Ночные кошмары и фантастические видения (повести и рассказы)

– Что ты делаешь, подонок? – заорал Говард, и палец, который вертелся во все стороны, как бы пробуя ветер, обратился к нему. Он был испачкан зубной пастой, как и следовало ожидать. Он изогнулся по направлению у нему… но теперь изогнулся в трех местах, что было уж вовсе невозможно, совершенно невозможно, потому что на любом пальце третий сустав находится на стыке с кистью.

«Он удлиняется, – промелькнуло у него в мозгу. – Я не знаю, как это может быть, но это так – он уже выходит за край раковины о крайней мере сантиметров на восемь… если не больше!»

Он осторожно прикрыл дверь в ванную и вернулся в гостиную. Ноги снова превратились в негнущиеся ходули. Ледокол в мозгу исчез, расплющенный под тяжестью белого ужаса и растерянности. Это был не айсберг, а целый ледник. Говард Митра сел на стул и закрыл глаза. За всю свою жизнь он не ощущал себя таким одиноким, таким растерянным и бессильным. Он просидел так довольно долго, застыв в оцепенении. Всю ночь он не спал, и теперь уснул, пока все удлиняющийся палец в раковине стучал и царапал, царапал и стучал.

Ему снилось, что он участвует в «Поле чудес» – не новом варианте с большими ставками, а в обычной дневной передаче. Вместо компьютерных экранов ассистент позади игрового стола просто выставляет карточку, когда участник называл ответ. Вместо Алекса Требека ведущим был Арт Флеминг с гладко зализанными волосами и простецкой улыбкой. В центре стола сидела та же Милдред с той же спутниковой антенной в ухе, но с пышным начесом под Жаклин Кеннеди и в роскошных дымчатых очках вместо пенсне.

И все изображение было черно-белым, включая его самого.

– Ладно, Говард, – произнес Арт, указывая на него. У Арта был странный указательный палец в полметра длиной; он торчал из неплотно сжатого кулака, словно учительская указка. На ногте засохла зубная паста. – Твоя очередь ставить.

Говард взглянул на доску и сказал:

– Тема «Вредные насекомые» за сто долларов, Арт.

Сняли квадрат «100 долларов», и Арт прочел: «Лучший способ избавиться от зловредных пальцев в раковине».

– Это… – начал Говард и запнулся. Черно-белая аудитория в студии пялила на него глаза. Черно-белый оператор наезжал крупным планом на его залитое потом черно-белое лицо. – Это… гм…

– Быстрее, Говард, твое время истекает, – ласково приговаривал Арт Флеминг, указывая на него своим неимоверно длинным пальцем, но Говард остолбенел. Он готов был пропустить вопрос, пусть с него вычтут сто долларов, пусть он вообще окажется в минусах, пусть он совсем проиграл, пусть ему не дадут заглянуть в эту распроклятую энциклопедию…

На улице громко фыркнул грузовик. Говард мгновенно проснулся, дернувшись всем телом и едва не слетев со стула.

– Это жидкость для чистки раковин! – орал он. – Жидкость для чистки раковин!

Это и был ответ. Правильный ответ.

Он расхохотался. Пять минут спустя, все еще продолжая смеяться, он застегивал пальто и открывал дверь.

Говард рассматривал пластмассовый флакон, который ковырявшийся в зубах продавец в магазине хозяйственных товаров «Счастливый умелец» на Куинс-бульваре выставил на прилавок. Там была нарисована женщина в фартуке. Она одной рукой подбоченилась, а другой лила струю жидкости то ли в заводской сифон, то ли вы биде из фильмом Орсона Уэллеса. «РАКУШКА» -было написано на этикетке. – «ВДВОЕ сильнее лучших известных средств! Прочищают ванны, души и раковины ЗА СЧИТАННЫЕ МИНУТЫ. Растворяет волосы и органические загрязнения!»

– Органические загрязнения, – повторил Говард. – Как это понимать?

Лысый продавец с усеянным прыщами лбом пожал плечами. Зубочистка перекатывалась у него во рту из одного конца в другой.

– Жратва, наверное. Но лучше не ставить этот флакон рядом с жидким мылом, если вы понимаете, о чем я говорю.

– Что, разъедает руки? – спросил Говард, надеясь, что в его голосе слышится надлежащий испуг.

Продавец снова передернул плечами:

– Думаю, что не такое мощное средство, как то, что мы продавали раньше – с щелочью, но теперь запрещено. По крайней мере, я так думаю. Но вот это видите? – Он ткнул коротким пальцем в нарисованные череп и кости с надписью «ЯД». Говард внимательно рассматривал это палец. Он теперь присматривался ко всем пальцам.

– Да, – сказал Говард. – Вижу.

– Это, знаете ли, не для красоты рисуют. Если у вас дети, им этого никак нельзя. И сами не полощите им горло. – Он захохотал, перекатывая зубочистку по нижней губе.

– Не буду, – сказал Говард.

Он повернул флакон и принялся читать надпись: «Содержит гидроксид натрия и гидроксид калия. При попадании на кожу вызывает сильные ожоги». Годится. Неизвестно, в какой степени годится, но как узнать?

Внутренний голос задумчиво сказал: «А что если он только взбесится, Говард? Что тогда?»

Гм… что тогда? Он же в раковине?

«Да… но он вроде бы растет».

Что же все-таки выбрать? Тут голос почему-то молчал.

– Мне бы не хотелось торопить вас с такой важной покупкой, – сказал продавец, – но я сегодня один, а мне еще обрабатывать накладные, так что…

– Я беру это, – сказал Говард, доставая бумажник. И тут ему бросилась в глаза другая витрина с вывеской «ОСЕННЯЯ РАСПРОДАЖА». – А что там?
– спросил он. – Вон то?

– То? – переспросило продавец. – Электрические ножницы для стрижки кустарника. Мы их в июне получили две дюжины, но они почему-то не пошли.

– Дайте мне пару, – сказал Говард Митла. Он улыбнулся, и продавец потом рассказывал полиции, что эта улыбка ему не понравилась. Нисколько.

Говард, придя домой, выложил покупки на кухонный стол; коробку с электрическими ножницами он отодвинул подальше, надеясь, что до них не дойдет. Конечно, не дойдет. Потом внимательно изучил инструкцию на флаконе «Ракушка».

«Медленно вылить 1/4 флакона в раковину… дать отстояться пятнадцать минут. При необходимости повторить».

Ну, до этого, конечно, не дойдет, или… а вдруг дойдет?

Для верности Говард решил вылить сразу полфлакона. Может, даже чуть больше.

После долгих мытарств ему удалось открутить колпачок. Потом через гостиную он с мрачным видом направился в прихожую, неся на вытянутых руках белый пластмассовый флакон – словно солдат, знающий, что в любую минуту может получить приказ подниматься в атаку.

«Подожди минутку! – заорал внутренний голос, когда он взялся за дверь, и рука у него дернулась, – Это идиотизм! Ты знаешь, что это идиотизм! Тебе не нужна жидкость для раковин, тебе нужен психиатр! Тебе нужно лечь на кушетку и рассказать кому следует, что ты выдумал – да, именно так, выдумал, – будто в раковине сидит палец и растет!»