Новая мама в семье драконов

— Госпожа Зелена, – Каллен сжал лежащие на столе кулаки, – Ольгу принуждают к переселению в Иллизиум против её воли. Если мы поддержим это, то нарушим моральный закон неприкосновенности личности. Иллизиум никогда не был её родным миром. Её предки жили здесь и на Земле. Поэтому Ваша категоричность неуместна.

— Прошу прощения, господин Рэндолский, но я считаю, что Вы и вовсе должны быть отстранены от решения этого дела, ведь здесь замешаны Ваши личные чувства.

— Что? – Каллен оставался внешне спокойным, но в нём явно бушевал гнев. – Это Ваш первый совет, Вы находитесь у власти Вашего мира меньше года и смеете просить о подобном?

— Перестань, Каллен, – холодно осадила его чёрноволосая женщина с редкой сединой. Я заметила на её одеждах семейный герб, который носил Дерек. Видимо, это была его тётя, глава второго по силе драконьего рода – Шарлотта Таббс.

— Я не узнаю тебя, – продолжала она, говоря с Каллен словно с юным студентом. – Ты всегда был образцом здравомыслия, а сейчас на тебе нет лица. Какой бы любовью ты не проникся к этой фее, она не стоит целой межмировой войны. Пусть сама она и не хочет покидать наш мир, но с учетом обстоятельств, она сейчас подобна малому благородному ребенку, который должен унаследовать трон, хочет он того или нет. Так что ни о каком нарушении неприкосновенности личности не может идти и речи. Девушка попала сюда не так давно, год назад она даже не подозревала о своём предназначении и вообще существовании магии. Мы не можем опираться лишь на её «хочу, не хочу». Она не осознает всей ситуации, поскольку даже не является зрелым магом и не представляет, насколько разрушительными бывают наши войны. Поэтому включи уже голову и пойми, что мы должны передать её в Иллизиум.

— Госпожа Таббс, прошу Вас, давайте будем относиться друг к другу с должным уважением, – вмешался Грэгори, останавливая Каллена.

— Конечно, Ваше Величество, – Шарлотта размеренно кивнула. – Однако как член совета, который занимает свой пост дольше всех, я всё же не могу не высказаться. Когда-то именно я решала, взойдете ли Вы на престол. Я видела благоразумного, справедливого, но слишком добродушного наследника драконьей крови. Уже тогда мне показалось, что эта Ваша доброта может стать проклятьем короны, но узнав, что Ваш кузен будет призван стать правой рукой короля, я успокоилась. Однако сейчас Вы оба слепы. Одного ослепила любовь к женщине, а второго желание осчастливить своего брата. Я призываю Вас вернуть здравомыслие, а вместе с тем присоединяюсь к решению властительницы друидов. Род Таббс не отдаст своих людей на участие в бессмысленной войне.

— Хватит! – Каллен сделал неуместный резкий выпад рукой. – Я не намерен больше выслушивать это. Я долгие годы воевал за ваши дома. Я вел армию в поддержку мира друидов, когда огненные демонические твари намеревались сжечь все ваши леса. Каждый раз я готов был умереть, чтобы этот мир и многие из ваших миров остались целы. И сейчас, когда я и корона взываем к Вашей помощи, Вы посмеете отвернуться? Сколько из вас? Кто ещё откажется поддержать нас, если война будет необходима?

Грэгори вздохнул. Он был потерян. Думаю, сейчас его разрывала нужда действовать подобно королю и желание помочь своему брату. Я впервые поняла, насколько же ужасно наше положение…

— Давайте проголосуем, – настоял Грэгори, кладя руку на плечо Каллена. – Нам нужно знать, кто готов поддержать королевские войска в войне с феями и их союзниками. Прошу, поднимите руки. Я призываю вас отвечать честно и от всего сердца.

Воцарилась тишина. Каллен уверенно поднял свою руку, взглядом призывая собравшихся сделать то же самое. За ним поднялась ещё одна. И ещё. Однако в итоге готовых ответить на призыв к войне было меньше половины. Взгляд Грэгори уцепился за странное существо. Это был старый получеловек-полузмей с побледневшей чешуей. Он никак не решался поднять руку.

— Даже Вы, господин Саргас? – спросил Грэгори, сдерживая печальное разочарование. – Моей жены нет на этом совете, однако она настроена биться за свободу наследницы Аруналай даже в её положении.

— Именно поэтому, Ваше Величессство, – змей протягивал звук «с», глухо шипя. – Именно поэтому. Лишь благодаря Вашей жене я сссижу здесь. Мой народ всссегда будет предан ей. Однако ни её, ни ваших детей не должна затронуть война. Мы обязаны думать о наших потомках. Чувссства и любовь – всссему этому нет цены. И всссё же… будущее наших детей важнее. Мы не можем оссставить их на обломках войны. А назревающий конфликт будет разрушителен. Он унесссет жизни и иссспротит сссудьбы. Я молю вассс одуматьссся.

Грэгори опустил взгляд. Вместе с этим Каллен гневно и несдержанно ударил кулаком по столу, и в тот же момент картинка перед нами пропала. Я подняла растерянный взгляд на Сибиллу. Она грустно улыбалась мне.

— Вот видишь?..

Я не знала, что ответить. Вся эта ситуация с возможной войной теперь казалась мне не решаемой. Мы не сможем испугать Ласориана количеством союзников, а другого плана до сих пор никто не придумал. К тому же, если слова Сибиллы о моём предназначении – правда, я не могу просто закрыть глаза на возможность помочь всему фейскому роду.

Как же сложно всё это.

— Ты сказала, что я смогу избавить фей от проклятья крови? – тихо спросила я, теряя надежду. – Это не окажет пагубное влияние на их магические свойства?

— Нет. Я бы никогда не позволила навредить своему народу, – видя мою подавленность и готовность сломаться под градом аргументов, Сибилла начала говорить более мягко, с тёплой заботой в голосе. Но сейчас это нисколько не помогало.

— Что я должна сделать?

— Ты уже встречалась с моей подопечной, ведьмой Розмари. Она знает все основы ритуала. Однако нужна будет поддержка сильной феи, которая доверяла бы тебе. Ласориан отлично подойдет. Уверена, он не откажет.

— Кстати, почему твоей главной последовательницей стала ведьма, а не фея? – Розмари с самого начала показалась мне подозрительной, поэтому я не могла не спросить.

— У меня было много последователей. Я бы не заняла место главы восстания, если бы не была сильна. Но только Розмари смогла прожить так долго благодаря связи с духами стихий, знания о которых передала ей я.

— И я могу доверять ей?

— Поверь мне, тот, с кем общаются духи природы, не может быть скверен душой.

— Тогда последний вопрос: как мне снять регалию?

— Прости, но этого я не могу тебе позволить. Что бы ты ни выбрала, моя обязанность – защищать тебя.

— Даже если в итоге я отправлюсь в Иллизиум?

— Так ты согласна поддаться своей судьбе? – Сибилла просияла.

— Я не уверена. Мне нужно о многом подумать. Наедине. И в процессе я должна быть уверена, что мои чувства и мысли именно мои, а не вложены регалией.

— Хорошо, – задумчиво согласилась фея, – я позволю тебе снять кольцо, но с одним условием: оно должно храниться возле тебя. Если ты передашь его кому-либо или у тебя попытаются его выкрасть – магический взрыв убьёт этого вольнодумца. Но не вздумай таким образом вредить Ласориану. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Как же легко ты говоришь о смерти, – я не удержалась от осуждения в голосе.

— Это всё рубцы войны, Ольга. И я очень надеюсь, что твои решения позволят нам никогда больше не ступить на этот кровавый путь.

— …я тоже надеюсь.

Сразу после в моей ладони появился камень-проводник. Разговор был окончен, и я собиралась вернуться в реальность, чтобы обсудить всё с Калленом. Однако Сибилла остановила меня:

— Лучше не здесь. Эта часть сна закрыта моей магией, поскольку здесь наши мысли переплетаются. Чтобы целостно вернуться в реальность, тебе лучше подняться наверх, – она встала со стула. – Идём, я провожу.