Ностальгия по крови

– Она долго у вас работала?

– Она приехала сюда три года назад. Сначала работала у одной из моих подруг, но через пару месяцев мне пришлось взять ее к себе: у моего отца случился инсульт, и ему понадобилась сиделка. У нее были прекрасные рекомендации.

– Вы можете что-нибудь сказать о ее характере?

– Анета была немногословна, но мне это даже нравилось. Не выношу болтушек.

– У нее был молодой человек?

– Не знаю. Тот же вопрос задал мне заместитель прокурора, но я не интересуюсь чужой жизнью. Анета справлялась довольно хорошо, правда, иногда бывала рассеянна. Однажды она использовала не то средство и испортила мрамор на кухне, но кроме этого случая, стоившего мне изрядных нервов, жаловаться не на что.

Илария покосилась на Безану: а нам-то что с этого? Немного нервничая, девушка прикидывала, как бы вклиниться в разговор и сказать, что ей очень нравится Стаббс (или подделка) над камином. Интересно, какую статью они смогут написать после этой болтовни? Им что, теперь обсуждать неудачную встречу жертвы с мрамором на кухне и их плохие отношения? Безана нервничал не меньше и, наверное, думал о том же самом.

– У нее действительно был ребенок?

– Да, совсем малыш. Но имени я не помню. Анета никогда не привозила его сюда, летом сама ездила в Румынию.

– С кем теперь останется малыш?

– Как всегда, с бабушкой и дедом. Анета оставила его на них, когда ему было полгода.

– А ваш муж сейчас дома? – спросил Безана.

Мадам Лекки застыла и резко выпрямилась. Можно подумать, ее прямая спина могла кого-то напугать. Может, такой осанкой Джулия хотела напомнить собеседникам, что она дочь нотариуса всей долины.

– Он в гольф-клубе.

– Гольф? В декабре? На снегу?

Джулия раздраженно тряхнула головой:

– У него турнир по «буррако».

В этот момент открылась дверь и на пороге показался улыбающийся Франко Вимеркати. Спортивные брюки, кардиган в тон рубашке, замшевые туфли. Худой, загорелый, он выглядел лет на двадцать моложе жены.

– Журналисты, если не ошибаюсь? Могу предложить вам что-нибудь выпить?

Представим себе, что Безана отказался. Вимеркати попросил горничную принести бутылку свежего белого «Валькалепио» и объяснил, что это местное вино, удостоенное многих премий, а сам тем временем уселся на подлокотник рядом с женой и ласково погладил ее по плечу. Поза, конечно, была не очень удобная даже для фотографии, но чувствовалось, что Франко нравится находиться в центре внимания. И было видно, что он ждет не дождется момента, чтобы повсюду рассказать, как к нему приезжали журналисты.

– Какая трагедия, – произнес он. – Бедная Анета. Подумать только, она ведь так мечтала стать стюардессой…

– Вы можете нам что-нибудь рассказать о ней? – вмешался Безана.

– Она была очень добра, – ответил Вимеркати. – Всегда старалась всем угодить. Мой свекор ее очень любил. Славная девушка. Вам бы поговорить с ним самим, но он сейчас настолько потрясен, что никого не хочет видеть.

– Понимаю, – сказал Безана, взяв инициативу в свои руки. На небольшой застекленной полке он заметил несколько кубков. – Ваши победы?

– Это были всего лишь местные турниры, – Вимеркати скромно отвел глаза, но тут же улыбнулся, в надежде, что о его достижениях тоже расскажут в газете.

Безана поднялся с места, чтобы рассмотреть большую фотографию с автографом в серебряной рамке.

– Кто это?

– Легендарный Тайгер Вудс. Я был в Джорджии, когда он победил на первом турнире мастеров девяносто седьмого года. Ему исполнился всего двадцать один год, и он одержал победу, набрав на двести семьдесят очков и двенадцать дополнительных ударов больше, чем спортсмен, занявший второе место.

15 декабря

Выйдя из виллы нотариуса, Безана и Илария быстрым шагом направились к машине: им не терпелось все обсудить.

– Вы заметили, что Франко все время трогал нос? Думаю, он относится к типу людей, которые быстро приспосабливаются к обстоятельствам.

– И мы, по сути дела, не добыли никакой информации. Сплошные ничего не значащие фразы, – проворчал Безана.

– Но одна из фраз такой не была.

– Которая?

– Вимеркати в ходе разговора произнес: «Она старалась всем угодить».

– Ну и что?

– А вам это не показалось намеком на секс? Мне же сразу пришла на ум доступная женщина, которая отдается всем подряд, чтобы никого не рассердить.

– Кнопочка, вот уж не ожидал от вас таких эротических фантазий, – заметил Безана.

Как ни странно, Илария не смутилась. Наоборот, решительно пошла в атаку:

– Тогда скажите, в чем я ошибаюсь.

– Нет, нет, – запротестовал Безана. – Пожалуй, вы вовсе не ошибаетесь. Поделитесь своими впечатлениями, мне очень интересно.

– Эта дама производит унылое впечатление, ибо ей хотелось купить себе все на свете, включая счастье, но ничего из этого не вышло. А ее мужу грустно потому, что собственная изворотливость отбила у него вкус к жизни. Ему больше не надо выкручиваться и приспосабливаться, он прочно устроился и теперь скучает.

– Это верно. Есть в них обоих что-то унылое. Но на убийц они не тянут.

– В детстве, чтобы понять людей, я сама с собой играла в «Если бы».

– Но теперь-то вы выросли?

– Вот увидите, это и сейчас срабатывает, – возразила Илария. – Если б они были лодками, то он был бы быстрым моторным катером, из тех, что дают почувствовать удары о волны. А она – старой яхтой на озерном причале, блестящей и бесполезной. Если б они были птицами, то он был бы индюком, который кувыркается, едва почувствовав тревогу, и комплексует, что он не павлин. А она – пугливой и недоверчивой перепелкой, делающей прыжок назад, чтобы запутать следы.

– Спасибо, Пьятти, это мы и опубликуем. Получится оригинальная статья.

– Не смейтесь надо мной.

– Ну что вы, ваш анализ безупречен.

Безана уселся в автомобиль.

– У меня к вам предложение. Отчего бы нам не перекусить в пиццерии Пикарьелло, чтобы присмотреться?

– А статья?

– Да черт с ней, со статьей. У нас уже есть пара строк о перепелках и катерах. А что касается знаков, у нас их тысячи три. Подкрепим все какой-нибудь бредятиной.

15 декабря

За соседним столиком мужчина и женщина обсуждали последние события. Безана тихонько пнул Иларию ногой, давая понять, что надо сидеть тихо и слушать.