Нокаут чемпиону. Первая часть

Разумеется, Ленка не принимала в беседе никакого участия. Разговоры вертелись вокруг прошлых подвигов Мелихова и его будущего выступления, на которое он уже успел пригласить всех присутствующих. Гости пели Игорю дифирамбы, словно никто и не сомневался в победе. Девушку это коробило – она хорошо представляла сейчас его внутреннее состояние.

После второй перемены блюд народ начал вставать из-за стола. Обедом все остались довольны, Ленка слышала искренние похвалы повару. Игоря же ничего не удивляло – он даже не поинтересовался, кто хозяйничает на кухне. На девушку он не обращал никакого внимания, и ей было непонятно, для чего он вообще заставил её присутствовать среди гостей.

Народ высыпал в сад – умница Света и там успела накрыть три пластмассовых столика, красиво расставив закуски, соки и выпивку. Ленка сбегала поблагодарить Алика, попросила его быть готовым к десерту и вернулась в гостиную, обнаружив здесь Полину со своей мамой. Молодая женщина вытирала ребёнку слезы – через всю щёку малышки проходила ярко-красная царапина, из которой выступали капельки крови. Непонятно, когда девочки умудрились схватиться снова – Ленка отсутствовала в комнате не больше пяти минут. Девушка бросилась в сад.

На улице играла музыка, кое-кто танцевал. А несчастная именинница стояла у забора в окружении нескольких взрослых. Вера виновато суетилась вокруг неё, перевязывая сзади атласный пояс. Игорь нависал над дочерью, выясняя, что она не поделила с Полиной, бабушка уговаривала его не быть слишком строгим. Тут же находилась и Марина. Она периодически вставляла своё веское слово, выступая то на одной, то на другой стороне.

Никто не заметил, как подошла Ленка. Не получив от Насти никакого ответа, Мелихов расходился всё больше и больше, к вящему беспокойству матери.

– Подожди, Игорёчек, – послышался мелодичный голос.

Видимо, Виктория вспомнила, что является ребёнку почти что матерью, и решила поучаствовать в воспитательном процессе. До этого момента она всё больше уделяла внимание светскому общению с друзьями.

– Позволь, я сама поговорю…

Вика элегантно присела перед Настей на корточки. На ней сегодня был белоснежный брючный костюм с глубоким декольте, прекрасно подчеркивающим все её женские прелести.

Надо сказать, девочка ни жестом, ни мимикой не реагировала на то, что ей говорили. Она стояла, словно неживая, только слегка раскачивалась. Не впадала в истерику, не злилась и не капризничала. Ленка даже испугалась, увидев её застывшеe лицо. Но никто ничего не замечал: Игорь был зол, что пострадал чужой ребёнок, бабушка жалела внучку и боялась скандала, а Виктория…

Ленке из-за всех сил хотелось верить, что та и в самом деле беспокоится за малышку. Девушка понимала: её здесь когда-нибудь не будет, а вот Вика, скорее всего, останется навсегда. Наплевать, как она отнеслась к новой помощнице. Если бы Ленка увидела в глазах мелиховской невесты настоящее чувство к ребёнку, она бы многое ей простила! Но…

Ленка не слышала слов Серого, но если бы слышала, то, к сожалению, согласилась бы: Вика старалась, очень старалась. Но старалась исключительно для Мелихова. Ленка посмотрела на Валентину Михайловну – без сомнения, она думала сейчас тоже самое. Уголки губ у неё были поджаты, однако мать молча слушала, как сюсюкает будущая родственница. А та заливалась соловьём:

– Настенька, солнышко! Ну, что же ты молчишь, детка моя? Расскажи, что случилось? Полиночка обидела тебя, да? Она, наверное, не нарочно… У тебя ведь сегодня день рождения. Надо вести себя хорошо. А перед Полиночкой мы извинимся, правда? Ты мой подарок видела? Вот сейчас скажешь Полиночке: «Прости меня, пожалуйста», и мы пойдем, посмотрим его вместе, ты ведь даже ещё не открыла!

Наверное, Вике казалось, что она непревзойдённый мастер общения с детьми. А Настя продолжала стоять, как столб, глядя в землю. Ленка заметила, что ножки у неё дрожат, а сжатые кулачки почти посинели. Но на последнюю реплику она среагировала.

– Пусть, – тихо произнесла девочка себе под нос.

– Что – пусть? – удивилась Виктория.

– Пусть – исчезнет! – заявила Настя и крепче сжала кулаки. – Подахок твой… пусть.

Виновата была, конечно же, Ленкина сказка про ненужные подарки… Кое-кто из стоящих поблизости гостей многозначительно переглянулся. Вика несчастными, полными слез глазами глянула на Мелихова снизу вверх, и тот словно взбесился. Он резко дернул Настю за руку, силой повернув к себе:

– Ты будешь человеком, или нет? – заорал он. – Вика старается для тебя, только что не облизывает, а ты всё хамишь и хамишь!

– Игорь! – взмолилась мать. – Не смей так с ребёнком! Девочка не виновата!

– А кто виноват? Вика виновата, что эта дрянь выкобенивается? Настя! Ответь мне! Ответь! Что плохого тебе сделала Полина? Что тебе сделала Вика?

Ленка всё понимала: как стыдно ему перед гостями за плохое воспитание дочери, как дурно выглядит её откровенная ненависть к Вике. Но думать могла в этот момент только о Насте – девочку уже колотило. Она не орала, не визжала, казалось, она вообще не могла вымолвить больше ни слова. А Мелихов, который, по его же словам, боялся Настиных приступов, сейчас себя не контролировал.

Кто-то, почувствовав неловкость, отвернулся, кто-то – кажется, друг Марины, положил руку на плечо Игоря, уговаривая не обращать внимания на детские капризы. Подошли и Полина с мамой – они явно хотели сгладить ситуацию и предложить мир. Увидев их, Настя дёрнулась. Ленке показалось, что она сейчас снова вцепится маленькой гостье в лицо. Не выдержав, девушка с усилием протиснулась между двух рослых девиц и бросилась к Насте.

Увидев Ленку, малышка метнулась к ней и буквально прилипла, дрожа всем телом. Наконец, она разревелась, и девушка выдохнула с облегчением – эмоции начали выходить из ребёнка. Она прекрасно сознавала, как это выглядит со стороны, но сейчас её не волновали чужие мнения. Мелихов заботится только о собственном самолюбии, Вика играет на его чувствах, бабушка, без сомнения, искренна, но почему-то до сих пор не заслужила доверия внучки. А Настю надо срочно оградить от нависающих над ней взрослых!

– Отцепись от Лены, ты сегодня наказана и будешь сидеть одна, – сурово сказал Игорь. – Отпусти её, Лен! Не видишь – она нам тут сцену разыгрывает!

Девочка, которая начала было успокаиваться, сильнее ухватилась за спасительницу. Худенькое, слабое тельце сотрясалось у Ленки в руках. Сердечко колотилось так, что она чувствовала его стук у себя на груди.

– А ты не видишь – у неё нервный приступ? – тихо и злобно ответила девушка. – Воспитывать надо тогда… когда надо. А не когда левой ноге захочется.

Она понимала, что хамит, мало того, сейчас, на глазах у людей, подрывает его авторитет. Но ничего не могла поделать с собой, она была просто в бешенстве от его эгоизма, оттого, что он не понимает собственного ребёнка!

– Послушай, ты… помощница или как там тебя? – заговорила вдруг Вика. – Тебе не кажется, что твоё место на кухне? Кто ты такая, вообще? Дешёвый авторитет зарабатываешь?

– Какая-то выскочка, честное слово, – поддержала Марина. – Братик, вышвырни её немедленно – что за дела? Увольняет твоего повара, учит жить!