Noir

— Весьма, — ответил Легаре, — как минимум на уровне урба. Вы поймёте всё, когда этот проклятый всеми бесами лифт наконец довезёт нас до цели.

Нетерпение Легаре передалось и самому Руфусу. Он даже не гадал, что именно ждёт его — понимал, что вряд ли попадёт в точку. Никакой информации о том, зачем его пригласили сюда, не было, а строить догадки, не имея никаких оснований, он не привык. Наконец лифт остановился, раздался удивительно мелодичный звонок, прозвучавший в мрачном корпусе как-то даже неуместно, и решётчатые двери открылись.

— Идите только по дорожке, — тут же предупредил Руфуса Легаре, — вещество, образующее пол, такое скользкое, что здесь как на катке.

Руфус, выйдя из лифта, был вынужден прикрыть глаза рукой, такой яркий свет обрушился на него после пары ламп, горевших в кабинке. Он словно оказался в сказочной хрустальной пещере: всё вокруг него — стены, пол, даже теряющийся во тьме потолок — было как будто вырублено в цельном куске горного хрусталя. Выход из лифта, змеящиеся по полу толстые, похожие на удавов кабели, те самые дорожки, о которых говорил Легаре, казались удивительно чуждыми самой природе пещеры. А вот каменное дерево, росшее в центре, с заключённой в кристалл человекоподобной фигурой — такими не представлялись. Они словно были частью пещеры, всегда существовали здесь. Быть может, она образовалась вокруг них, они были её частью — началом.

Такие мысли бродили в голове Руфуса, пока он вместе с Легаре шёл к каменному дереву. Только теперь Руфус заметил людей, работавших у подножия дерева, и аппаратуру, подсоединённую к его стволу и веткам, а также уходящие в сам кристалл тонкие провода. От мысли о том, что кто-то сверлил идеальную поверхность кристалла, чтобы внедрить их, у Руфуса похолодели руки. Он и сам не понимал почему, но это казалось ему едва ли не святотатством.

— Никто не повреждал кристалл, — опередив его вопрос, ответил Легаре, — в нём есть небольшие трещины, куда мы смогли ввести провода. Не буду лгать, что не пытались проделать отверстия побольше, однако из этого ничего не вышло.

Руфусу захотелось ударить профессора за то, что тот так легко говорит о попытках сверлить кристалл, однако сумел удержаться. Он понимал, что желания эти не совсем его, и хотел в первую очередь разобраться с тем, почему вид дерева и таинственной фигуры так влияет на него.

— И для чего вы планируете использовать всё это? — поинтересовался Руфус, чтобы отвлечься от подозрительных мыслей.

— Это невероятный накопитель электроэнергии, — заявил Легаре. — С его помощью планируется зарядить макроорудие, сделав его увеличенной копией лучевых пушек лигистов. Пушка огромной мощности, которая способна нанести непоправимый урон даже летающей крепости сидхе!

— Без снарядов, от которых можно уклониться, — развил мысль Руфус. — Луч смерти ударит по врагу со скоростью света — у него просто не будет шансов.

— Верно! Военные остались в полном восторге от этого проекта, а потому золото из казны к нам льётся рекой.

— А что насчёт масштабности мышления? Я понимаю, для чего вам понадобился Пьят с его пускай и сомнительным опытом работы с техномагическими лучами смерти. А что же насчёт меня?

— Мы пускали на то, чтобы напитать этот накопитель, энергию обеих электростанций урба в течение суток, но если верить нашим приборам, не заполнили его и на пять процентов. При условии потери энергии из-за несовершенных контактов — это мизер.

— Теперь понятно, зачем я вам нужен, — усмехнулся Руфус. — Вы ознакомились с моей работой по кардинальной перестройке энергосистемы столичного урба. Здесь понадобится семь электростанций нового типа в определённых местах. Их я укажу, когда ознакомлюсь с картой урба.

Он прервался на секунду, с сожалением взглянув на каменное дерево и кристалл с заключённой в него фигурой.

— Я хотел подарить людям почти бесплатную электроэнергию, а выходит, что мой проект стал основой для нового макроорудия.

— Сейчас такое время, когда деньги на реализацию подобного проекта могут дать только военные.

Но Руфус словно и не услышал его. Он продолжал смотреть на кристалл и таинственную фигуру, заключённую в нём.

— Вы наблюдали за поведением объекта во время накопления энергии. — Руфус не спрашивал, он знал, что Легаре лично проводил наблюдения. Профессор просто не доверил бы это никому другому. — Что с ним происходило?

— Он открыл глаза, — ответил Легаре. — Точнее приоткрыл их, пока мы подавали энергию, а после снова «уснул». Мы используем этот термин за неимением лучшего.

— А что он такое? — задал Руфус вопрос, который вертелся у него на языке с того самого момента, как он вышел из кабинки лифта.

— Есть только одно предположение, — усмехнулся Легаре, понимающий, что Руфус отлично знает ответ на свой вопрос, — это один из Предтеч.

* * *

«Континенталь» занимал несколько этажей в большом здании вроде того, где держал свою контору я, только находилось оно в районе повыше. И тень от строящейся сверхпушки не падала на него большую часть дня. Сейчас это было едва ли не самым главным преимуществом в нашем урбе. Чудовищный ствол довлел надо всем, заставляя жителей и особенно гостей города то и дело коситься на него. Казалось, это покрытое паутиной лесов чудовище, растущее день ото дня, пожирает само небо, накрывая своей тенью на весь урб.

Будучи солдатом я насмотрелся на сверхпушки, однако столь чудовищного триумфа бесполезности, как то, что строилось у нас, мне видеть ещё не доводилось. Из него что, по альбийскому побережью палить собрались? Если судить по увеличивающейся длине ствола, видимо, так оно и было. Все готовились к грядущей войне как могли, и никто даже не пытался делать вид, что её можно избежать. Большие игроки в открытую грозили друг другу, устраивая учения морских и воздушных флотов, ну или строя такие вот суперпушки.

Перед дверьми здания организовали пропускной пункт. Ещё неделю назад о таких никто и подумать не мог, однако с тех пор произошло слишком много всего. К примеру, несколько взрывов в людных местах, за которые публично взял на себя ответственность некий Равашоль, представлявшийся едва ли не главой всех анархистов Аурелии. На воздух взлетели казармы ополчения, два полицейских участка, районное управление жандармерии и два кафе. По слухам, в кафе пытались арестовать идущих на дело анархистов, и те предпочитали взрывать себя вместе с окружающими, лишь бы не достаться в руки властям. Так что теперь по улицам урба разъезжали конные патрули, шагали наряды вооружённых пистолет-пулемётами жандармов, а на входах в крупные конторские здания полусонных вахтёров сменили крепкие ребята из частных охранных компаний. Ну и заграждения добавили, скорее для собственной уверенности, нежели для безопасности тех, кто трудился внутри.

Вход в здание, где располагался «Континенталь», стерегли двое крепких парней в полувоенной форме и с эмблемами самого детективного агентства на груди. Наш патрон был достаточно ушлым малым и успел подсуетиться. В первые же дни, что последовали за взрывами, когда в урбе царила форменная паника, он успел организовать частную охранную компанию под эгидой «Континенталя». Само собой, именно её бойцы охраняли теперь здание, в котором располагалось ведущее представительство детективного агентства. Судя по загару на лицах парней, оба успели не так давно послужить в Безымянном легионе, причём в африйских колониях. Пояса обоих оттягивали дубинки и расстёгнутые кобуры с пистолетами Лендера. Я недолюбливал их, предпочитал отечественному производителю заокеанского, считая, что ариши делают пистолеты куда лучше, чем кто-либо в Аурелии.