Норберт Винер
Шрифт:
Демонстрируя факт наличия основополагающего сходства между используемыми в различных науках механизмами управления, кибернетика смогла устранить давнее философское противоречие между витализмом и механизмом, согласно которому биологические и механические системы имели принципиально различную природу. Фактически кибернетика в соответствии с философской позицией Н. Винера допускала гораздо более широкую классификацию систем и таким образом проявляла свой междисциплинарный характер (Wiener, 1993: 84). Полезным критерием для проведения этой классификации является понятие комплексности, в соответствии с которым основной интерес кибернетики заключается в изучении комплексных (т. е. настолько сложных, что они не могут быть описаны в подробном и детальном виде) и стохастических (в противоположность детерминированным) систем. Типичными примерами таких систем являются экономика, человеческий мозг и коммерческая компания.
Для изучения механизма управления и передачи информации в подобных системах Н. Винер и его коллеги разработали понятия обратной связи, гомеостазиса и «черного ящика». Хотя механизм обратной связи был рассмотрен нами ранее, полезно проанализировать его основные характеристики более подробно.
Ключевая мысль «Кибернетики»: возможность передавать и получать информацию вовсе не является привилегией людей. Поэтому нет непреодолимой границы между естественным человеческим разумом и искусственным разумом машины. "Когда «Кибернетика» стала научным бестселлером, все были поражены, и я не меньше других", – вспоминал потом Н. Винер.
Разумеется, в конце 40-х «Кибернетику» в СССР прокляли. Но всего десять лет спустя у нас была опубликована сначала эта книга, а затем и прочие винеровские сочинения, среди которых «Кибернетика и общество».
Н. Винер полагал очевидным, что многие концептуальные схемы, определяющие поведение живых организмов при решении конкретных задач, практически идентичны схемам, характеризующим процессы управления в сложных технических системах. Более того, он убедительно доказывал, что социальные модели управления и модели управления в экономике могут быть проанализированы на основе тех же общих положений, которые разработаны в области управления системами, созданными людьми. Эти идеи и получили развитие в труде «Кибернетика и общество». И хотя Н. Винер совершенно искренне считал социальные науки “наихудшей областью для подтверждения законов кибернетики”, творцы коммунистической идеи надолго заперли его труды в спецхран, опасаясь именно «социально-политических последствий» проведения его идей в жизнь.
«Творец и робот» – под таким целомудренным названием вышла в СССР последняя книга Норберта Винера "Акционерное общество «Бог и Голем», написанная в 1963 году – меньше чем за год до его смерти (Голем – оживший глиняный истукан из предания пражских евреев). В своем итоговом сочинении Н. Винер уже не столько отстаивал идеи искусственного разума, сколько предупреждал о бедах, которые он может принести. Точнее, о бедах, которые способны принести упования на то, что этот разум решит те человеческие проблемы, с которыми люди не справились самостоятельно. «Как же нам быть, если мы передадим решение важнейших вопросов в руки неумолимого чародея или, если угодно, неумолимой кибернетической машины, которой мы должны задавать вопросы правильно и, так сказать, наперед, еще не разобравшись полностью в существе того процесса, который вырабатывает ответы?.. Нет, будущее оставляет мало надежд для тех, кто ожидает, что наши новые механические рабы создадут для нас мир, в котором мы будем освобождены от необходимости мыслить. Помочь они нам могут, но при условии, что наши честь и разум будут удовлетворять требованиям самой высокой морали...» Принято говорить, что взгляды Н. Винера были «эклектичны», то есть представляли некую случайную мешанину. Это не совсем так. Взгляды Н. Винера – это взгляды эпохи, освоенные и переосмысленные либерально мыслящим, критически настроенным и широко образованным человеком. Если там и есть мешанина, то это мешанина времени. Он отдавал дань модным идеям века, да и сам оказался в числе их «авторов», но уж никогда не доводил их до абсурда. Как и большинство американцев его круга, к тому же будучи обремененным воспоминаниями о детстве, проведенном в атмосфере отцовского диктата, Н. Винер обращался к услугам психоаналитиков-фрейдистов. И хотя получил некоторое облегчение, скептически отмечал, что «ответы, которые они предлагали на все общечеловеческие и на мои личные вопросы, казались мне слишком бойкими и приходились как-то уж очень кстати». Несомненно, его увлекала драматическая философия экзистенциалистов, очень популярных в левых интеллектуальных кругах на послевоенном Западе («я никогда не считал удовлетворенность и даже счастье самыми большими человеческими ценностями»). Но слишком уж упиваться беспросветностью было не в его стиле: «Никакое поражение не может лишить нас успеха, заключающегося в том, что в течение некоторого времени мы пребывали в этом мире, которому, кажется, нет до нас никакого дела». Не в его стиле было и упиваться оптимизмом. Он не раз предупреждал «машинопоклонников», что моделировать с помощью машин экономические и социальные процессы – дело трудное и рискованное. Но все-таки саму мысль о таком моделировании не отвергал – это было бы уж чересчур вопреки духу того времени. Следуя духу времени, он уделил массу внимания теме, которая тогда всех захватила, – перспективам бунта машин против людей. На рубеже 50-60-х было принято считать, что вычислительные машины вот-вот превратятся в человекоподобных существ («роботов»), которые, конечно, немедленно придушат своих создателей. Н. Винер соглашался, что возможно и такое, но дальновидно добавлял, что не менее реальная угроза – это ошибки самих людей при обращении с машинами, например, постановка перед ними непосильных задач. Эту часть
советов отца кибернетики его последователи тогда проигнорировали. Через девять лет после смерти Н. Винера сторонники победившего в Чили военного режима начали свою экономическую реформу с того, что вдребезги разбили только что смонтированную огромную вычислительную машину, с помощью которой экономисты-социалисты собирались планировать и моделировать чилийскую экономику. Время кибернетических грез закончилось.Хотя роботы в том виде, в котором их ждали полвека назад, нынче встречаются, в основном, как детские игрушки, а к моделированию экономики и социальной жизни сейчас подходят куда осторожнее, чем 30–40 лет назад, но нынешний мир – подлинный мир компьютеров. Без них немыслимы ни техника, ни наука, ни новейшее искусство, ни просто быт современного человека.
Интернет – это не столько диалог с неким искусственным разумом, сколько небывалое доселе средство коммуникации, вход в несметное множество искусственных миров, сотворенных людьми с помощью компьютеров. Происходит не борьба людей и машин, о которой некогда с таким азартом рассуждали, а объединение тех и других во всемирную суперсистему. Много ли в этом от Н. Винера и от его кибернетики? Не столь уж мало. Уже в конце 40-х, имея дело с машинами без экрана, клавиатуры и мыши, участники организованного Н. Винером семинара в МТИ пришли к чрезвычайно перспективной мысли, что вычислительная машина – это не только инструмент расчетов или прообраз искусственного разума, но и средство коммуникации. Там же родилась идея интерактивности, без которой немыслим интернет, – то есть такого режима, в котором человек и компьютер находятся в состоянии постоянного обмена информацией. Для решения этой проблемы придумали алфавитно-цифровую клавиатуру. То, что нынче самоочевидно, было тогда невероятным прорывом вперед. Среди тех, кто собирался в те дни в МТИ пообщаться с Н. Винером и друг с другом, были и будущие создатели первых проектов Сети, реализованных уже после его смерти. Н. Винер – культовая фигура – понемногу забывается. Наследие Н. Винера-ученого незримо работает на каждого, кто сегодня садится за компьютер.
В области теории менеджмента наиболее значительное развитие идей Н. Винера было осуществлено Стаффордом Биром, который, моделируя компанию в виде совокупности взаимосвязанных гомеостатов и используя закон Эшби о требуемом многообразии, создал модель жизнеспособной системы – МЖС (Beer, 1979, 1981, 1985). МЖС, ставшая важным достижением направления кибернетики, получившего название управленческой кибернетики, оказалась полезным инструментом диагностирования и даже проектирования комплектных систем – от малых фирм до крупных международных компаний и от местных органов самоуправления до экономики государства в целом.
В конце 1970-х гг. некоторые специалисты в области социальных наук попытались развить и обогатить кибернетику за счет ее объединения с социологией и создания так называемой «социокибернетики». Однако на этом пути они столкнулись с некоторыми проблемами, решение которых оказалось для них, по-видимому, чрезвычайно сложным. Лишь последующие работы в области исследования биологических аспектов процесса познания заложили основы для успешного развития социальной кибернетики. Эта наука, известная под названием «кибернетики второго порядка», представляет собой пример необъективистского подхода к научному исследованию, подчеркивающего роль наблюдателя в социальных системах.
Таким образом, кибернетика второго порядка, подчеркивая значение независимости индивидов и изучая непрерывные процессы, с помощью которых они создают общую реальность, указывает на возможность новой парадигмы в социальных исследованиях, которая могла бы обеспечить, обращаясь к названию одной из книг Н. Винера, более «гуманное использование человеческих существ».
Биография
Норберт Винер родился 26 декабря 1894 года в городе Колумбия, штат Миссури, США. Норберта ждала малоприятная судьба вундеркинда. Буквально с колыбели его обучали чтению, прививали вкус к знаниям и требовали невероятных успехов. Вкус привили, и успехи были очевидны, но расплачиваться за них пришлось одиночеством: он учился в школе второй ступени – ребенком среди подростков, потом в университете – подростком среди взрослых. В 18 лет Н. Винер защитил докторскую диссертацию в Гарварде.
Любопытно, что переход к размеренной профессиональной карьере наш герой совершил лишь семь лет спустя после этого знаменательного достижения, когда в 1919 году устроился на кафедру математики Массачусетсского технологического института (МТИ), где (с перерывами на многочисленные зарубежные поездки) проработал всю оставшуюся жизнь, немало способствуя превращению довольно скромного поначалу высшего учебного заведения в гордость Америки и кузницу нобелевских лауреатов.
Во время 2-й мировой войны 1939-45 Н. Винер занимался электрическими сетями, вычислительной техникой, в частности в связи с баллистическими расчётами. Несколько позднее, но независимо от А. Н. Колмогорова, развил теорию интерполяции и экстраполяции стационарных случайных процессов. Н. Винер развил для таких процессов теорию их «фильтрации», получившую широкие технические применения. В 1945-47 работал в кардиологическом институте в Мехико. В эти годы у Н. Винера возникла идея о необходимости создания единой науки, изучающей процессы хранения и переработки информации, управления и контроля. Для этой науки Н. Винер предложил название кибернетика, получившее общее признание. Естественно, что конкретное содержание этой новой области знания не является созданием одного Н. Винера. Не меньшую роль сыграли в формировании кибернетики, например, идеи К. Шеннона. Но Н. Винеру принадлежит, несомненно, первое место в пропаганде значения кибернетики во всей системе человеческих знаний.
Скончался 18 марта 1964 года в Стокгольме в результате сердечного приступа.
Основные работы:
«Человек управляющий»
«Я – математик: Дальнейшая жизнь вундеркинда. Автобиографический отчет о зрелых годах и научной карьере Ноберта Винера»
«Бывший вундеркинд»
«Кибернетика и общество»
«Кибернетика, или контроль и коммуникации у животных и машин».