Ночные кошмары и фантастические видения (повести и рассказы)

В двадцать минут одиннадцатого подъездную аллею осветили фары, и я лег на пол «импалы». Приехавший загнал свою машину под навес и поставил рядом с автомобилем Кинана. Судя по звуку мотора, это был старый «фольксваген». Когда замолк маленький двигатель, я услышал, как Сержант кряхтя вылез из тесной машины. Зажегся свет на крыльце, и раздался щелчок замка на входной двери. Голос Кинана:

– Привет, Сержант! Ты опаздываешь. Заходи и выпей чего-нибудь.

Голос Сержанта:

– Скоч.

Я заранее опустил стекло в дверце «импалы». Теперь через окно, держа рукоятку обеими руками, я высунул ствол «кольта».

– Стоять, не двигаться! – приказал я.

Сержант успел преодолеть половину ступенек крыльца.

Кинан как гостеприимный хозяин вышел ему навстречу и теперь смотрел вниз, ожидая, пока гость поднимется наверх, чтобы отойти в сторону и сказать при входе в дом: «Только после вас». Их силуэты были идеальными целями в снопе света из открытой двери. Сомневаюсь, чтобы они видели меня в темноте, но здоровенный пистолет они заметили.

– Кто ты такой, черт возьми? – спросил Кинан.

– Джерри Тарканьян, – ответил я. – Только не шевелись, иначе я проделаю в тебе такую дыру, что впору через нее смотреть телевизор.

– Судя по голосу, ты просто панк, – сказал Сержант, но не решился шевельнуться.

– Не двигайтесь. Это все, о чем вам нужно сейчас позаботиться. – Я открыл заднюю дверцу «импалы» и осторожно вышел из машины. Сержант смотрел на меня через плечо, и я видел, как блестят его маленькие глазки. Одна рука его поползла к лацкану двубортного пиджака образца 1943 года.

– Ну-ка, пожалуйста, – сказал я, – подними вверх свои паршивые руки, подонок.

Сержант поднял руки над головой. Руки Кинана уже протянулись к небу.

– А теперь спускайтесь по ступенькам. Оба.

Они направились вниз, и в свете, падавшем из дома, я разглядел их лица. Кинан выглядел испуганным, но лицо Сержанта было бесстрастным, словно он слушал лекцию о буддизме или об уходе за мотоциклами. Это он, наверное, стрелял в Барни.

– Лицом к стене и обопритесь руками. Оба.

– Если вам нужны деньги… – начал Кинан.

Я засмеялся.

– Ну конечно, я собирался предложить вам посуду по сниженным ценам и постепенно перейти к более серьезным делам, но ты сразу разгадал мою уловку. Да, мне нужны деньги. Четыреста восемьдесят тысяч долларов, между прочим, что закопаны на маленьком островке Карменс-Фолли, недалеко от Бар-Харбора.

Кинан дернулся, будто в него выстрелили, но бетонное лицо Сержанта не дрогнуло. Он повернулся кругом и уперся руками в стену, наклонившись вперед. Кинан неохотно последовал его примеру. Я обыскал его первым и достал из кармана смехотворно маленький револьвер тридцать второго калибра с трехдюймовым стволом. Пользуясь таким револьвером, можно приставить дуло к голове человека, нажать на спусковой крючок и все-таки промахнуться. Я бросил его за спину и услышал, как он рикошетом отскочил от одного из автомобилей. У Сержанта не было оружия, и я с облегчением отошел.

– А сейчас мы отправимся в дом. Ты пойдешь первым, Кинан, за тобой Сержант, потом я. Только без глупостей, ладно?

Мы поднялись по ступенькам и вошли в кухню. Это была одна из тех стерильно чистых кухонь из хрома и кафеля, что кажутся целиком сделанными на конвейере где-нибудь на Среднем Западе усилиями энергичных идиотов-методистов, каждый из которых выглядит как мистер Гуд-ренч и пахнет табаком «Черри бленд». Я ни минуты не сомневался, что такая кухня не нуждается в чем-то столь вульгарном, как уборка.

Я провел их через кухню в гостиную, которая тоже выглядела как на картинке. Судя по всему, ее интерьером занимался дизайнер с гомосексуальными наклонностями, так и не сумевший избавиться от влюбленности в Эрнеста Хемингуэя. В гостиной был камин, сложенный из каменных плит размером с кабину лифта, тиковый обеденный стол и голова лося над ним, столик на колесиках для напитков под пирамидой из множества лучших винтовок и прочей артиллерии. Стереопроигрыватель выключился сам.

Я указал пистолетом на диван.

– Садитесь – каждый на противоположном конце.

Они сели. Кинан – справа, Сержант – слева. Сидя Сержант казался даже больше, чем на самом деле. Едва скрытый короткими волосами, его голову пересекал ужасный глубокий шрам. Я решил, что Сержант весит не меньше двухсот тридцати фунтов и не мог понять, почему мужчина таких габаритов и физической силы, под стать Майку Тайсону, ездит в «фольксвагене».

Я взял кресло, протащил его по ковру пасочного цвета и поставил напротив дивана между ними. Усевшись, я положил свой «кольт» сорок пятого калибра на бедро. Кинан уставился на него, как птичка на змею. Сержант уставился на меня – словно он был змеей, а я – птичкой.

– Ну и что дальше? – спросил он.

– Теперь побеседуем о картах и деньгах, – сказал я.

– Не понимаю, о чем ты, – пожал плечами Сержант. – Я знаю только одно – маленьким мальчикам не следует играть с оружием.

– Как сейчас поживает Кэппи Макфарланд? – небрежно поинтересовался я.

Сержант никак не отреагировал на это, но Кинана будто ударила электричеством.

– Он знает! Он все знает! – Слова вылетели из него как пули.

– Заткнись! – рявкнул Сержант. – Заткни свою проклятую пасть!

Кинан застонал. Он никогда не рассчитывал, что ему придется участвовать в этом эпизоде сценария. Я улыбнулся.

– Он прав, Сержант, – сказал я. – Я знаю. Знаю почти все.

– Кто ты такой?

– Никто из вас не знает меня. Я – друг Барни.

– Какого Барни? – равнодушно спросил Сержант.

– Барни Кугла, с круглыми глазами?

– Когда я нашел его, он еще был жив. Почти.

Сержант повернулся и одарил Кинана злобным, убийственным взглядом. Кинан задрожал и открыл рот.

– Молчи, – предупредил его Сержант. – Чтобы ни слова из твоей вонючей пасти… Только скажи что-нибудь, и я сверну тебе шею, как цыпленку.

Рот Кинана тут же закрылся.

Сержант снова взглянул на меня.

– Что значит – почти все? – спросил он.

– Все, кроме мелких подробностей. Мне известно про бронированный автомобиль. Про остров Кэппи Макфарланда. Про то, как ты и Кинан и какой-то ублюдок по имени Джаггер убили Барни. И знаю про карту. Я знаю о ней.

– Все было не так, как он тебе рассказал, – сказал Сержант. – Он собирался обмануть нас – Барни не смог бы обмануть даже ребенка, – сказал я. – Он был всего лишь простаком, умевшим крутить баранку.