Ночное пламя (Ночь нашей любви)

— Остановимся на часок и поскачем дальше, хорошо? — предложил Рагнор, заметив его колебание.

— Ладно, один час.

Джей с Рагнором повели коней к ручью, а Аррен направил Пикта на узкую заросшую тропинку.

Сверху он увидел Шокейн. И не только.

В лесу, к востоку от замка, горели походные костры.

Дэрроу вернулся.

Дом отца Корригана стоял во внешнем дворе замка, и, войдя, Кайра с радостью обнаружила, что священник живет весьма скромно. Ей хотелось порыться в его вещах, не привлекая внимания Патрика, неотступно следовавшего за ней.

Корриган оказался человеком аккуратным, любящим порядок, хотя вещей у него было немного, да и те самые обычные.

На столе — бурдюк с вином и краюха хлеба, завернутая в льняную тряпицу, на одной из полок — арабский кофе, чужестранные монеты, серебряная реликвия и несколько стеклянных флаконов. Рядом лежали бинты, травы, настойки и мази, ибо священник занимался также врачеванием больных и раненых.

Сделав вид, что наливает вино, Кайра оглядела флаконы и нашла, что искала: маковый экстракт.

Чувствуя угрызения совести, она заколебалась.

Сколько накапать? Она не хочет никого убивать.

Но и умирать ей тоже не хочется.

Припомнив все, что читала о снадобьях, она решила ограничиться несколькими каплями.

Кайра наполнила кубок и протянула его Патрику.

— Спасибо, миледи, я не хочу.

— Выпейте со мной, Патрик, — сказала она, скрывая досаду.

— За что будем пить?

— За Шотландию!

— Вы тоже пьете за Шотландию?

— Моя мать была шотландкой, замок тоже находится в Шотландии. Это красивая страна, это мой дом. Да, я пью за Шотландию.

— Ага, за Шотландию короля Эдуарда, — усмехнулся юноша.

— Тогда не выпить ли нам за мир, Патрик?

— Было бы хорошо, но очень глупо, я думаю.

Он допил вино. Никакого эффекта.

Внезапно юноша покачнулся. Кайра попыталась удержать его, однако парень был рослым и крепким, поэтому ей удалось только смягчить удар, когда он повалился на пол.

— Патрик!

Она убила его!

Нет. Он дышал ровно и смотрел на нее.

— Мы уже пьем за мир, — пробормотал он.

Глаза у него закрылись.

Поднатужившись, она уложила его поудобнее.

— Извините, Патрик. Зато вы отлично выспитесь.

А теперь нужно спешить, пока не вернулся хозяин.

Кайра закрыла дверь в крохотную спальню, где, как она и рассчитывала, нашлась ряса с капюшоном.

Осталось раздобыть оружие.

Ее взгляд упал на сундук, и когда она подняла крышку, то увидела длинный меч, лежавший поверх церковных облачений и льняных рубашек. Взяв меч и пояс с ножнами, украшенный загадочным орнаментом, Кайра прихватила еще небольшой кинжал.

— Простите, святой отец, что взяла без спросу, — пробормотала она и перекрестилась на распятие, висевшее над кроватью. — Но вы сами говорили, что Бог помогает тем, кто сам помогает себе!

В комнате она удостоверилась, что Патрик дышит, и, подойдя к двери, осторожно выглянула наружу.

Если люди Аррена не заметят ее отсутствия, то уж Патрика непременно хватятся, тем более что приближается время обеда.

Закутавшись в рясу и накинув на голову капюшон, она выскользнула из дома. В стойле мирно жевала сено кобыла священника. Поскольку седла Кайра не обнаружила, ей пришлось обойтись без него, утешаясь мыслью, что седлать лошадь все равно некогда. Встречные дружно приветствовали ее.

— Добрый вечер, святой отец.

Она подняла руку.

— Собрались к новорожденному? — поинтересовался один из мужчин. — Вот жалость-то, что его отец погиб во время схватки.

Кайра молча кивнула.

— Война — сущая погибель для нас, святой отец, — сказал другой. — Работаешь, работаешь, и все без толку! Пусть бы свои обдирали, а то чужеземцы!

Они замолчали, явно ожидая от нее какой-то реакции.

— Да, сын мой! — хриплым голосом отозвалась Кайра и быстро перекрестила воздух. — Благословляю вас, дети мои!

У ворот толпились люди: одни спешили выйти, другие — вернуться в замок до наступления темноты.

— Скорее! Ворота закрываются! — торопили их стражники.

Пришпорив лошадь, Кайра проехала под опускной решеткой.

Свободна!

Так просто. Даже слишком. Но, хвала Господу, она свободна и вольна делать все, что потребуется, для спасения жизни.

Тогда почему ей страшно?

И отчего тяжело на сердце?

До Шокейна они добрались уже в темноте. Аррен спешил, понимая, что Дэрроу ждет рассвета, чтобы штурмовать замок.

Стражники подняли решетку, и они въехали во двор, где Аррен, бросив поводья Брендану, сразу приказал усилить посты и не спускать глаз с леса. Воины торопились на стены, лучники занимали позиции, в котлах грелось масло для встречи англичан, развели костры, чтобы горящими стрелами поджечь масло и уничтожить как осадные машины, если таковые появятся, так и людей, которые будут ими управлять.

Когда с первоочередными распоряжениями по обороне замка было покончено, Аррен вдруг сообразил, что не видел Патрика. Хотя он поручил ему сторожить Кайру, но переполох во дворе обязательно привлек бы его внимание. Передав командование Рагнору, он поднялся по лестнице в башню. Дверь никто не охранял, а комната оказалась пустой. В висках у Аррена застучало. Перепуганная Ингрид, явившаяся на его зов, разразилась причитаниями, из которых явствовало, что миледи, повздорив со священником, пошла к нему извиняться, а Патрик ее сопровождает.

Извиняться совсем не в духе Кайры, а ирландец, служивший у Дэрроу, тоже не вызывал особого доверия.

Он нашел отца Корригана в главном зале, где обосновался Рагнор, командовавший подготовкой к обороне замка.

— Святой отец, где Кайра?

— Разве ее нет в башне? — удивился тот.

— Будь она там, я бы вас не спрашивал. Мне сказали, что вы с ней поссорились и она пошла к вам извиняться.

— Кайра? — Судя по тону, отец Корриган вполне разделял его сомнения.

— Да, — подтвердил Тайлер Миллер. — Я видел, как они с Патриком вышли из замка и направились к вашему дому.

— Но я не заходил домой. Я ездил в деревню крестить ребенка и вернулся прямо сюда, в главный зал.

Аррен молча посмотрел на него и быстро зашагал к выходу. Джей, Рагнор и отец Корриган следовали за ним по пятам.

В считанные минуты они были возле домика священника, и Аррен распахнул дверь.

На полу лежал Патрик.

Она убила его! Шотландец задохнулся от ярости, но потом увидел, что молодой человек спокойно дышит.

Присев на корточки рядом с воином, отец Корриган тихо выругался. Набор слов, которые он при этом употребил, звучал весьма странно в устах священника.