Ночной гость

– Бал? – Иззи выдохнула это слово так, словно говорила о седьмом круге ада. – Что мне делать на балу?

Глава 3

Блэкуорт нахмурился:

– Разумеется, вы пойдете. Если не пойдете, это станет предметом обсуждения.

– Но я не могу. Не хочу, – раздраженно проговорила Иззи.

Блэкуорт тяжело вздохнул:

– Возможно, вы правы. Я слишком многого прошу. Мне следует просто вернуться к отцу и сказать ему, что я потерпел неудачу. – Он снова вздохнул. – Отец сразу же свяжется со своим поверенным. – Он встал, склонился над ее рукой и, глядя ей в глаза, печально улыбнулся. – Благодарю вас за ваши усилия, мисс Темпл. Я всегда буду вспоминать о вас с теплотой. – Он направился к двери.

Иззи схватила его за руку и дернула. Рассмеявшись, Блэкуорт повалился обратно на канапе, головой уткнувшись ей в колени.

– Послушайте меня, лорд Блэкуорт! Я не позволю вам уйти. Ему не удастся сделать это с вами. И если мне придется выставлять себя на балу и терпеть унижения, значит, так тому и быть. В конце концов, это не имеет никакого значения.

Он ослепительно улыбнулся ей:

– Спасать меня становится привычкой, мисс Темпл.

У нее участился пульс. Его улыбка пронзила ей сердце. Он красив, как греческий герой. Крепкая шея поднимается над искусно повязанным шейным платком, жилка у горла бьется ровно. Иззи чувствовала, как тепло его тела просачивается сквозь юбки ей в колени, и с трудом подавила дрожь. Она вспомнила жар его рук на себе в ту ночь, и эти воспоминания привели ее в замешательство.

Что же она чувствовала? Она чувствовала слабость и силу одновременно, страх и в то же время смелость. Иззи восхищенно смотрела ему в глаза. Они были так близко.

Они золотые, размышляла она. Вовсе не карие. Цвета старого золота, как отполированные сокровища из какого-нибудь найденного древнего клада. Сверкающие золотом, как сверкают, должно быть, глаза тигра.

– Я же просила вас не улыбаться мне, – прошептала она. – Теперь я не могу вспомнить, о чем мы говорили.

Блэкуорт ухмыльнулся и сел.

– Ну вот. Так почему вы считаете, что бал будет унижением для вас? Некоторые находят мое сопровождение приемлемым, даже желанным.

Иззи отмахнулась от него:

– Ах, дело не в вас. – Она подошла к окну, сцепив руки за спиной.

Она надеялась посетить несколько светских раутов в качестве дуэньи Милли. Последние месяцы были заняты приготовлениями к дебюту юной дочери Маршвеллов. Благодаря дальнему родству через покойную мать Иззи Маршвеллы занимают вполне сносное положение, чтобы надеяться на аристократический брак для своей девочки.

Иззи вздохнула, вспомнив изысканные ткани и ленты, которые ее юная кузина выбрала для своих платьев. Денег не жалели, ибо роль Милли заключалась в том, чтобы удачно выйти замуж и повысить общественный и финансовый статус Маршвеллов.

Даже Иззи получила новое платье. Темное и мрачное, скорее подходившее восьмидесятилетней старухе. Чем проще платье, сказала Хильдегарда, тем оно практичнее и носится дольше.

Иззи тоскливо оглядывала воздушно-кружевной наряд, который ее юной кузине подгоняли по фигуре. Платье было чересчур помпезное, но это было бальное платье девушки – то, чего у нее самой никогда не было.

Сделав глубокий вдох, Иззи старалась сохранить самообладание.

Объяснять это будет так же унизительно, как и испытывать. Ну что ж, ничего не поделаешь.

– Лорд Блэкуорт, от вашего внимания не могло ускользнуть, что я не красавица. Мне это хорошо известно. И на балу это станет очевидно. Думаю, вы должны понять, насколько очевидно. Как вашу невесту, меня будут очень пристально разглядывать. Все взоры будут обращены на нас, и контраст… ну что ж, я сделаю это, конечно, как обещала, но не надейтесь, что мне это понравится. – Она устремила взгляд в окно, не в силах посмотреть на него.

– А вы полагаете, что все женщины на балу будут красивы? – спросил Блэкуорт. Если бы красота была критерием, половина высшего света оказалась бы исключенной. Нахмурившись, он изучал ее, стоявшую у окна, освещаемую светом, льющимся сквозь раздвинутые шторы. Клубок противоречий, состоящий из глупых страхов и неженской смелости.

– Конечно. Красивые леди и красивые платья, а я буду как бельмо на глазу.

То, как монотонно произнесла она эту фразу, звучало почти как урок, механически заученный в классе.

– Чепуха. Мисс Темпл, взгляните на меня. Она повернулась, но глаз не подняла.

– Скажите, леди Черримор красива?

– Не особенно, хотя у нее есть некоторые эффектные… достоинства. Но она старше и замужем. И больше не выставляется напоказ.

– Что ж, очень хорошо, давайте возьмем мисс Черримор. – Более некрасивой девушки еще свет не видывал, по мнению Эппи.

Страх исчез из ее глаз, но тут же вернулся.

– И все же она так красиво одета. Ее можно принять, потому что она прекрасно вписывается в свое окружение.

Он по-прежнему не понимал. А хотел понять. И не переставал думать об этом, что ему не свойственно. Эта женщина заинтриговала его своим легкомысленным пренебрежением к свету в одних аспектах и чересчур серьезным отношением в других. Он хотел, чтобы она увидела и узнала ту сторону жизни, которой была лишена.

Он подошел к ней сзади, взял ее за руку и повернул лицом к себе. Глядя на макушку уродливого чепца, мягко проговорил:

– Моя дорогая, вы тоже будете красиво одеты и тоже будете приняты. Ну, с чего вдруг такое нежелание? Просто наденьте свое самое красивое платье, а об остальном предоставьте позаботиться мне.

Она шмыгнула носом.

– Оно на мне.

Он с ужасом взглянул на нее. Этого не может быть! Такое платье даже для служанки не годится.

У нее нет бального платья? Очевидно, вообще нет платьев, кроме того, что на ней. Его отвращение к Маршвеллам усилилось. Есть ли предел подлости и низости этих людей?

И это тоже он может исправить. Улыбаясь, Эппи представил ее в чем-нибудь голубом и воздушном. Она миниатюрная и, судя по руке, тонкокостная. В крайнем случае, она будет выглядеть как светская дама, а этого вполне достаточно, решил он.

– Если я пообещаю, что позабочусь обо всем, вы пойдете? – спросил он.

Она кивнула.

– Моя дорогая Элизабет. Я никому не позволю унизить вас. Вы мне верите?

– Я верю, что вы постараетесь. – Она улыбнулась, затем овладела собой и смерила его притворно-возмущенным взглядом. – Лорд Блэкуорт, я потрясена: вы делаете предложение женщине, даже не узнав ее имени.

– Что? – Она вновь оставила его позади со своим быстрым и острым умом. Еще секунду назад она казалась потерянной – и вот уже стоит перед ним в вызывающей позе, подбоченившись.