Нормальных семей не бывает

Когда Уэйд заранее представлял себе эту неделю во Флориде, которая должна была увенчаться запуском шаттла, этот трейлер определенно не входил в сценарий. Что же ему виделось? По большей части чинные ужины в ангарах для реактивных лайнеров, где еду подавали бы на алюминиевых тарелках, снятые на шестнадцатимиллиметровой пленке фильмы о прошлых запусках, которые бы крутили для него и его сотрапезников, седовласые астронавты былых времен, которые появлялись бы из-за занавеса, делясь историями об аварийных ситуациях на борту и ужинах после полетов — со старлетками в умопомрачительно коротких платьях на тонких, как спагетти, бретельках. Ребятишки (мальчики, девочки — не разберешь) в костюмах парашютистов сопровождали бы его в экскурсиях по сложным подземным сооружениям, где в слепящем белом свете прожекторов он казался бы сам себе красивей, сильнее и добрее. После этого Брюс Спрингстин и Памела Андерсон ждали бы его на взлетной полосе, чтобы вместе отправиться на роскошный ужин во французском ресторане, где Уэйд непринужденно болтал бы по-французски и его рассказы забавляли и услаждали бы публику.

— Это что, таракан? — спросил Тед с пола. — Что это, черт возьми?

— Пальмовый жучок, — ответил Уэйд.

— Тебе его оттуда даже не видно. Откуда ты знаешь?

— Все спрашивают одно и то же, когда их видят.

— Ладно, нечего косить под местного. Ники, прихлопни эту пакость туфлей.

— Сейчас, дорогой.

Шлеп.

Что это такое? Новое падение или новая вершина? И снова Уэйду оставалось только теряться в догадках, куда это его на сей раз занесло вместе с его семьей.

— Долго нам еще тут торчать? — спросила Пшш.

— Недолго, — ответил Уэйд.

— А сколько это — недолго?

— Пока мама не позвонит.

Сославшись на то, что хочет прогуляться, Уэйд вышел, прихватив мобильник. Повинуясь мгновенному импульсу, он позвонил Саре, и надо же, ему повезло.

— Сестричка?

— Уэйд.

— Привет.

— Взаимно. Тебе получше?

— Немного. Готовлюсь к циклу сна. Гордон только что погладил меня по попке, но тут появились киношники, и на этом все закончилось. Наш биологический эксперимент в условиях невесомости, может, еще и состоится, но, честно говоря, я устала от самой себя дальше некуда. Расскажи что-нибудь новенькое, чтобы мне хоть на время почувствовать себя вне этого металлического отстойника. Где ты сейчас? Что происходит? Я же тебя знаю, Уэйд. Там у вас заварилась какая-то каша. Давай, признавайся. Перед моей силой воли тебе не устоять.

Почему бы и нет?

— Все верно. Я стою рядом с трейлером в самом гнусном пригороде Орландо. Трейлер принадлежит парню по имени Кевин, которому вчера прострелили руку во время налета на ресторан. Кстати, мама и Ники теперь — лучшие подруги. Что еще... — Пожалуй, лучше не говорить ей, что мы прячемся здесь от бандитов, которые похитили ее мужа. Стоит ли продолжать? А почему бы и нет? — А еще несколько часов назад папа, мама, Брайан и я спасли Пшш от двух богатых уродов из Дайтоны-Бич, которые хотели запереть Пшш в своем подвале, украсть ее ребенка, а ее саму, скорей всего, убить, так что Пшш у нас теперь цветет и пахнет, а у Брайана вид как у козла в огороде. Да, кстати, оказалось, что на самом деле Пшш зовут Эмили.

Молчание — и негромкие механические звуки на Сарином конце провода.

— И еще кое-что. Прямо сейчас мама ужинает с этим свихнувшимся германско-багамским фармацевтом-миллиардером, на которого я когда-то работал. Она хочет продать ему, хм, один исторически важный документ, который достался мне в наследство от моего приятеля Норма, скончавшегося вчера в Диснейуорлде от сердечного приступа. Прямо на мостовой.

На Сарином конце провода — только новые механические звуки.

Почему не сказать ей о папе? Ну, давай же... нет, не могу.

— Сара?

— Я слушаю, Уэйд. Точнее, перевариваю услышанное.

— Я так и думал. Где Хауи? — Хорошо — никакой неуверенности в голосе.

— Не знаю. Если бы ты был Хауи, что бы ты сейчас делал?

— Рыл бы перед тобой землю носом.

— Я тоже так думала. Но он ведет себя как-то странно. И я до сих пор не знаю, зачем НАСА забрала его от Брунсвиков. Обычно я знаю все его поступки на два хода вперед. Меня это просто бесит.

— Только не разгони себе из-за этого сон.

— А почему бы нет?

— В Хауи на дух нет ничего таинственного. Он к тебе скоро вернется.

— Я не могу на этом слишком сосредоточиваться, Уэйд. Я должна пройти полный цикл сна, мне завтра работать с лазерами. Всем от меня привет.

Она как-то слишком быстро попыталась прервать разговор.

— Эй? Эй! Ты что, на нас злишься? Ты злишься на нас, потому что мы не маршируем вдоль полосы двадцать четыре часа в сутки с воздушными шарами и листами картона двадцать четыре на тридцать шесть с цитатами из Библии? Как это делают другие семьи?

— О Господи, нет. Просто здесь за тобой постоянно следят. Даже пописать нельзя, чтобы Том Хэнкс не пришел и все не задокументировал или камера не запечатлела этот момент. Этот телефон, вероятно, не очень-то надежный — возможно, нас живьем слушают по интернет. Единственное, что мне не нравится во всей этой астронавтике, это нехватка личной жизни и уединенности. Но меня все-таки выбрали из-за моей совместимости с группой, равно как и за небольшой вес и разносторонние познания.

— Романтично.

— Я практичный человек, Уэйд. И всегда такой была.

— Ты уже встанешь к четырем, как всегда?

— Да. Давай я тебе позвоню.

Уэйд дал ей номер тедовского мобильника, и на этом разговор закончился.

Через несколько минут после того, как он вернулся в трейлер, Пшш заглянула за панель и сказала:

— Вы видели, какой кондиционер в этой дыре? Толку от него как от белки в колесе. Может, хотя бы сходим в ресторан и так убьем время?

— Нет, — ответил Уэйд. — Во-первых, мы все на мели, и кроме того, так мама знает, где мы.

Остальные были слишком вялыми, чтобы хоть как-то отреагировать на это предложение.

— Ты думаешь, это действительно безопасно — оставлять твою мать наедине с этой хищной немчурой? — поинтересовался Тед.

— Он швейцарец, папа. И с каких это пор ты стал заботиться о маме?

Тед не клюнул на Уэйдову удочку.

— Швейцарский немец. Один черт. Мы с таким же успехом могли положить ее на циркульную пилу. И одному только Богу известно, что он сделал с Хауи. Может, начинку для равиоли? И может, Брайан его съел.

— Так теперь ты беспокоишься о Хауи? Лицемер.

— Уэйд, пошевели мозгами, которыми Бог тебя наделил. Тебе прекрасно известно, что Хауи должен быть с нами во время взлета, пусть он и дерьмо.

Как объяснить папе, что жизни Сары, Хауи, Аланны и Гордона Брунсвика превратились в низкопробную сексуальную комедию семидесятых годов в космических декорациях?

— Мистер Драммонд... — сказала Бет.

— Тед. Зови меня Тедом.

— Тед, вы всегда говорили Уэйду, что из него ничего не выйдет?