Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Я знаю.

– Ба уважает тебя, ты вызываешь в нем восхищение. И он перед тобой в неоплатном долгу за ту заботу, которую ты проявлял о Нун Тхи до самой ее смерти. Он занес тебя в свой список хороших людей.

– Не хотел бы я угодить в его список плохих людей.

– На самом деле нет никакого списка. Люди, которых он считает плохими, просто исчезают. И если он поймет, что обидел тебя, будет очень расстроен.

– Я не обиделся.

Сильвия посмотрела ему в глаза:

– Скажи правду, Алан.

– Ну хорошо, – ответил он, отводя глаза, – все эти разговоры

о том, что он не хочет оставлять тебя одну, и в самом деле задели меня. И я задумался: что же я собой представляю в действительности – комнатное растение? Да, я передвигаюсь в кресле, но я не беспомощен.

– Ну конечно, не беспомощен. И Ба хорошо это знает. Но поскольку все эти годы оберегал меня он, по собственной инициативе, ему теперь кажется, что никто больше не справится с этим делом. Даже авианосец, если бы его разместили неподалеку от нашего дома.

– Просто смешно, – снова заговорил Алан, уставившись в пол – то и дело слышишь жалобы женщин, что их считают слабым полом, не дают возможности проявить свою компетентность, способности, а может быть, и превосходство над мужчинами в бизнесе или на производстве. Но они не видят оборотную сторону медали. Мужчины скованы по рукам и ногам мужской этикой. Мы должны быть тверды, должны справляться абсолютно со всем, сохранять хладнокровие в любой ситуации, не отступать, не сдаваться, не сознаваться, что нам причинили боль, и Боже нас упаси заплакать. Все это нелегко выполнить, даже будучи в отличной форме, но скажу тебе, Сильвия, ноша становится непосильной, если сваливает тебя с ног. А иногда... иногда она бывает просто невыносимой.

Сильвия ничего не сказала, просто взяла его руку в свою. И надеялась, что этим сказано все.

* * *

Из телепередачи:

"Камерон: Скажите, доктор Сапир, как вы получили эти цифры?

Сапир: Я просто нанес на график время восхода и заката солнца и количество дневных часов за период, начиная со среды. Эти цифры образовали кривую, которая сейчас перед вами. Мне осталось только продолжить ее.

Камерон: И она показывает...

Сапир: Вам осталось лишь проследить за ней. Сегодня мы располагаем примерно одиннадцатью часами светлого времени, завтра в понедельник, их будет чуть меньше десяти, примерно восемь часов и сорок минут во вторник, около семи часов в среду и– вы видите, как резко вниз пошла дальше кривая, – четыре часа и сорок две минуты светлого времени в четверг.

Камерон: А в пятницу?

Сапир: А в пятницу света не будет совсем.

Камерон: Совсем?

Сапир: Именно так. Если кривая вычерчена правильно, то солнце зайдет в четверг в 3:01 пополудни и больше не взойдет. В пятницу рассвета не будет".

* * *

Манхэттен

Билл

Райан сидел, потрясенный, в кабинете Глэкена. Он включил телевизор, надеясь, что Ник, увидев своих прежних коллег, вернется в реальный мир. Но вместо этого сам оказался в шоке.

В пятницу рассвета просто не будет. Это казалось невозможным, но доктор Сапир всемирно известный физик из Колумбийского университета.

– Ник, – повернулся Билл к молодому человеку. – Ты последнее время делаешь разные предсказания. Что же будет дальше?

Ник не ответил. Он тупо разглядывал обои на стенах.

Билл вздохнул и в который раз за последнее время стал рассматривать книги на полках, на любой вкус. Но Билла ни одна не заинтересовала. Его вообще сейчас ничего не интересовало – ни книги, ни фильмы, ни телепередачи. И что меньше всего ему хотелось – слушать выпуски новостей, они только его угнетали.

Впрочем, его все угнетало. Особенно Ник. Стоило Биллу на него посмотреть, как на память приходили люди, пострадавшие из-за близости к нему, или же от того, что он проявлял заботу о них. Его родители, маленький Дэнни Гордон, Лизл, а теперь и сам Ник. Все они или погибли или сошли с ума. Но в чем причина? Кто-то хотел его изолировать? Заставить усомниться в самом себе? Сделать так, чтобы он ни с кем не дружил, ни о ком не заботился?

«Эй ты, там, внизу! – мысленно произнес Билл, глядя в окно на дыру на Овечьем Пастбище. – Ты же наверняка это понимаешь. Понимаешь, что твой метод срабатывает».

Какая от него польза, черт возьми? В том числе и Глэкену.

Ведь он приносит одни несчастья. И зачем только старик его здесь держит?

Вопросы, на которые невозможно ответить. Тем более что Глэкена здесь сейчас нет. Он ходит по дому, помогая разместиться в пустующих квартирах друзьям Джека. Билл рад был бы помочь им – двигательная активность позволила бы ему стряхнуть с себя оцепенение, но кто-то должен остаться с Ником. Он чувствовал ответственность за Ника.

В дверь позвонили.

«Странно, – подумал он. – Кто бы это мог быть? Ведь без ключа сюда не попадешь».

Он остолбенел, увидев на пороге женщину.

– Кэрол! Я не знал, что ты собираешься прийти.

Оцепенение Билла смыло теплой волной, обдавшей его при виде Кэрол. Настроение сразу поднялось.

– Я сама этого не знала, – сказала она. – Глэкен отправил меня наверх.

Он сразу понял, что у Кэрол что-то не так. Всмотревшись в ее лицо, он заметил на нем морщинки. Кэрол всегда выглядела моложе своих лет, но сейчас ей можно было дать ее настоящий возраст.

– Проходи. – Он выглянул на лестницу. – А где Хэнк?

– Откуда мне знать...

– Ты об этом хочешь поговорить?

– Да, – ответила она, но тут же тряхнула головой, – нет, я хочу сказать... – Она села на край дивана. – Знаешь, Хэнк так странно себя ведет, я даже не знаю, как быть.

Она рассказала, что Хэнк сильно изменился, запасает еду, составляет списки, в общем, о его навязчивых идеях.

– Я понимаю, как ты расстроена, – неожиданно для себя сказал Билл. – Ты пробовала с ним говорить обо всем этом?

Поделиться с друзьями: