Нолд
Шрифт:
Дождавшись утвердительных кивков, Босой продолжил:
– Довести вас до Танкового у меня шансов меньше одного процента, хоть пешком, хоть на транспорте, а вот одному дойти шансов побольше будет. Так что вариант номер один - остаётесь на острове и надеетесь, что я доберусь туда живым и Комбат пошлёт кого-нибудь за вами.
– Не пошлёт, - прервал меня летун, - мы лучший экипаж из трёх, так что если мы не вернулись, то других гробить или не будут, или, что вряд ли, уже угробили.
– В таком случае жаль, что Танковый потерял своих лучших вертолётчиков и пару крепких бойцов, - ответил Босой, - вечно сидеть с вами на этом острове я не собираюсь, тем более что это не стаб и придётся постоянно быть
Все дружно помолчали, обдумывая нерадостные перспективы, и тот же летун спросил:
– Раз есть первый вариант, то есть как минимум и второй?
– Есть и второй, и третий, и так далее - масса самоубийственных вариантов, - усмехнулся Босой, - но лишь один из них имеет чёткий план реализации. Когда за ними ходил, - кивнул на женщину и ребёнка, - увидел на крыше небоскрёба вертолёт, внешне целый. Небоскрёб находится недалеко от реки, так что есть два самоубийственных варианта - перед перезагрузкой кластера бежим туда, и, если вертолёт исправен - улетаем, если неисправен - попадаем под перезагрузку. Или ждём перезагрузки и бежим наперегонки с монстрами в надежде, что вертолёт окажется на месте, так как от реки площадку не видно, и, если нет - попадём на обед заражённым. И ещё нюанс: шансов будет больше, если пойдём все вместе, потому что от небоскрёба безопаснее лететь сразу к Танковому.
На самом деле Нолд уже проверил вертолёт и посчитал его исправным, но без топлива, так что заполнил баки до пробки - лететь можно, а также проверен и очищен от посторонних предметов весь путь от реки до самого вертолёта, у которого даже двери приоткрыты, но остальным об этом знать не обязательно.
– Что за вертолёт?
– спросил летун.
– С винтом, - пошутил Босой, хоть и прекрасно знал, что это Bell 407, - подплывём ближе, в снайперский прицел дам рассмотреть. Основной вопрос - какой бы он ни был, вы его поднять в воздух сможете за пять минут?
– Проверка занимает...
– К чёрту проверку, - прервал летуна Босой, - сразу запуск. И если летим, то в процессе проверите, а если нет, то мы трупы, - всё просто.
Глава 23
– Зависит от марки, но в пять минут уложимся; может, даже в три, если машина знакома, - ответил летун.
– Тогда выходим через час на обеих лодках, за это время надо предусмотреть всё, что можно предусмотреть.
Спустя три часа группа выбралась из лодки, и залегла у берега.
– Перезагрузка начнётся минут через десять - пятнадцать, все зараженные покинули территорию; путь свободен, - сообщил Нолд.
– Вроде кислятиной потянуло, - задумчиво повёл носом Босой, хотя ничего не почувствовал, и продолжил - ползём до дороги, потом по моей команде бежим, пригнувшись, до входа, а дальше как договорились: пулемётчик с даром выносливости хватает летуна, знакомого с моделью вертолёта, и бежит по лестнице, я тащу женщину, меняясь с гранатомётчиком, летуны тащат ребёнка. Всего тысячи полторы ступеней - легкота для иммунного. Двинулись.
Когда Босой увидел в дверном проёме небо, оно было основательно затянуто туманом, а до слуха донёсся шум раскручивающихся винтов. В салоне расселись буквально друг на друге, придавив себя сверху оружием и боеприпасами и дыша, как загнанные лошади. За окном сгущался туман, который не разгоняли даже вращающиеся винты вертолёта, и уже в нескольких десятках метров не было ничего видно, поэтому Босой проорал:
– Взлетаем и валим отсюда!
Резанувшее по глазам солнце вызвало бурные эмоции как в салоне, так и в кабине вертолёта: мы сделали это, и хоть впереди не одна сотня километров, наполненных опасностями,
но у людей появилась надежда, а у двоих - и подтверждение того, что они попали в неведомый Улей. Через несколько минут вертолёт закачал сильный порыв ветра, а за спиной стали сгущаться тучи, прорезаемые первыми молниями, - собиралась гроза.– Босой, прямо по курсу в трёх километрах стая, движется на северо-восток, вожак у них явно метатель, - сообщил Нолд.
– Летун, прими правее, - скомандовал Босой.
Так и летели зигзагами, уворачиваясь от обстрелов с земли, если до них доходило. Когда до Танкового осталось километров двадцать, Нолд сообщил о звуках артиллерийского обстрела, выстрелах танковых орудий, а чуть позже - о работе миномётов и крупнокалиберных пулемётов и о том, что стаб с северо-запада атакует орда своим южным крылом. Оценив диспозицию, дал команду летуну подлетать к стабу с юга, и когда приблизились достаточно для прямой видимости - взгляду открылась битва, впрочем, близящаяся к завершению, но от этого не менее впечатляющая.
Откуда-то из внутренних частей стаба по окружающему пространству, покрытому воронками и трупами заражённых и их ещё живых собратьев, непрерывно били миномёты; со стороны стаба с красноречивым названием Артиллерийский прилетали снаряды покрупнее. С закрытых огневых точек, расположенных на стенах, вели огонь крупнокалиберные пулемёты и изредка огнемёты, отгоняющие особо наглых заражённых от стены. Пространство под стеной было завалено искорёженными танками - перевёрнутыми, с оторванными башнями, катками и гусеницами, разбросанными элементами динамической защиты. Кроме уничтоженных, были и исправные, ведущие огонь. Стратегия обороны стала понятна, когда прекративший огонь танк стал сдавать назад, а часть плит стены пришла в движение и стала подниматься вверх, открывая вход в бокс. В то же время поднялся другой участок стены, из проёма выкатился другой танк и с ходу открыл огонь - так и происходило замещение вышедших из строя танков, а также пополнение боеприпасов уцелевшим.
На вызовы по рации долго не было ответа, но в конце концов с нами связались: было произведено опознание и указано место для посадки, после которой команду разделили - как понимаю, бойцов и летунов отправили затыкать дыры в обороне, а Босого, женщину и ребёнка, еле держащихся на ногах, оставили на месте, не удосужившись даже слово сказать. Пришлось Босому самому решать, что делать дальше, и единственное, что приходило в голову, - пойти в гостиницу, которая была достаточно укреплена, чтобы послужить защитой от случайно прорвавшихся матёрых заражённых.
– Привет, парни, Уши, - как дела?
– спросил Босой у скучающей, но при их приходе радостно оживившейся сидящей за столом команды и, проорав в сторону ресепшена «накормят тут трёх изголодавшихся путников?», - уселся за стол, указав семейству Комбата на соседний.
– Рад, что вернулся, - за всех ответил Гробовщик, - вижу, успешно слетал. А нас тут орда краем зацепила вскоре после того, как вы улетели, так что громыхает второй день непрерывно, а нам сказали не высовываться, чтобы на закуску не попасть, и не вмешиваться - без нас разберутся.
– Знахарь, я так понял, тоже дал от ворот поворот в связи с наплывом раненых?
– поинтересовался Босой.
– Так и было, - подтвердила Уши.
– Как всё прошло?
– Вот так и выбрались, - закончил рассказ Босой, уплетая яичницу с салом и колбасой прямо из чугунной сковороды на деревянной подставке и запивая апельсиновым соком.
– Раз стрельба прекратилась, значит, Комбат уже освободился, и можно закончить с ним дела и собираться покидать это гостеприимное место - ловить тут больше практически нечего. Готовьтесь, а пока - эй, уважаемый (обращаясь к мужичку за стойкой), сообщите Комбату, что мне надо с ним срочно встретиться.