Носитель Искры. Нежелательный элемент

— Ну, наверное я был слишком наивен, — пробурчал себе под нос Лаз, а потом запустил своё превращение.

Когда пламя опало, на арене напротив костяного аллан стоял уже не огненный, а стальной великан. На поле боя вышел Ужас.

И сказать, что Даат был удивлён таким развитием событий — значит ничего не сказать.

— У тебя тоже есть ещё формы? — мимика лица, сложенного из костей, читалась ещё хуже, чем раньше, но всё можно было понять и по интонации.

— О, похоже я не один такой наивный! — пророкотал механический Зверь, глядя снизу-вверх на противника.

Правда, никакого волнения по этому поводу Лаз не испытывал. Назначение формы костяного демона было более чем очевидно — грубое прямое столкновение. И если наполненная энергией кровь могла представлять для него реальную опасность, то вот в то, что сталь не сможет противостоять кости, Лаз слабо верил. Конечно, он сам всю жизнь использовал в бою кулаки, клыки и когти, успешно расправляясь с теми, кто орудовал мечами и копьями, так что легко было усомниться в этой мысли. Вот только металл, из которого был создан Ужас, на голову превосходил любую, даже магическую сталь.

И довольно быстро стало понятно, что Лаз был прав. Костяной демон был выше Ужаса раза в полтора, что давало ему больший радиус атаки, а также он был невероятно силён и каждый его удар оставлял уже не просто зарубки, а самые настоящие кратеры в зачарованном камне. Но форма металла была куда тяжелее костяного демона, а главное быстрее. Привыкнув к темпу боя Даата, Лаз уже через пять минут после начала схватки гигантов, подбив из установленной на плече Гаусс-пушки колено демона, повалил его на спину, уселся сверху и, удерживая руки верхней парой лап, нижними начал месить грудь и голову старого алкарн, так что во все стороны полетели осколки костей. Ему даже не пришлось использовать дронов поддержки или какие-то из своих более серьёзных козырей.

Но и это не было концом. Очередной удар Лаза, вместо того, чтобы наткнуться на невероятно твёрдые и острые кости, от которых даже на кулаках формы металла оставались царапины, провалился в мягкое и аморфное нечто, обтянутое покрытой мелкими чешуйками кожей. А следом в это нечто начало погружаться уже всё тело Ужаса. Даат активировал третье из своих превращений и похоже теперь основой для него была плоть. Правда, скорее всего, как и форма земли, Голем, эта трансформация не предназначалась для боя. Просто потому, что нанести хоть сколько-нибудь серьёзный урон стальному телу механического Зверя этот студень не был способен.

Вот только он и не собирался сражаться, в него Даат перекинулся лишь для того, чтобы избавиться от захвата Ужаса. Уже спустя несколько секунд после того, как форма металла начала тонуть в аморфном жире, Лаз почувствовал, что коснулся ногами пола арены, а потом весь необъятный желейный слизень и вовсе исчез, втянувшись в самую компактную из всех форм Даата. На этот раз в ней было лишь чуть больше двух метров, Фауст имел практически такой же рост, но Лаз сразу понял, что проблем с этой формой у него будет море. Ведь соткана она была из того, что буквально даёт человеческим телам силу — из мышц.

И ожидания оправдали себя в первую же секунду, когда Даат сорвался с места на такой огромной скорости, что даже механические глаза Ужаса едва смогли разглядеть движение. А потом в левую ногу формы металла словно врезался стенобитный таран. Мощь была куда меньше, чем у костяного гиганта, но теперь ситуация была точно противоположной: уже алкарн двигался так быстро, что Лазу не было никакого смысла даже пытаться его поймать.

Ячейки на плечах Ужаса открылись и на арену вылетели дроны, без промедления начав выстраиваться в строй для активации гравитационного пресса. Но Даат не был дураком, вероятно тут же осознав, что не атакующие его и занимающиеся какими-то своими делами сферы металла не могли быть выпущены Лазом просто так. В результате за первые несколько секунд, несмотря на всю их защиту, как физическую, так и магическую, из строя были выведены семь дронов из двенадцати. И Ужасу, просто чтобы сферы успели выстроиться в правильную конфигурацию, пришлось пустить в ход все свои запасы, то есть ещё четыре таких же комплекта по дюжине дронов в каждом. И всё равно, когда гравитационный пресс всё-таки был активирован, из шести десятков сфер осталось лишь около половины.

Зачарованный камень начал скрипеть от обрушившегося сверху давления, а из тех мест, что пострадали от ударов костяного гиганта, зазмеились длинные трещины. После этого боя арену точно придётся долго восстанавливать, что наверняка потребует вложения немалых средств. Но сейчас тем, кто на ней сражался, на это было глубоко наплевать. Даат значительно замедлился, настолько, что теперь его движения стали легко различимы даже самого обычного человеческого взгляда, но и Ужас под воздействием гравитации стал двигаться куда медленнее, так что лично расправиться с алкарн Лаз всё ещё не мог. Пришлось активировать Гаусс-пушку и обстреливать противника металлическими болванками. Вот только в поле подавления даже снаряды, летящие на огромных скоростях, отклонялись от намеченной траектории, да и сама пушка поворачивалась на креплении очень и очень медленно, словно сопротивлялась попыткам её применить.

В результате Даат каждый раз умудрялся увернуться и болванки пролетали мимо, в лучшем случае лишь немного чиркая его по плечу или боку. Правда, с учётом скоростей, на которых это происходило, в месте попадания мышцы буквально взрывались и скользящее попадание оборачивалось жуткими в обычных условиях повреждениями. Но регенерация у этой трансформации была просто запредельной и раны, для обычного человека сулившие в лучшем случае полную недееспособность конечности, зарастали за считанные секунды. И в конце концов Лаз понял, что в таком режиме уже у него скорее закончится энергия, а это означало провал. Нужно было менять тактику.

Дроны исчезли, а следом и огромное стальное тело Ужаса начало уменьшаться. На жутковатом, словно экспонат анатомического музея, лице Даата показалась довольная улыбка, но тут же и исчезла, потому что к человеческой форме Лаз не вернулся. Напротив сотканного из мышц демона стоял свитый из корней и лиан Леший. Сдаваться Мастер Метаморфоз точно не собирался.

— Да сколько их у тебя?! — рявкнул алкарн, после чего на полной скорости рванул вперёд.

Однако буквально за секунду до того, как он вонзил свою руку в живот формы дерева, пространство вокруг Лаза застыло, словно янтарь, запечатывая их обоих в практически полный стазис. Казалось, что в этом не было смысла, ведь не только материя, но и энергия в таком застывшем мире не могли двигаться, а значит Мастер Метаморфоз тратил огромные запасы энергии просто на то, чтобы “поставить на паузу” эту схватку. Именно так Даат и подумал, решив, что Лаз пытается как можно больше отсрочить поражение. Но через несколько секунд он понял, что дело в другом. Очень медленно, но они всё-таки двигались и его рука постепенно всё-таки приближалась к цели. Вот только прямо в том месте, куда должна была прийтись атака, лианы и корни, составлявшие плоть Лешего, начали расступаться в стороны. Также невероятно медленно, но теперь было понятно, что “пауза” была нужна Лазу для того, чтобы понять, куда Даат ударит и начать подготовку.

В следующую секунду пространственный замок пропал и всё вновь вернулось к норме. Включая инерцию. Как бы Даат не хотел, его рывок, в который алкарн вложил едва ли не всю свою силу, планируя разорвать живот древесной формы в клочья, в замороженном пространстве никуда не делся. Он просто был замедлен вместе со всем вокруг, а потом вновь запущен. И останавливаться было поздно. Рука Даата пробила живот Лешего навылет, повредив немало “кишок” формы дерева, что было легко понятно по стону боли, который Лаз издал. Вот только урон был нанесён куда меньший, чем мог бы быть.

А потом окружающие рану древесные отростки сжались, захватывая руку алкарн в самые настоящие тиски, а руки самой формы дерева, заканчивающиеся острыми кривыми когтями, вцепились демону в плечи.

— Кто бы говорил! — выплюнул Даату в лицо Леший.

Но это был не просто саркастичный ответ. Алкарн почувствовал, как на его тело попадают крошечные частички чего-то неизвестного. А в следующую секунду тело, сотканное из связок и мышц, скрутил приступ дикой боли. Микроскопические споры агрессивной плесени родом с Южного континента, чей рост был в сотни и тысячи раз ускорен и усилен магией, основанной на работах Чибака Сиджи, начали с огромным удовольствием пожирать мышцы Даата. Вообще, против какого-нибудь другого врага, да даже против обычного человека они не должны были быть так эффективны, так как не умели ни преодолевать барьер в виде кожи, не выживали в желудочном соке и практически не переносились воздушно-капельным путём. В природе эта плесень исполняла роль эдаких чистильщиков, подъедая тела павших животных и Лаз добавил её в свою коллекцию без какой-то конкретной цели, просто для более широкой экспериментальной базы. Кто же знал, что однажды ему предстоит сразиться с врагом, на сто процентов состоящим из её любимого лакомства — мышечной ткани.