Ночные игры

– Она не согласится перебраться ко мне домой.

– Когда она поймет, что у нее только два выхода – поехать с нами или провести еще две недели в больничной палате под присмотром психиатров в ожидании консилиума, я думаю, она выберет первое.

– Надеюсь, ты ей понравишься, – сказал Грифф. – Черт, я хотел сказать, она понравится тебе.

Грифф открыл дверь и придержал ее для Иветты, которая зашла за ним следом в палату Ник. Ник сидела у окна на стуле. Она посмотрела на Гриффа, потом на Иветту, затем снова на Гриффа.

– Доброе утро, дорогая, – сказал Грифф. – Как ты сегодня?

– Хорошо, – ответила Ник. – И вполне готова вернуться домой.

Грифф приблизился к Ник, наклонился и поцеловал ее в висок.

– Я хочу познакомить тебя кое с кем. – Он кивнул Иветте, и та осторожно подошла к ним.

Ник разглядывала посетительницу.

– Полагаю, это доктор Иветта Менг.

Грифф напрягся.

– Как ты знаешь, Иветта мой старый друг. Мыс Сандерсом знаем ее восемнадцать лет.

Ник медленно приподнялась со своего стула и протянула Иветте руку:

– Рада наконец-то познакомиться с вами, доктор Менг.

– Пожалуйста, зовите меня Иветта.

Ник кивнула.

– Если вы собираетесь стать моим психиатром, я предпочту называть вас доктор Менг.

Грифф нахмурился:

– Не хочешь ли объяснить мне, что здесь происходит? Откуда тебе известно, что Иветта хочет…

– Ах, Грифф, – Ник недобро усмехнулась, – неужели ты думаешь, что ты – единственный, кто копается в прошлом? Когда ты нарыл на меня целое досье за время работы над делом Убийцы королев красоты, я сделала то же самое.

– Ах ты черт. Мне следовало бы догадаться, – сказав Грифф.

– Да уж конечно. – Ник указала на свободный стул – Не хотите ли присесть, доктор Менг? – Затем снова взглянула на Гриффа: – А ты не хочешь оставить нас одних, скажем, на полчаса?

Грифф посмотрел на Ник с подозрением, гадая, что она задумала. И досадуя на нее за то, что она лишает его возможности остаться и принять участие в разговоре. Если Ник думает, что ей удастся запугать Иветту, ее ожидает большой сюрприз.

Как только Грифф оставил их одних и доктор Менг села напротив Ник, та стала незаметно изучать ее, отметив изящную красоту этого преданного друга Гриффа. Просто друга? Или эта привлекательная экзотическая женщина была одной из его любовниц?

– Ты можешь спрашивать меня о чем хочешь, – сказала Иветта.

– Обо всем?

Иветта кивнула.

– Вы с Гриффом любовники?

Губы Иветты тронула мягкая улыбка.

– Нет, и никогда ими не были.

Ник ненавидела себя за этот вопрос и еще больше за то, что почувствовала большое облегчение после ответа Иветты.

– Ты знаешь, где был Грифф и что с ним происходило в течение тех десяти лет, не так ли? – спросила Ник.

– Да, знаю. Сандерс и я все это время были с ним.

– Так…

– Могу ли и я спросить тебя кое о чем? – Нежный, почти гипнотизирующий голос Иветты завораживал.

Ник кивнула.

– Ты разговаривала со своим боссом сегодня утром?

– Да.

– Так что ты знаешь, какой у тебя выбор.

– О да. Все словно сговорились, что мне нужна психологическая помощь. То, что я говорю и думаю, вообще ничего не значит. Никто не верит мне, когда я уверяю, что здорова и что мне будет еще лучше, когда я включусь в поиски Охотника.

– Как ты считаешь, тебе требуются консультации психолога?

– Возможно. Но я же могу совмещать их с работой! Ведь расследование дела Охотника для меня лучшая терапия!

– Ты должна понять, что сейчас это невозможно. Ты не сможешь вернуться к работе, пока не пройдешь курса лечения, – сказала Иветта. – Гриффин предлагает тебе побыть это время у него, а потом вы сможете вместе вернуться к работе.

– А ты делаешь все, что пожелает Грифф? – «А вот это уже похоже на выходку ревнивой девицы». – Забудь о том, что я сказала.

– Уже забыла, – кивнула Иветта. – Пожалуйста, обдумай это предложение. У Гриффа ты сможешь восстановиться в более приятной обстановке, чем в этой клинике. И наши ежедневные занятия также помогут тебе. Мы договоримся об основных правилах.

– Как долго? – спросила Ник.

– Как долго будут идти сеансы?

– Нет, как долго продлится этот психоанализ? Неделю? Две? Месяц?

– Трудно сказать. Это будет зависеть от того, как твой организм отреагирует на лечение.

– Я не думаю, что ты поверишь мне, если я скажу: «Я в полном порядке».

– После того, через что тебе пришлось пройти, невозможно сохранить рассудок в норме, – сказала Иветта. – Ты можешь думать, что все хорошо…

– Черт, почему все психиатры такие одинаковые? – Ник вскочила со стула и стала смотреть через оконное стекло на голубое небо. Потом глубоко вздохнула и прошептала: – Извини. По-моему, я здесь свихнулась. Я хочу домой.

«Только не плачь. Не давай доктору Менг никаких доказательств твоей неустойчивости».

– У меня в кошельке есть кое-что, что я хотела бы показать тебе. Предварительный тест, если хочешь, – сказала Иветта.

– Я не соглашалась быть твоим пациентом.

– Да, это так. Выбор за тобой. Но ты должна знать, что Грифф хочет помочь твоему выздоровлению, и если ты переедешь к нему…

– Мне нет дела до того, чего хочет Грифф. Можетбыть, делать его счастливым для меня не так важно, как для тебя? – «Ты опять начала, не так ли? Может, хватит нести эту ерунду?» – Извини. – Ник повернулась к Иветте. – Покажи мне то, что хотела.

Иветта достала из сумочки кошелек, извлекла из него фотографию и протянула Ник.

Ник пристально следила за рукой Иветты, потом взяла фото, повернула его к себе и увидела карие глаза сумасшедшего, который три недели держал ее в плену. Россуолт Эверхарт выглядел так обычно!

Отвращение тошнотой поднялось к ее горлу. От одного вида этого чудовища ей становилось плохо. Сердце застучало сильнее. Руки задрожали. Ник показалось, что она слышит его голос: «Николь, ты разочаровала меня, и я должен тебя наказать».

Она скомкала фото, ни слова не сказав, прошла через комнату и выбросила фотографию в мусорную корзину.

Затем, вздернув подбородок, посмотрела на доктора:

– Видишь, я знаю, что следует делать с подобным мусором.

– Ты дрожишь, – заметила Иветта. – Твое сердце бьется слишком сильно. У тебя скрутило желудок, а кожа покрылась испариной. В твоем сознании всплывает его лицо, ты слышишь его голос. Он не оставляет тебя в покое.

– Проклятие! – Ник ненавидела себя за слабость.