Новатор
Шрифт:
Я вновь оглядываюсь вокруг и отмечаю:
— Хорошо тут, даже зелень есть. Комфортно, но чего-то не хватает. — Думаю я и сразу понимаю, кого именно:— Светка, Долли. Да, вот сам говорил надо привыкать, а сам и скучаю—
Тут же в мыслях проявляется неугомонная Элька.
— На сей раз в чем-то китайском, но так сногсшибательно выглядит, что хоть стой, хоть падай. — Немного грустно отмечаю я, а она улыбается, в мыслях конечно и говорит мне:
— Выше нос, Даня, выше нос. Девчонки никуда не денутся. Больше любить будут, хотя я не уверена, что это возможно. Месяцок
И тут же снова смеется и добавляет:
— Развращенец ты, развращенец. Все вы даны, развращенцы.—
Я удивленно думаю на это:
— И сюда добралась, а ладно, что я могу от нее скрывать, сестренка ведь?—
Колокольчик смеха звенит в моих мыслях, а щеки касается невесомое проглаживание теплой руки.
— Милая, милая, Элька. — Затихают мысли в моей голове….
— Даниил, ты что-то задумался? А тут бойцы пришли, рыбы принесли, да еще и очищенной. — Смеется комбриг Рокосcовский, передавая мне хорошее такое ведерко с рыбкой.
Я смотрю на рыбу, на народ, снова на рыбу.
— Рыба хороша, семга, разных размеров, только похоже выловленная и почищенная. Есть совсем крупная, есть и помельче, а есть и средняя. — Отмечаю я и тут же добавляю, про себя конечно. — Да, все как надо. Все как в той любимой книге, другого меня из другого детства. Уже и не помню, как она называлась, но там такой фрагмент был о тройной ухе по-амурски, что это просто что-то и с чем-то. Я потом пару раз экспериментировал по этой методике и вправду получается замечательно.—
— Да нет, Константин Константинович, задумался немного. Вот сейчас, как и обещал, займусь приготовлением правильной амурской ухи. И конечно в ведре… — Смеюсь я и оглядываю присутствующих, а сегодня тут все, все руководство операцией собралось.
Комбриги и генерал-майоры Рокосcовский и Смушкевич, нач. штабы и полковники Малиновский и Соколов. Командиры полков и тоже уже полковники Черняховский, Лелюшенко, Катуков, Полынин, Рычагов и Александров. Тут же, начальник нашей разведки подполковник Маргелов. Мой руководитель безопасности, вечный Николай Семенович и конечно Володя. Он со мной тут в поездке, набирается опыта. Ну и к нам еще присоединились товарищи из Москвы. Генерал-лейтенант Мерецков и полковники Ватутин и Еременко.
И я при виде этой парочки умных, деятельных, талантливых и интеллигентных военных сразу делаю стойку, как гончий пес прям.
— Нужны они мне, в мою команду. Очень нужны. — Думаю я и тут же распределяю по ролям. — В следующем году бригаду будем разворачивать в корпус, а тут уже другие требования. И вот к Рокосcовскому нач. штабом на все уровни до фронта включительно, Ватутин будет идеален. А Малиновский, он все-таки не совсем штабист, он командир и зам. Вот тут его и надо использовать. Ну а Еременко, у меня будут в корпусе стрелковые дивизии, вот туда его было пристроить идеально, ну для начала. Я то понимаю, что все мои командиры они с перспективой до командарма и они у меня вырастут в одной структуре, все уже задумано и будет планомерно осуществляться. Но это потом, а сейчас та самая уха.—
И я улыбаюсь товарищам командирам, припахиваю за компанию Володю и мы в четыре руки заполняем ведро рыбой и конечно водой, лаврушкой, перцем горошком и на огонь, пусть варится.
Я вспоминаю цитату из книги:
Тут главное очередность соблюсти, сперва закладываем мелочь и она даст первый навар, потом вытаскиваем и собакам, пусть поедят. И тут же вторая закладка, уже средняя рыба и ее тоже хорошо провариваем, бульон постепенно набирает навар и жирность, блести и пахнет.
Но и среднюю рыбу тоже вытаскиваем и откладываем. Ее, конечно можно и поесть, а модно и собакам. Она съедобная вполне, но все-таки не совсем то.
И вот приходит время третьей и главной закладки. Самые крупные куски, самой крупной рыбы, идут в котел и вот они уже немного провариваются, только до готовности. Навар уже есть, а рыба сохранит вкус.
— Так вот и готовится тройная уха из той самой книги. — Мимолетно, думаю я, вспоминая все это.
А мы с Володей, уже заложили первую мелочь и процесс пошел.
Запахи начинают плыть над поляной, где мы расположились, смешиваясь с ароматами Амура и вообще здешних мест.
Командиры сидят расслаблено и ни чего не опасаются, но оружие держат при себе, да и постовые выставлены. Все под контролем.
— Если только. — Думаю я. — Девять граммов с той стороны не прилетит?—
И зябко ежусь, успокаивая себя простой истиной:
— Да не было у них вроде снайперов, а с километра по другому не попасть, да и зачем? — Размышляю я поглядывая в сторону Амура, до которого от места, где мы расположились как раз полкилометра и будет и его ширина столько.—
Вроде успокоился, тут и Рокосcовский замечает метания и переводит тему вопросом:
— Даниил, а Вы с дальнейшими определились?—
Я смотрю на него, потом на окружающих, похоже замерших в предвкушении важной информации и улыбаюсь со словами:
— Да, Константин Константинович. Вполне и тут нет особых секретов, я не скрываю ничего от своего ближнего круга, от тех, кому доверяю и от властей. — Говорю я и искоса поглядываю в сторону московской компании, а те уже навострили уши.
Задач несколько и они взаимно увязаны.
Первое — необходимо обеспечить постепенный ежегодный рост бригады, через поэтапное развертывание. В следующем году, с осени приступаем к развертыванию ударного корпуса. Создаем вторую ударную бригаду, вокруг нее будут две стрелковые дивизии и вместе это станет ударным корпусом. Вторую бригаду разворачиваем посредством дублирования первой. Половину состава переводим в новую бригаду с повышением, вторая половина останется в старой бригаде и тоже с повышением.
Оставшиеся места добьем новобранцами и за год их подготовим. А в целом рядовые станут ефрейторами, ефрейторы сержантами и так далее. Офицеры тоже пойдут на ступеньку вверх. Наши комполка все пойдут на дивизии и бригады, товарища Рокосcовского я хочу видеть комкором, товарища Малиновского зам. комкором. У нас останутся две вакантные командные должности. Командир одной из дивизий и нач. штаба корпуса. Вот думаю теперь, где бы найти таланты на эти должности?