Ноосферные явления

Найти того монтажера и решил Феликс. Рядом с АСК-3 припарковаться сложно даже ночью, а тут повезло, место для машины нашлось прямо напротив входа. Вышел из машины, нажал на брелок сигнализации. Сработала, хотя обычно из-за излучения башни процедура эта затягивалась.

Феликс не раз замечал, если везет сразу, потом удача не отворачивается. Нужный ему Сережа-Гена топтался возле турникетов проходной, болтал с полицейским. Монтажер был небрит, в мятых джинсах, видимо после удачно проведенного вечера. Пахло от него портвейном и кислой капустой.

– Привет! – Бабочкин ухватил видеоинженера за локоть. – Как здоровье жены, Гена?

– Я не замужем, – испуганно обернулся монтажер, – то есть не женат. И я Петя. Оставьте локоть. Вчера поскользнулся на арбузной корке.

– Да, бахчевые культуры нам не товарищи, пойдем лучше выпьем ячменного пива.

Петя согласился сразу, не досказав милиционеру какую-то байку, пошел вместе с Феликсом к «Розовой свинье». Так останкинцы называют ресторанчик «Твин-пикс» в Дубовой роще, где у входа стоит большая надувная розовая свинка.

Заказав два светлых пива, Бабочкин предложил монтажеру сигарету, но тот отказался, сказав, что бросил курить месяц назад. Феликса всегда настораживали люди, которые от чего – то резко отказываются, даже от дурных привычек.

Бабочкин не стал ходить вокруг да около:

– Моя научно-популярная передача не должна выйти в эфир. Нужно ликвидировать эфирную кассету.

А Петя не стал задавать лишних вопросов:

– Задача сложная. Эфирные «мастера» хранятся в видеотеке на отдельной полке, незаметно к ним не подберешься. А изымать кассету нужно за час до эфира, тогда не успеют сделать копию с диска.

– Правильно мыслишь, – похвалил Феликс.

– А то! Сто лет в эфире, – гордо расправил плечи Петя и все же поинтересовался, – там что, порнуха?

– Что-то в этом роде. В принципе, кассету можно просто размагнитить и вернуть на полку. Вряд ли редакторы отсматривают программы до эфира.

Петя залпом выпил пиво, многозначительно постучал по фужеру, мол, давай еще.

– Все равно, в видеотеку придется заходить несколько раз, а это явный шанс засветиться.

Позвав официанта, Феликс вновь похвалил видеоинженера, на этот раз за осторожность.

– Есть предложения?

– Сто лет в эфире. Требуется «зарубить» всю передачу или отдельный сюжет?

– Сюжет.

– На какой минуте он пойдет?

– Уточню у режиссера.

Бабочкин начал догадываться, куда клонит монтажер. В нужное время в эфирной аппаратной можно вытащить какую-нибудь заглушку и в эфире будет дыра. Это, конечно, скандал, к тому же бракованную часть могут и повторить, хотя вряд ли. Однако свои опасения Бабочкин озвучивать не стал, «не мое дело», сразу поинтересовался финансовой стороной вопроса.

Монтажер Петя осушил очередной фужер пива, не удержался, икнул.

– Лишнего не возьму, но, сам понимаешь, придется подключать соратников.

– Надеюсь, надежных.

– Сто лет в эфире. Две тысячи рублей. Европейских, конечно, половину сейчас.

«А будь, что будет, останавливаться поздно». Озираясь по сторонам, Феликс передал под столом купюры Европейского союза. Потом записал номер Петиного мобильника.

Инженер почесал зубами язык, изобразил пальцами знак виктории.

– Сделаем! Все будет в порядке, иди, жду звонка. Сюжет-то хоть о чем?

– О космосе.

В контору Феликс не пошел, сел в машину, набрал Юрку Чернова.

– Здорово, Юрий Викторович, ты куда Аджубу поставил, в начало или в конец программы?

– Приятно слышать родной голос. В середину. В начало твой прошлогодний сюжет вклеил. Хорошо стыкуются. Шесть сорок получилось. Как себя чувствуешь?

– Спасибо, лучше, но до понедельника поболею. До встречи.

Тут же связался с Петей.

– Второй сюжет от «шапки», хронометраж – шесть сорок. Чтобы секунда в эфир не пролетела!

– Будет сделано, командор, – ответил заплетающимся языком монтажер.

«Видимо, уже поменял еврики», – ухмыльнулся Феликс, надавил на газ, взял курс на Алтуфьевку.

До воскресенья ничем не занимался, бесцельно слонялся по квартире и улицам. Настроение было приподнятым. Феликс не сомневался, что Петя сделает все как надо. Еще с 90-х, когда на телевидении деньгами были повязаны все и вся, к своим обязательствам привыкли относиться серьезно. И дело было вовсе не в совести, а в криминальном духе, царившем в Останкино. Неустойка могла очень дорого стоить.

Передача должна была выйти в эфир, как всегда, в 10.30 утра. Время золотое, «прайм-тайм». Если бы не Московский канал, а какой-нибудь федеральный, программа, считал Феликс, давно бы получила высшую телевизионную премию. Но теперь он размышлял не об этом. «Что там придумал Петя? Только бы не подвел». Денег жалко не было. Бабочкин чувствовал себя словно на ипподроме, поставив все одну лошадь.

Ровно 10.30. Эфир. Шапка, «шпигель» – сегодня в программе: «Черные дыры в Адронном коллайдере, чем это грозит планете Земля?», «Для чего к нам прилетают пришельцы, кто они такие и что представляют собой НЛО. Новое философское открытие знаменитого уфолога Валерия Аджубы». «Тридцать восемь атомов антиводорода в магнитной ловушке, новый вид энергии для человечества». «Взрыв звезды в созвездии Пегаса, когда долетит ударная волна до нашей планеты».

«Практически вся программа посвящена космосу, – отметил Феликс. Аджуба в „шпигеле“, это не важно, главное чтобы сюжета не было. Значит, кассету не уничтожили».

Первый сюжет об антивеществе. Старый пятиминутный материал Феликса, который он делал в конце прошлого года из института им. Штернберга. Не успел сюжет завершиться, на экране появилась рябь, звук превратился в шум. «Есть!» Для проверки пощелкал пультом, все остальные каналы работали. «Молодец, Петя».

Через семь минут изображение вернулось. На сюжете о созвездии Пегаса пошли титры: «Просим извинить за технический брак в эфире». «Извиняем!», – победно сжал кулаки Феликс. Вытянулся в кресле, налил себе виски. Досматривать «бракованную» передачу желания не было, решил переключиться на НТВ и тут, о боже! Подводка к Аджубе и сюжет! От первого слова до последнего!

Опрокинув стакан, набрал Петю. Тот, кажется, опять был пьян.

– В чем дело, почему Аджуба в эфире?

– Аджуба? Не знаю такого. Задание выполнено, второй сюжет после «шапки» ликвидирован. Вези остальное бабло.

– Какое бабло?! Я тебя о чем просил? – закричал на всю Алтуфьевку Бабочкин и вдруг прикусил язык. «Что просил, то и получил. Брак на втором сюжете „про космос“. Но в чем дело, Юрка ошибся? Черт бы его побрал».

Не попрощавшись, переключился на Чернова.