудом вставила ключ в замочную скважину и, открыв дверь, шагнула навстречу темноте.

Щёлкнув выключатель, потолочная лампа сразу же зажглась в прихожей, заливая светом всю длину коридора. Девушка положила ключи на тумбочку и взглянула на своё отражение в зеркале, висевшем возле двери. С той стороны на неё смотрело мертвенно-бледное лицо с тёмными кругами вокруг глаз. Ярко-голубые глаза погасли, словно закончилась энергия в батарее, а пухлые губы потрескались, и стали похожи на поверхность пересохшей пустыни. Хоть она и прополоскала рот несколько раз, на языке всё равно чувствовала металлический привкус крови. Но плохо она себя чувствовала не из-за Насти, с которой теперь будет играться её отец. Нет. Синичка боролась с дрожью в руках и внутренней тревогой из-за убийства Алёны. Она не была лично знакома с девушкой, но частенько сопровождала Ворона в деревню, когда он навещал практически немую сестру Анастасии, чтобы стать ещё ближе к своей любимой проститутке.

Синичка сняла с себя всю одежду и отправилась в душ, в надежде смыть с себя запах смерти, сопровождающий её весь предыдущий день. Закрыв за собой дверцу душевой кабинки, она включила холодную воду и, выдавив в руку очень много шампуня, усердно начала намыливать им волосы, лицо и тело. Через минуту, холодная вода начала обжигать её кожу, смывая пену и обнажая многочисленные шрамы, расположенные на разных частях её спортивного тела. Девушка уже и не помнила, какие из них она нанесла себе сама, какие были получены вследствие несчастного случая, а какие появились и навсегда оставили свой след из-за родного отца.