Нортумес. Последний клан
Шрифт:
– Я в Москве учился, в институте. Потом Аллах послал мне двух прекрасных жён из России, они учили меня, по воле Аллаха, говорить без акцента и ругаться на этом презренном языке. – Хасан воздел руки к небесам. С неудовольствием обнаружил над собой вторую спальную полку. Что-то ворча выбрался на середину купе и снова воздел руки. Мрачно опустил их обратно. – Прости Аллах, кругом метал и пластик неверных, небеса скрыты от взора моего…
– Ты опять, что ли кальян курил? И до сих пор под кайфом? – Арчи возбуждённо махая руками, глотая согласные, теперь с заметным акцентом,
– Неверный!!! – Взвыл Хасан, усаживаясь обратно на свою койку. – Как ты можешь такое говорить, когда я обращаюсь к Нему???
– Ты ещё скажи, что кальян никогда не курил. – Проворчал расстроившийся молодой человек, отворачиваясь к окну. С большой печалью он вздохнул. – Я пьяный не был уже месяц. Я повешусь, если и дальше так будет…, чёрт…, фак…, твою мать…, ступид факерс…
– Джин говорил, что есть другие как мы. – Заметно смягчившись, проговорил Хасан. – Скоро мы узнаем всё и получим все ответы. Аллах не зря сделал нас такими и не зря он указал нам Путь. Там, в снежном краю, мы узнаем все, и Аллах будет говорить с нами, устами смертного.
– А?
– Нам обязательно нужно попасть в Ленск.
– А, понял. А то эти твои завихрения про Аллаха…
– Неверный пёс!!! – И снова забился в угол своей койки, сверкая оттуда гневным взором.
– Эх… – Арчибальд шмыгнул носом, глядя на закат. – И правда, красиво…, Хасан, я русских терпеть не могу, они же все сумасшедшие. И водку пьют как кони воду. А там Сибирь…, что если там и правда медведи есть?
– Аллах защитит меня. – Торжественно сказал Хасан.
– А меня?
– А тебя джины сожрут.
– Это ещё почему?
– Потому что ты – неверный пёс!
Арчибальд поднялся с глубоким вздохом, подошёл к двери.
– Пойду к соседям, там девочка симпатичная едет…
– Презренный распутник! Грязная свинья! Неверный пёс!
– Я жрать хочу придурок.
– Убийца!!! Исчадье Зла! Аллах тебя накажет, мерзкий кровосос!
– Кхм…, – Арчибальд подвигал бровями, напоминая, что Хасан как бы тоже…
– Пёс!!! – Прорычал Хасан, обнимая Коран двумя руками. – Неверный пёс!
– Ну тебя. – Махнул он рукой. Повернулся к дверям. – Наступает ночь, вампиры вылезают из гробов. – Он улыбнулся, глаза сверкнули голодным блеском, клыки со скрежетом вышли наружу.
Прилизанный красавец покинул купе, аккуратно прикрыв за собой дверь.
В одном городе, далеко-далеко за краем географии, в большом обветшавшем здании, в чёрной-чёрной комнате, за красными-красными шторами, среди чёрной-чёрной мебели, сидели четыре вампира, коварно сверкая красными глазами.
– Ик, бля… – Сказал очень зловеще один из них. – Я бухой пиздец.
– Ты такой родился. – Прорычала женщина, в окровавленной одежде, сидевшая напротив.
– Ик. – Сказал он в ответ, пожал плечами. Махнул рукой и согласно кивнул. Ещё выпил, бутылка кончилась и полетела в угол.
Тюк! Недолетела немного…
– Урод! – Взвизгнула девушка, сбитая бутылкой
с подлокотника большого чёрного кресла. – Смотри куда кидаешь скотина! Нажрался как свинья!– Соня, папочка сейчас рассердится… – Сказал совершенно трезвым голосом, мужчина в кожаных одеждах, с двумя пистолетами за поясом. Тут же расстроено покачал головой. – Вот бля…, я из-за твоего визга трезветь начинаю.
– Давно пора. – Проговорила женщина, чья одежда перепачкана бурыми пятнами, чьи волосы испачканы кровью и…, кажется, чем-то ещё…
– Тебе череп явно жмёт. – Проворчал парень в кожаном плаще. – Вон, мозги по всему скальпу.
Женщина оскалила зубы, яростно зашипела, клыки со скрежетом вылезли наружу…
Мужчина в плаще рассмеялся, придерживая живот руками. Его друзья, сидят в креслах, мрачно сверля женщину гневными взглядами. Покосился на них, плечами пожал, и веселье сошло на нет.
– Ну ладно. Как говоришь тебя зовут?
– Лена. – Прошипела она, с трудом беря себя в руки. – Я – Мудрость Клана.
– А! Ты типа сильно умная?
– Ну да… – Слегка растерявшись, проговорила Лена.
– А сколько будет 8 на 8 умножить, а?
– Кхм… – Как-то не так она понимала смысл слова «умная». – 64.
– А!!! – Воскликнул парень, выпрямляя спину и радостно хлопая двумя ладонями по подлокотникам кресла. – А!!! А говоришь умная, ха-ха!
Женщина, выпучив глаза, глянула на друзей собеседника.
– Чё? – Это его локтем в рёбра толкнул четвёртый, находившийся в комнате, человек.
– Штык, 64 будет, 8 на 8 если.
– Ага? – Штык удивлённо глянул на Соню. – Чё в натуре?
– А я тебе что калькулятор? Не знаю я. – Прошипела она, сложив руки на груди и щёки надув.
– Во бля…, а я думал 60…, вот почему мне руку тогда сломали, за герыч-то…, получается они правы были, а я их обманул… – Штык растерянно поскрёб затылок пальцами. – Вот блин.
– Нам предстоит серьёзный разговор, о судьбе нашего Клана, о том, что помнить мы должны…
– Сонь, сгоняй за бухлом.
– С хуя ли вдруг?
– Ну сгоняй в натуре. Тебе сложно что ли?
– У меня денег нет.
– На. – Штык протянул ей пачку мятых банкнот. – Водяры возьми, вискарь этот стрёмный не шторит вообще.
– Сам иди.
– Сань, сходи а?
Саня, в быту Шкет, мрачно глянул на купюры, скомканные, до состояния клочка использованной туалетной бумаги. Подозрительно как-то покосился на Лену, которая, выпрямив спину и пытаясь сохранять торжественный вид, незаметно вытаскивала кусочки собственного мозга из собственных волос.
– Я её хочу послушать.
– Тебе в падлу что ли, для кореша флакон притащить? Шкет, ну, в натуре метнись быром, у меня, это, поясницу прихватило, ходить не могу. Остиохероз поясницы до самой жопы. Вставило, прям жесть. Щас сдохну прям тут, срочняк лекарство надо. Ну, братан, сгоняй не в падлу.
Шкет послал ему многозначительный взгляд, намекая, что как бы они вампиры, какие нафиг поясницы и что он там ещё сказал?
– Ну и идите вы все лесом. – Проворчал Штык, поднимаясь на ноги. – Сам схожу.