Ностальгические хроники (сборник интервью)

– Теперь уже в этом мало кто сомневается...

– Вопрос не так прост, как кажется на первый взгляд: в партии состоят миллионы разных людей от разных социальных слоев, еще миллионы "очарованных" лозунгами и посулами поддерживают ее. Да и нужно ли ставить вопрос о запрете? Нет, речь, пожалуй, должна идти о естественном выживании в ряду других партий. Смотрите, что происходит с компартиями в так называемых соцстранах: польскую рабочую партию поддерживают лишь 10 процентов населения, в Венгрии - и того меньше, в ГДР правящая партия почти ликвидирована. Эти партии, путем смены декораций, названия, отказа от содеянного в прошлом, могут, конечно, продлить свое существование, но они вряд ли смогут когда-нибудь претендовать на роль руководящих партий. Практически кризис коммунистического мировоззрения уже наступил. И никуда от этого не уйдешь. Попытка же партаппарата зацепиться за 6-ю статью Конституции привела к тому, что мы, породив перестройку, вдруг оказались в хвосте событий. В движении к полной демократизации многие страны нас далеко обошли. Необходимо совершенно ясно понять - почему из лидера наша страна превратилась аутсайдера? Но, кажется, все объяснимо: многие коммунисты, увидев, что партия - их вечный авангард - превратилась в тормоз перестройки, стали тысячами покидать ее ряды. Потому что честные люди по другому поступить не могут: вскрылись такие факты "деятельности" партии или, во всяком случае, ее руководящей роли, которые просто потрясают воображение. Партия во многих случаях стала первопричиной уничтожения лучшего "сословия" страны. А это, извините, ни понять, ни простить нельзя.

Система, правда, пытается удержать власть, но ведь очевидно же, что удержать можно только с помощью старых методов, ибо ничего нового она предложить не может. А раз она стоит за старые методы, то хочет она или нет, но все равно становится тормозом реформ. И в этой неопределенной ситуации очень важны роль и действия Михаила Горбачева, как главы партии. Поэтому нельзя не согласиться с Ю. Афанасьевым, который несколько резковато, но верно подметил, что Михаил Сергеевич пытается сидеть на двух стульях. То есть он хочет удержать лидерство в партии и одновременно реанимировать ее. Но как можно поднять авторитет партии, если с ее же благословения была увеличена зарплата чуть ли ни всему бюрократическому легиону страны? За что же? За какие такие заслуги? Может, это поощрение за развал экономики, "убийство" инициативы и веры, за социальную разруху? И партия, тут надо отдать ей должное, уже оправилась от первоначального шока и уже кое-где переходит в контрнаступление.

Когда меня выбирали главным редактором журнала "Советская литература", из ЦК КПСС пришел приказ - Приставкина "не пущать"!!! Когда Анатолия Стреляного хотели общим голосованием сделать главой издательства "Советский писатель", тут же были нажаты все видимые и невидимые кнопки - "не пущать" и Стреляного!!! Атака на главного редактора еженедельника "Аргументы и факты" Старкова тоже велась с правых флангов ЦК...

– Сейчас, когда коммунисты говорят о деформациях в партии, они стараются оговориться - мол, речь идет не о всей партии, а лишь о сбившемся с пути ее аппарате. Лично мне такая оговорка кажется неубедительной.

– Разложилась вся партия. Ведь кто-то исполнял абсурдистские решения и постановления ЦК и других ее органов. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Начало этому положено давным давно. Еще Сталин призывал принять все меры к тому, чтобы в выступлениях отдельных членов и кандидатов в Политбюро не допускались какие бы то ни было отклонения от линии партии, решений ЦК. Чтобы в партийной печати и других органах информации проводилась исключительно линия партии большевиков. Ее руководящих органов. А линия эта, как выяснилось, была сплошь кривой да прерывистой.

И еще действовала одна драконовская установка: обеспечить полную секретность в работе руководящих (и не только) органов партии. Накладывался категорический запрет на любое самостоятельное мнение.

– Кого вы видите в роли соперника...преемника Горбачева?

– Я знаю ваше отношение к Ельцину. Он действительно популярен в народе, поскольку поставил себя в оппозицию к партаппарату. Однако безоговорочного лидера в лице Бориса Николаевича я все же не вижу, хотя и голосовал за него. Почему? Пока для себя я это не уяснил. Он, кстати, "полевел", стал интересен как политический деятель. Видимо, общение с такими людьми, как Сахаров, Афанасьев, Попов пошло ему на пользу. Впрочем, я сейчас близок к тому, чтобы понять, что же меня в Ельцине смущает. Дело в том, что, несмотря на славу заядлого радикала, он тем не менее не пытался консолидировать демократические силы под знаменем какой-то новой социалистического толка партии. Он ратует за многопартийность, но в то же время сам остается коммунистом. И хотя он борется с партаппаратом, но в то же время держится за полностью дискредитировавшую себя партию. Это немного смущает.

– А по-моему, это нормальный ход вещей: ведется непростая тактическая борьба и в ней ему виднее, как себя вести... И все же, Анатолий Игнатьевич, каким вам представляется будущее партии?

– Для примера возьмем Литву. Почему Михаил Горбачев так насторожился, когда КПЛ отделилась от КПСС? Да потому, что начался реальный развал партии, и потому так реактивно реагировал на события в Литве. Если каждая республика, или только часть их отделится по партийной принадлежности, то власть КПСС повиснет в воздухе. Рано или поздно наш "локомотив" возвратится с "окружной" ветки и устремится по пути, по которому уже прогрохотали перестроечные эшелоны соцстран.

– Спасибо, Анатолий Игнатьевич, за беседу.

– ---------------------------------------------------------------------

"ВЫСКАЗАННАЯ МЫСЛЬ - ЭТО ТОЖЕ ПОСТУПОК..."

(Лауреат Государственной премии СССР и литературной премии имени Яна Райниса Евгений Евтушенко. Рига, гостиница "Латвия", 1985 год)

Когда у него спросили - какими качествами должен обладать настоящий поэт, он ответил:

– Таких качеств, пожалуй, пять. Первое: надо, чтобы у тебя была совесть, но этого мало, чтобы стать поэтом. Второе: надо, чтобы у тебя был ум, но этого мало, чтобы стать поэтом. Третье: надо, чтобы у тебя была смелость, но этого тоже мало, чтобы стать поэтом. Четвертое: надо любить не только свои стихи, но и чужие, однако, и этого мало, чтобы стать поэтом. Пятое: надо хорошо писать стихи, но если у тебя не будет предыдущих качеств, этого тоже мало, чтобы стать поэтом.

Быть поэтом вообще нелегко...

Удивительно созвучие этих слов с высказыванием великого чилийского поэта Пабло Неруды: "В доброй части моих произведений я хотел доказать, что поэт может писать о том, что ему указано временем, о том, что необходимо обществу..." А человеческому сообществу необходим такой миропорядок, при котором оно было бы счастливо. Но счастье общества в наш атомный век немыслимо без мира, без людского взаимопонимания, доброты - словом, извечных человеческих добродетелей. И поэт, если он Гражданин, об этом никогда не забывает и работает на эти добродетели словом, мыслью... Ибо, как настаивает мой собеседник, "высказанная мысль - это тоже поступок...Это героика мышления, перерастающая в действие..."

Поэмы Евгения Евтушенко - "Братская ГЭС", "Мама и нейтронная бомба", "Фуку" - это ли не убедительный пример наступательной поэзии, пронизанной сердечной болью за судьбы нашей голубой планеты и живущих на ней?

Восемнадцать лет назад, в предисловии к своей новой поэме "Коррида", впервые опубликованной в Латвии, Евтушенко писал: "В ней (поэме - А.О.) мне хотелось выразить свой протест против философии "человек человеку враг...волк", протест против втягивания людей в кровавую игру, протест против созерцательности с трибун жизни".

"Если надо

готов умереть, как тореро,

если надо,

как жертва его,

но чтобы не было крови вовеки

потом!"

Поводом для встречи с поэтом послужило присуждение ему литературной премии имени Яна Райниса. С этого мы и начали нашу беседу.

– Евгений Александрович, вы стали одним из первых поэтов, которым присуждена только что учрежденная в Латвии литературная премия имени Яна Райниса. Что в этой связи вы хотели бы сказать нашим читателям?

– Когда умер Янис Райнис Кришьянович Плиекшанс, меня еще не было на свете. Но жила его поэзия, жил его дух, проникший во все "поры" русской словесности. Слово, как и энергия, никогда не исчезает бесследно - оно превращается в действие, многообразие человеческих поступков и каким-то таинственным образом влияет на появление новых поэтов. Наверное, по этой причине и свое творчество я не могу рассматривать вне контекста русской и всей нашей многонациональной поэзии. А значит - и поэзии народного поэта Латвии Райниса.

Присуждение премии для меня знаменательно еще и потому, что этой же премии удостоен мой любимый поэт Александр Чак. Его настоящая фамилия созвучна всемирно известному псевдониму Плиекшанса - Чадарайнис, а его поэзия созвучна времени, в котором он жил и времени, которое за ним не угналось...

Мне также было приятно, что премия имени Райниса мне присуждена вместе с латышской поэтессой Монтой Кромой, нарисовавшей акварелью поэтический портрет Риги.

Кстати сказать, меня связывает давняя дружба с латышскими писателями, в частности с Ояром Вациетисом. По печальному совпадению в последний раз мы виделись с ним на кладбище, когда ставили свечи к могиле Райниса. И вот теперь мне пришлось побывать на его могиле... К нему идут и идут школьники, молодежь, пожилые люди... Его любят и помнят. Цветы, цветы, цветы... Как на могиле Сергея Есенина на Ваганьковском кладбище...