Ночной санитар
Шрифт:
— Я уже объяснил все на пресс-конференции, — заметил Макс. — нет стимулов продолжать плавать. Пара моих рекордов простоят лет 10, а может и больше. Убивать здоровье на интенсиве за еще сотые доли секунды не имеет смысла. Для меня во всяком случае.
— Да я был на ней, — ответил Джек. Намерены перейти на тренерскую работу?
— О нет, это точно не моё. — поднял руки Макс. Консультировать буду, но не более. Да и работа у меня есть. Она вполне меня обеспечивает и устраивает.
— Вы о вашем увлечении иглорефлексотерапией? — качнул головой Джек.
— Это не увлечение, — господин Каллахен, — это работа. У меня своя практика. И я дипломированный специалист. — возразил Макс.
— Просто Джек, — отмахнулся он. А разве в коммунистической России разрешена частная практика? — удивленно спросил Джек.
— В некоторых случаях — да, — как у нас и например, гомеопаты тоже под это подпадают, — уточнил Макс. — нас очень мало и наши услуги
— Зато в Америке их полно, — хохотнул Джек, — даже целая ассоциация есть. Но и у нас они с официальной медициной не ладят. Слишком разные подходы.
— Ну да, трудно объяснить линейному врачу общей практики как сотая доля грамма активного вещества может обратить вспять воспаление, — улыбнулся Макс, — лучше выписать кучу антибиотиков широкого спектра и болеутоляющих. А потом, для подавления чувства тревоги еще и транквилизаторов. И все довольны. Фармкомпании продали лекарства, страховые точно зная стоимость лечения, пролоббировали принятие протоколов лечения, пациент счастлив приняв успокоительное и линейный врач своим пэй-чеком. Идиллия! — закончил Макс.
— Откуда такие познания у молодого человека? — удивился Джек. — вы очень точно описали нашу систему. Все делают деньги, а платит за это обыватель. Но вы дали мне идею написать про частную практику в Советской России. Это может заинтересовать наших читателей. Сможете мне порекомендовать кого-то из гомеопатов? В Москве разумеется. Я готов даже поделиться гонораром, — хитро взглянул Джек на Макса.
— Дарю, Джек. Но я не москвич. Думаю, что ваш корреспондент в Москве сможет такого разыскать. Но он то точно с вас сдерет оплату, — вернул Макс любезность.
— Ладно дам заработать соотечественнику, если коммунист от денег отказался, — расслабился Джек, — а вы не хотели бы уехать в Америку? С вашими талантами там самое место.
— Нет Джек. Не хочу, — поняв наконец причину подката журналиста, ответил Макс.
— Да ладно вам! Все так говорят на митингах, а на самом деле разыгрывают грин-карты в лотереях и стараются свалить в Америку, — убежденно сказал Джек. — Там вся сила мира. И полная свобода.
— Ой не надо Джек! Вы еще мне расскажите про сияющий град на холме. Не превращайтесь в убогого пропагандиста. У нас своих пропагандистов хватает, — рассмеялся Макс. Не надо портить первое впечатление. Оно, как правило наиболее верное.
— Но почему? У вас огромные перспективы в Америке. Вы могли бы получить прекрасные контракты, заработать много денег и жить припеваючи не завися ни от кого. Надо только захотеть. — убежденно произнес Джек. — а жить в концлагере, это не для вас.
— Джек — Джек, — покачал головой Макс. Ну раз вы так хотите, давайте сравним вашу жизнь у вас и мою у нас. Вам сколько еще платить банку за свой дом? — наверное еще лет 15. Или двадцать. Сколько у вас остается на руках после всех обязательных выплат? — Думаю едва ли треть от всех доходов. Итого две трети от того, что вам достается тяжелым трудом вы отдаете банку, страховым компаниям, федеральному и местному правительствам, коммунальным компаниям, поставляющим воду, газ, электричество и телефонную связь. А еще вам надо накопить деньги на колледж детям. А если у вас трое, то всем троим. И не забудьте про пенсионные деньги вам на старость. Я могу вас поздравить — вы в долговой яме. И никогда оттуда не вылезете. А еще ваше любимое правительство стало выдавать образовательные кредиты, на которые, прошу заметить, не распространяются законы о банкротстве, Вас уже это не коснется, а вот ваших детей еще как, потому что, как только образование стало доступно — тут же вырастают цены на обучение. Машина — кредит, большие покупки — кредит, колледж — кредит. И так хорошо — ведь ставки падают и вам можно взять еще больший кредит и платить по нему меньше. Это же выгодно! И еще — сколько дней в году вы отдыхаете и где? Скорее всего у вас отпуск неделю и скорее всего не на Багамах или Гавайях, а на ближайшем озере или речке, где вы бронируете отель за полгода, чтобы сэкономить. Ведь велосипед не падает, пока он едет. А теперь представьте себе, что наступил кризис. Как известно при капиталистическом типе развития циклические кризисы неминуемы. И ставка в банках вновь выросла и долг в виде тела кредита не изменился, но проценты выросли. И вот вам уже не хватает на выплаты по всем долгам ваших доходов и у вас есть два пути или три. Первый — увеличить доходы, второй — уменьшить расходы, ну и третий — кого-нибудь ограбить и закрыть все долги. Наиболее приемлемый второй. Вы же не гангстер. — и вот такую жизнь вы предлагаете мне? — спросил Макс. — Благодаря покорно. Я воздержусь.
— А теперь моя жизнь, — продолжил Макс — я никому ничего не должен, — три диплома я получил бесплатно, причем на время обучения мне
платили стипендию, которая не очень большая, но все-таки помощь. За свои спортивные достижение я получал и еще получу от государства премию или еще какой-нибудь бонус в виде квартиры или машины. У нас с родителями выплаченный большой дом у моря, машина и еще три квартиры в двух городах, тоже выплаченных. Мы можем купить еще хоть две машины, но вожу только я и маман. Поэтому нам хватает. На коммунальные платежи у нас уходит процентов 5 наших доходов. За свою работу я плачу налоги, которые составляют 13 процентов на доход и 6 процентов за бездетность. Но как только у меня появится первый ребенок — 6 процентов снимаются и остаются только 13 процентов. Ограничения в заработках нет. Отпуск у меня 21 календарный день — причем я обязан отдыхать в год не менее означенного времени. Это требование закона. Переработка не приветствуется, так как это ведет к потере эффективности работника. За аренду своего кабинета я не плачу ни цента, потому, что он на территории моего дома в отдельном здании. Налог на дом составляет 0.1 процента в год от оценочной стоимости. Которая составляет 10 тысяч рублей — то есть 100 рублей в год. Мой отец — офицер в отставке и получает большую пенсию, мать — врач высшей категории на пенсии, которая тоже не маленькая. И вы мне предлагаете променять мою такую жизнь на вашу? — это даже не смешно — заключил Макс.— Но у вас же нет свободы — вы можете никуда поехать! — воскликнул Джек.
— Ну что вы как меленький Джек, — вздохнул Макс. — Куда я не могу поехать? Мы с вами сидим не в Москве, а в аэропорту Мадрида и пьем кофе и свежевыжатый апельсиновый сок, где вы мне рассказываете какой у нас концлагерь. Самому то не смешно?
— Но вы исключение, вы мировой рекордсмен и вы можете выехать из страны, а абсолютное большинство нет, — горячо запротестовал Джек.
— Джек я вас уверяю, что большинство американцев тоже не могут никуда выехать по банальной причине — у них нет на это денег. Потому что им надо вкалывать на двух работах чтобы прокормить семью. От силы Мексика или Канада. Но это сомнительно. Поинтересуйтесь какой процент американцев получили паспорта и сколько из них ими воспользовались. Сразу все вопросы отпадут. И потом они же не знают языков. Как им общаться с французами или немцами. Очень немногие слегка понимают по-испански — но это Флорида и Калифорния. — вот такая у нас с вами картинка вырисовывается. — подытожил Макс.
— Вы так не любите Америку, что не хотите к нам поехать? — обиделся Джек.
— Почему не хочу? Хочу поехать и посмотреть, может поработать с вашими пловцами. Я уже не действующий — мне можно. Но для этого нужен вызов и контракт. А туристом мне не интересно — далеко и просто так деньги тратить не хочу. А насчет любви — а что мне Америка такого сделала, что я ее должен любить? Ничего. Ну и кто вам доктор? — усмехнулся Макс.
— Так если вам дадут контракт и оформят вызов для консультаций вы поедете? — нетерпеливо спросил Джек.
— Когда будет тогда и поговорим. Их же еще нет. Так что не будем, как у нас говорится делить шкуру медведя, которого еще не убили. — улыбнулся Макс. — кстати приятно провели время и Джек не становитесь пропагандистом — у вас это не получается.
Макс распрощался с американским ловцом лохов и направился на регистрацию. Самолет из Москвы уже прилетел.
Дорога домой.
Летел Макс первым классом. ИЛ-62 был полупустой. Стюардессы тут же его узнали и стали виться вокруг. Макс спокойно съел свой обед и завалился спать. Лететь то пять часов. Проснувшись он пошел умыться и сделать свои маленькие дела. В первом классе двигатели шумели как вентиляторы. Удобно. Макс почитал советские газеты и удивился. Про него было пять строчек в спортивной колонке и все. Надо же, — подумал он, — опять не угодил кому-то даже не знаю кому. Но слово сказано и надо делать. Неожиданно внутри раздался голос шефа — как дела? Макс подумал — нормально лечу в самолете. Ага — уловил. — ответил шеф. Теперь устойчивой будет. Тут из-за недостатков ресурсной базы был затык, но вроде пробил канал к тебе. — Ну я вообще-то на высоте 11 тысяч метров над землей. — заметил Макс. — Это не влияет на мнемоническую связь, — отверг все шеф. Все — конец связи.
Вот жеж блин учудил-то, — подумал Макс и вернулся к своим делам.
Этот Джек, который ни фига не Джек, первая птичка. Обычно амеры сразу реагируют и начинают перетягивать к себе таланты, суля золотые горы и кисельные берега, а этот даже визитку не дал. Шифруется. Что-то они припоздали. Наверное, в Грозный застремались ехать. Да и хрен с ними. Пока не до них.
Макс по прилету опять во Внуково и улетел Новороссийск. А там до Геленджика рядом. Маман встретила его полным столом фруктов и пошла делать плов. Отец должен скоро прилететь — он сдал квартиру и уже переезжает в дом. Бабушка пока остается в Уфе. Там все налажено. Макс поймал кошку, которая тут нашла себе развлечение ловя полевых мышей. Тэсска сразу прижалась и заурчала. Потом подняла свои голубые глаза и умно посмотрела. Умная у нас кошка. И деликатная.