Ночной кошмар
Шрифт:
– Кошмар, – сказал Дин. – Жутко было, наверное.
Дэниэл кивнул:
– В моем кошмаре дерево было злое. Оно хотело убить меня, и его ветки были как руки и пальцы. Они пытались схватить меня. Тянулись через окно.
– Во сне, – уточнил Сэм.
– Да. А потом разбилось окно.
– Во сне? – спросил Дин.
– Нет, по правде. На самом деле разбилось. И меня разбудило, – он тяжело вздохнул. – Как будто мой страшный сон ожил.
Сэм и Дин обменялись многозначительными взглядами, но не стали прерывать рассказ.
– Дальше.
– Я перепугался, – продолжал Дэниэл. – Позвал маму, но пришел папа. Он вроде как рассердился, но я рассказал ему про окно. И тогда мы обнаружили, что свет не работает.
– Электричество отключали? – уточнил Сэм у Мелинды.
–
– Он… папа… стоял возле окна. Попросил меня включить лампу, но она не включилась. А потом все случилось. Ветер сильно подул, и ветка пробила стекло…
– Дэниэл? – женщина обошла кухонный гарнитур и направилась к сыну.
– Все нормально, – мальчик выпил еще воды. – Ветка проткнула папу. Насквозь, вот здесь, – он постучал по груди. – Как будто специально. Как рыцари в бою.
Сэм угрюмо кивнул.
«Бедняге всего десять лет, черт побери», – подумал Дин.
– А потом дерево повело себя так же, как в моем страшном сне.
– В смысле? – подался вперед Дин.
– Оно двигалось. Целиком, – Дэниэл развел руки в стороны и поднял их. – Подняло себя. И папу над полом.
– О, Господи, – прошептала Мелинда. – Дэниэл…
– Папа был еще жив…
По его сдавленному голосу Дин понял, что паренек сдерживает слезы, ради своего старика пытается не расплакаться.
– И дерево… дерево заставило его… танцевать передо мной.
– Боже, – прошептал Дин.
Мелинда, наконец, подбежала к сыну, упала на колени и обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь.
– Господи… Господи… – тихонько причитала она.
– Ветка раскачивала его взад-вперед, – говорил Дэниэл, хотя из глаз у него уже катились слезы. – Как марионетку.
– Ох, золотце, хватит… – прошептала женщина. – Пожалуйста, замолчи! О, Господи…
– Думаю, оно хотело напугать меня перед уходом, – Дэниэл положил ладонь на мамин затылок, успокаивая ее. – А потом дерево… стряхнуло его с ветки… и папина кровь брызнула на стекло… и он упал на пол, и я понял, что он… – мальчик шмыгнул носом и утерся рукавом. – Прямо как в моем страшном сне, – повторил он. – Злое дерево.
ГЛАВА 19
Сэм и Дин молча прошли мимо рабочих, которые за это время вполне продвинулись в уничтожении кровожадного дерева. Сэм почти жалел, что информацию пришлось выведывать у Дэниэла Барнса, ну разве если ради его матери. Кажется, рассказ про происшествие стал для парнишки чуть ли не катарсисом: до сих пор он держал все в себе. Теперь его маме, и так опустошенной событием, придется принять совершенно новую ужасную правду о смерти мужа. Интересно, сможет ли Мелинда Барнс поверить, что дерево намеренно убило ее мужа, или просто убедит себя, что Дэниэл неправ, что его версия событий порождена и без того буйным воображением.
Сэм уселся в «Импалу» и уставился неподвижным взглядом в ветровое стекло. Дин плюхнулся за руль и помедлил, прежде чем вставить ключ в зажигание.
– Бедняга. Ему, наверное, теперь до конца жизни будут кошмары сниться.
– Кошмары, – повторил Сэм. – Его мать даже не подозревала.
– А откуда ей знать? Обычно ты просыпаешься и вырываешься из сна. А тут ребенок просыпается, и его кошмар вместе с ним.
Сэм повернулся к брату. А что если тот, как он, пытался убедить себя, сон наяву про Бездушного Сэма – нечто другое, нежели психологические последствия от стены в мозгу?
– Может, такое по всему городу происходит. Страшные сны становятся реальностью. Люси говорила, что ей снятся кошмары про аварию, в которой погиб ее парень. А теперь машина вернулась.
– Люди бродят во сне и видят кошмары. Мужик бегал и приснил гигантского тарантула? Ты это пытаешься сказать?
– А если это работает не один к одному? – предположил Сэм. – Вдруг кошмары воплощаются в реальность и нападают на бодрствующих?
– То есть какой-нибудь рэндомный чувачок в уютной постели видит во сне гигантского тарантула, а тот появляется на маршруте Харви Даффорда и его лопает?
– Что-то в том духе.
– И чьи кошмары? – поинтересовался Дин. –
Все видят сны.– Если судить по прошлой ночи, – добавил Сэм, – только страшные.
Сэм вспомнил собственный кошмар про Бездушного Сэма. Еще один ночной кошмар, хоть и краткий, который, кажется, вторгся в реальность. Но этот сон не был первым про бездушного двойника – ему приснился похожий, но только нормальный (для него нормальный, по крайней мере) сон позапрошлой ночью. Второй сон был не таким. Но после того, как Дин проснулся целым и невредимым, Сэм убедил себя, что воплощение Бездушного Сэма ему примерещилось. Эксперты в области сна зовут такие случаи «ложным пробуждением». Дина не ранило мясницким ножом, этот нож не порезал и не проткнул постельное белье. До разговора с Дэниэлом Барнсом Сэм без лишних размышлений считал короткое видение сном наяву, по всей вероятности вызванным совокупностью недосыпа и часов, проведенных в борьбе с – как стало теперь известно – проявлениями кошмаров. До этого момента Сэм не воспринимал вероятность того, что сон может как-то менять реальность. Выслушав рассказ мальчика о напавшем на его отца дереве, он поневоле пересмотрел свой опыт. Получается, то, что происходит с жителями города, может с легкостью влиять на него самого и Дина. Иммунитета у Винчестеров нет.
– Выходит, надо думать о хорошем? – поинтересовался Дин. – Сэм, нельзя контролировать подсознание.
– Чувак, мы с тобой бомбы с часовым механизмом, – невпопад откликнулся Сэм. – Ядерные.
– Ты что такое говоришь?
– Если это происходит со всеми в городе, включая нас, то мы можем стать худшим, что произойдет, – Сэм покачал головой, пораженный возможностью того, что их подсознание выйдет из-под контроля. – Если в наших снах появится то, что произошло за все эти годы, Клэйтон-Фоллз утонет в крови, а то и апокалипсис нагрянет.
– Если ты прав, – проговорил Дин, – то пока мы не разберемся, спать нельзя.
Он завел «Импалу». По радио передавали «Changes» Боуи[1].
– Сны видит куча народу. Как нам, блин, эту чертовщину разгрести?
– Может, стоит выяснить, почему она началась?
Они остановились позавтракать в кафе «У Си Джея», потому что, как заметил Дин, нет смысла пытаться что-то прояснять на голодный желудок. И снова местечко оказалось набитым до отказа, но скорость обслуживания оказалась на высоте, и всего через десять минут братья уже сидели в маленькой угловой кабине. Дин заказал блюдо, им же самим прозванное «путь к инфаркту» – яичницу, бекон и жареную картошку, а Сэм попросил кашу и кекс. Плюс еще перед тем, как заглянуть в меню, оба заказали по здоровенной чашке кофе. Официант, который представился Бобби Джин Тоддом и рассказал, как он жутко рад встретить взаправдашних агентов ФБР, принес их тарелки в мгновение ока. Многие посетители приглушенными взволнованными голосами обсуждали странные ночные происшествия. Некоторые видели растаявших в воздухе зомби, другие слышали о гигантских жуках-людоедах, а третьи сами ничего не видели и осведомлялись насчет трезвости, а то и рассудка очевидцев. Сэм был приятно удивлен, обнаружив, что лэптоп ловит сигнал, и, не отрываясь от еды, поискал новости о Клэйтон-Фоллз, забивая ключевыми словами «спать», «сны» и «кошмары». Ему повезло практически сразу же: в глаза бросилась подходящая статья, и он развернул компьютер к брату, чтобы тот мог взглянуть на экран:
– Местечко открылось с полгода назад. «Центр спокойного сна».
– Они лечат расстройства сна, – проговорил Дин, расправляясь с третьим «глазком» яичницы. – Почему бы им не создать парочку? Типа сумасшедший ученый за работой?
Сэм отпил кофе и дернул плечами:
– Не будем исключать и такую возможность.
Дородный мужчина с редеющей шевелюрой, вооруженный маленьким блокнотом, вошел в кафе и, не присев, направился прямиком к месту, где велись самые кипучие дискуссии. Сэм слышал, как он назвался Дарреном Нэшем, репортером из окружной газеты «Фремонт Леджер», а потом принялся задавать вопросы и делать объемистые заметки. Он недоверчиво покачивал головой, но на лице все равно играла улыбка человека, приобретшего выигрышный лотерейный билет.