Нос. Том 2

***

Выйдя на улицу, я был встречен прекрасным зимним воздухом и обрывками разговоров друзей:

–… подождём, он же не знает, где машина, – говорил Миша.

– Найдё… А, вот и он, – сказал Марк. – Ну пошли теперь.

Я подошёл к ребятам.

– Пиздец, я чуть не окоченел тут, пока тебя ждали, – сказал он мне.

– Ну не надо было из подъезда выходить тогда. Знали же, что меня подождать придётся, – ответил я.

– Где машина-то? Я специально легко оделся, потому что думал, что ща сразу сядем и поедем, – обратился он к Мише.

– Да тут, недалеко. Пришлось немного подальше припарковаться, а то тут у вас то место есть, то нет. Пошли, – сделал он приглашающий жест рукой.

И мы все вместе отправились по узкому тротуару на выход из двора. Марк шёл с Мишей впереди, обсуждая что-то:

– Вот… Игорь же передавал тебе тубусы розовые? Вот мы их тоже попробовали, пока ждали, – говорил Марк Мише.

– Ну и как? Стоит того, чтобы заморочиться с ними?

– И да… И нет… – трясся он от холода. – Опыт, конечно, интересный но очень специфический.

– В каком плане?

– В том, что… Там хуй знает, что ты увидишь, приятное или неприятное.

– А ты что видел?

– Ну большую часть я не помню нихера, а то, что помню… В каком-то из обрывков я, короче, попал в джунгли какие-то… И там всё ядовитое было… И я шёл, типа, босоногий, в лёгких шортах и футболке, потому что жарко было, что пиздец. И вот мы по тропе с кем-то шли, а на тропе всякие лианы там, травинки лежат. А вокруг тропы заросли всяких растений, прямо стена живая. И я иду, короче… И вижу, что на растениях этих всяких лягушки там сидят эти мелкие, пауки всякие, жуки. И я понимаю, что всё, что я вижу, это ядовитая хуйня. И вот я иду, а вокруг всё жужжит, звенит, стрекочет, всё влажное, а я время от времени наступаю то на травинку какую-нибудь, то цветок какой-нибудь задену или листик или кустик, или хуйня какая на меня сядет. И всё эта жалится, больно кусается и режется, а раны потом все зудят и чешутся и ноют, а мы всё идём и идём по тропе этой, а у меня ноги все уже красные и пиздец раздражённые, как будто я по крапиве ходил… Короче вообще пиздец полный, ад какой-то. И всё так реально, что охуеваешь. У тебя даже мысли не появляется, что это галюны…

– Понял тебя. Ну, раз что-то увидеть можно, то значит, что интерес к этому будет. Так что подумаем ещё…

Мы дошли до пограничной области с дорогами и дворами других домов, соседних. На этом широком перекрёстке, рядом с мусоркой, стояла тёмно-красная восьмёрка с тонированной задней полусферой. Мы подошли к ней и Миша пикнул брелком на ключах. Двери синхронно раздались звуком открывающихся замков. Быстро обойдя машину, он сел на место водителя. Мы же немного замешкались.

– Ну чё вы там? – опустил он окно на пассажирской двери и крикнул нам.

– Да мы не знаем кто куда сядет, – Марк ответил ему.

– Да какая разница вообще?.. Ну ты садись ко мне, все остальные назад. Кто назад – камень-ножницы-бумага сыграйте на то, кто в середине сидит, – сказал он и поднял окно обратно.

Марк открыл дверь и хотел сесть на пассажирское сидение впереди, как ему и сказал Миша, но тот его остановил:

– Чувак, это восьмёрка…

– А, понял, – сказал Марк и отошёл от двери

Мы же с девочками не стали играть в камень-ножницу-бумагу. Света просто сказала: «Нам в платьях неудобно в середине», и было понятно, что в середине сижу я. Поэтому мы подошли в нужном порядке к двери, Миша отодвинул сидение Марка, и Света полезла назад. За ней я, а за мной Саша.

Пусть и с небольшим трудом и неудобством, но мы все уселись и относительно нормально устроились сзади. Миша задвинул сидение обратно и впустил Марка, который захлопнул дверь, за что Миша недовольно посмотрел на него.

– Ну чё, едем? – спросил Миша и, не дожидаясь ответа, завёл машину.

Двигатель зарычал, а вместе с ним и зарычал резкий несущийся автоматным огнём звук гитар и барабанов, зазвучал странный вокал.

– О, блин, это же Министри, «Чизас Бил Май Хот Род»! – обрадовался Марк. – Мощная песня. Единственная, которую я у них слушал, но мощная.

Миша быстро выключил магнитолу и достал из неё кассету.

– Извиняюсь, забыл про неё, – пробормотал он, засовывая кассету в подкассетник.

– Да чё ты извиняешься, крутая песня, офигенная, – сказал Марк и забрал у Миши подкассетник, чтобы изучить его содержимое. – «Псалм Шестьдесят Девять», ага, крутой альбом, говорят. Не знал, что ты их слушаешь.

– Да я так… Решил что-нибудь новое для себя послушать, с новой музыкой познакомиться…

– Ну и как? Понравилось?

– Ну вот эта песня, какая там… Четвёртая или пятая вроде там. Ну про которую ты сейчас сказал. Она, вроде, прикольная, погонять под неё классно. А остальные как-то так, не особо понравились.

– Ну круто. Значит под неё и поедем!

– Нет! – выкрикнула Саша.

– Долбёжкая какая-то стрёмная, – Света поддержала её.

– Да ничего вы не понимаете… – вздохнул Марк и кинул подкассетник Мише.

Миша убрал его в некую стойку для кассет, которую, по всей видимости, сам когда-то приделал к панели, и в которой помимо этой кассеты были ещё пара каких-то, название которых я не видел.

– Ну и чё не едем-то? – спросила Света.

– Ща прогреется машина и поедем, – ответил ей Миша.

– Иисус построил её? – Марк спросил какую-то странную вещь.

– В смысле? – Миша не понял его.

– Ну… Она прогреется, нагреется, станет горячей… Хот… Хот-род?

– Я не понимаю тебя.

– Иисус построил мой хот-род!

– Я рад за тебя, – отшутился Миша.

– Да блять… Песня так называется. «Иисус построил мой хот-род».

– А-а-а… Теперь дошло до меня. Я просто английский не знаю, так что вот, – виновато сказал Миша.

– Это было… тупо, – сказала Света.

– Блин… Да ну вас… Иисус построил мой хот род, куда вы можете пойти, – обиженно сказал Марк и указал на свою промежность.

– А это-то тут причём? – Света недоумевала.

– «Хот род» можно перевести как «горячий стержень», – сумничал я.

– Да пошли вы, англичане ёбаные, – ответила она.

– Если на кого ты и можешь обижаться, так это только на себя. За то, что не знаешь английского, – ответил ей Марк.

Света, сидящая слева от меня, вытянулась и стукнула его по плечу. Мы, тем временем, начали движение и уже даже выехали на Союзную

– А что такое «хот-род»? – спросил Миша и добавил: – исключая версию про горячий стержень.

– Ну это типа такие старые машины, знаешь, которые прямо старые-старые, годов тридцатых, которые переделывают в супермощные, чтобы на них гонять, – объяснил Марк и по его лицу было видно, что он доволен, что знает это, и что эта информация пригодилась.

– А-а-а… Ну да, ага, знаю такие, видел в кино. И в журналах. Там типа всякие первые форды модель Б, старые Шевроле, Понтиаки первые и типа такого, да? Движки меняют им, нагнетатели ставят, облегчают, всё такое?