Ночной кот

Наверное, это будет не самой сложной задачей. Гражданский городской суд такое доказательство к исполнению вряд ли примет, но до суда дело разозлённый ювелир доводить и не собирался. Председателю ковена такого будет достаточно вполне…

За револьвером пришлось вернуться. Хорошо далеко отойти не успел. Когда ствол оказался в руках и пресловутый предохранитель был выключен, Семён Аркадьевич, наконец, почувствовал себя в безопасности. Обычный живой зверь, даже и раненный его больше не пугал. Вон и капли крови в снег впитались, оставив тёмный пятна вокруг кошачьих следов. Отрезанное ухо он так и сжимал в левой кулаке, не рискуя освободить от оружия правый.

Выйдя с территории парка, сунул руку с пистолетом в широкий боковой карман. С боевого взвода снимать не стал. Старую истину – про то, что бережёного Бог бережёт, а не бережёного конвой стережёт, и то, лишь при большой для подобного несмышлёныша удачи, – Семён Аркадьевич усвоил ещё с детства. А с его непростой профессией этот принцип давно стал основополагающим.

За углом типовой семнадцатиэтажки показался элитный особняк в четыре этажа, и всего на восемь жильцов. Позади осталось разворотное трамвайное кольцо, густо обсаженное кустарником – самое опасное место. И на широком освещённом проспекте, последние опасения на повторное нападение, рассеялись окончательно.

Жена открыла через домофон не сразу. Семён Аркадьевича это вполне устроило. Не желая самому возиться с ключами и брелоками, он долго стоял, прислонившись к дверной декоративной обивке, и с удовольствием, будто впервые, рассматривал выглянувшую из-за облаков луну. Сбрасывая накопившееся напряжение, несколько раз задержал воздух в лёгких, и грудь задышала легко и свободно. Морозец окреп, но разгорячённого тяжёлой схваткой мужчину, это нисколько не беспокоило.

Поднявшись на лифте на третий этаж, он почти весело кивнул встречающей хозяина прислуге. Лариса на мгновенье застыла, разглядывая кровяные полосы на лице, но тут же защёлкала дверными замками.

Не скидывая в предусмотрительно распахнутый шкаф верхнюю одежду, оставляя на лакированном паркете мокрые следы, ювелир прошёл в самый конец просторной прихожей, и позвал супругу.

– Томка, иди скорее… помнишь я тебе про кота в парке рассказывал?

Уже представляя удивлённо-испуганные глаза жены, он подошёл к одному из зеркал, и отбросив со лба прядь мокрых волос, и хорошенько послюнявив палец, попробовал оттереть засохшую кровь со щеки.

– Ой, Семён Аркадьевич! А что с вашей одеждой? – встревоженный голос раздался сзади. Это подошла закрывшая входные двери девушка.

– Что с твоим лицом и дублёнкой, милый? – не менее изумлённый голос оказался и у жены. Семён Аркадьевич опустил взгляд и растерянно уставился на отрезанный кусок меховой полы, твёрдо зажатый в кулаке…

****

2

Банкет после траурной церемонии прощания подходил к концу. Гроб с телом покойного несколько часов назад, как уплыл на чёрной ленте в створ печи крематория, а объединённые этой неожиданной кончиной родственники, многочисленные друзья усопшего, коллеги и просто клиенты, теперь уже бывшие, – только собирались расходиться.

Рядом с новоиспечённой вдовой Семёна Аркадьевича сидел крепкий молодой парень, появившийся в её жизни прошедшей ночью, за шесть часов до главной церемонии. Представившийся Андреем, двоюродным братом девушки, он весь день не отходил от заплаканной Томочки, и цепким внимательным взглядом рассматривал поднимающихся из-за длинного стола гостей.

На самом деле, Андрей работал оперативным сотрудником Питерского ДАОС(Детективное Агентство по Особым Случаям). И приехал к самым похоронам из далёкой Северной Пальмиры, по распоряжению руководителя этого самого ДАОС «Монолит» – настоящего родственника, хотя и дальнего. Правда, родственника не вдовы, а самого умершего ювелира. В памяти оперативника, пока безуспешно пытавшегося воссоздать целостную картину произошедшего, всплыл их короткий напутственный разговор:

– Но почему тогда я, Сергей Петрович? Нет… я не отказываюсь ехать, но не совсем понимаю цель которую вы преследуете. Что вы ожидаете от моей поездки? Подозреваете что-то? Разве тогда не проще… – Андрей на секунду замялся и Сергей Петрович ответил за него.

– Не проще. Я проводил бы и сам Сёмку, хотя мы были и не очень близки с детства… И да, я действительно подозреваю. У нас всё же родственная кровь, понимаешь… – директор сделал многозначительную паузу.

– Он ходил по грани и вполне мог бы стать одним из наших подопечных. Но всегда видел берега и это спасало его – директор выпустил тонкую струю сигаретного дыма и надолго задумался. Андрей терпеливо ждал.

– Такие люди не умирают, так запросто, от инфаркта.

– Думаете медзаключение туфта?

– Нет, так я не думаю. Но сердечный кризис можно вызвать искусственно.

–Энергетический удар?

– Что-то типа… но не так всё просто. Нанёсший такой удар должен обладать огромной силой. Сёма не был, конечно, выдающимся уникумом, профессором ментальной защиты. Но и слабачком, мальчиком для битья он не был тоже.

– Хотите сказать… – на лице оперативника впервые отпечаталось настоящее любопытство и даже некоторая растерянность, – Вы считаете, что… то есть не исключаете возможность, что пробил его…

Опережая на секунду сбившегося парня, директор покачал головой.

– Не продолжай. Даже стены иногда имеют уши. А такое не стоит упоминать всуе. Просто держи такую возможность в резерве, не стоит позволять подозрениям на «чужих» преждевременно овладеть собой. Но и опасность эту со счетов сбрасывать не торопись. Тебе сначала потребуется хорошенько осмотреться. Времени на это будет мало. Не вызывая подозрений, ты сможешь пробыть там не более двух, максимум трёх суток. Хотя… – он пристально взглянул в глаза напрягшегося подчинённого, – если будет реальная зацепка в расследовании потребующая твоего дальнейшего присутствия, сможешь отъехать домой, типа оформить отпуск, и потом вернуться поухаживать за Тамарочкой на время стресса. Она тебя сможет приютить, она теперь вдовая, но и раньше не являлась… так сказать, неприступной крепостью. Людская мораль сейчас многое прощает. Сёма был не бедным человеком, вполне притягательным магнитом для самых разборчивых и привередливых красоток… ну понимаешь… – кривая ухмылка на некоторое время заставила его замолчать, а догорающая сигарета перекачивала с губ в длинные тонкие пальцы.

– И важно то, что прошмандовка эта уже сама звонила, просила помощи, чтобы вступить в наследство. Боится, что это был не несчастный случай. Там одной недвижимости, не учитывая банковских счетов, на десятерых хватит. Вот и боится, что может стать следующей. Наш интерес там точно имеется. Она что-то молола про каких-то ночных котов призраков… Тебе следует разобраться глюки это, или реально наш случай. Вампирил Сёма потихоньку и осторожно, но мало ли на кого мог нарваться. Может кто бизнес отжать захотел, хотя ведьмацкий ковен в области сильный, и душегубов своих, в руках твёрдо держит.

Не затушив окурок, Сергей Петрович выбил из только начатой пачки вторую сигарету.

– Ты спрашиваешь почему не еду я? Меня знают в городке, и если это действительно убийство, могут забеспокоиться и лечь на дно. Я официально с покойным находился в ссоре. На свадьбу меня не приглашали, зато потом гульнули вместе на Мадейре. Так что, никого моё отсутствие удивить не должно, а ты представишься двоюродным братом Томки. Она не местная, Сёмка подцепил её где-то на гламурных заграничных югах, и влюбился как последний лошара. Девка не дура в этом плане и действительно смазливая. Волосы, как из чистого золота. Причём везде. Она вопреки сегодняшним модам спецом не бреется. Тебе понравится… – директор усмехнулся, и недокуренная сигарета, отчаянно дымя уткнулась в пепельницу рядом с первой.