Новая методика обольщения

В один из первых дней октября Кевин позвонил в дверь ровно через пять минут после того, как Эшли положила трубку, вдоволь наговорившись с Виктором. Разговор, как всегда, начался, довольно невинно, но довел Эшли до такого состояния, что теперь она чувствовала себя растрескавшимся чайником, в который налили кипяток: из всех трещин хлестала пузырящаяся вода, пар шипел, крышечка подскакивала и звенела. Марк сам пошел открывать — Эшли даже не соблаговолила подняться. Клокоча от злости, она жалила ногтями собственные ладони и слушала негромкий диалог в прихожей.

— Какая-то угрожающая тишина. Нутром чувствую: атмосфера опять накалена. Что у вас произошло?

— Ничего особенного. Мама снова поругалась с папой по телефону. А у нее и так с утра болела голова. Из-за очень высокого давления на улице.

— Все-то ты знаешь, обо всем-то ты слышал… А ну-ка скажи, как называется прибор, который измеряет атмосферное давление?

— Термометр, да?

— Нет, дружок, барометр. А если барометр падает, что это означает?

— Что пойдет дождь?

— Не угадал. Что из стены выпал гвоздь.

Кевин прошел в комнату, остановился около двери и начал трепать Марка по волосам, внимательно глядя, на сидящую в кресле Эшли.

— Оладушек, ты сейчас похожа на свежеиспеченную вдову адмирала: сидишь здесь, как символ мрачной и торжественной покорности судьбе. Голова сильно болит?

— Сильно.

— А в кино с нами пойдешь? Я взял три билета на «Шрека-2», — при этих словах Кевина, Марк взвизгнул и подпрыгнул, — пойдем, хоть похохочешь от души.

— Хохотать мне сейчас хочется меньше всего.

— Вижу. Марк, дружок, извини, но мне надо поговорить с мамой наедине. Не обижайся, ладно?

Когда Марк вышел, Кевин с трудом примостился рядом с Эшли и тяжеловесно положил руку на ее колено.

— Знаешь, в чем твоя проблема, пышечка? Ты воспринимаешь бывшего мужа, как пожизненную ношу — тяжкую, мучительную, но необходимую. Сбрось ее — сразу станет легче. Раз задушевные беседы с ним доводят тебя до невменяемости, так воспринимай его просто, как чужого человека и общайся в соответственных пределах. Да, он папаша твоего ребенка. Но тебе он никто.

— Не разговаривай со мной тоном психоаналитика.

— А ты не веди себя, как любимый клиент психоаналитика. Глупо из-за такой ерунды впадать в депрессию — от нее и так уже страдают сто миллионов человек. Из них пятнадцать процентов непрестанно пытаются наложить на себя руки. А ты знаешь, что лет через десять от депрессии начнут умирать чаще, чем от онкологических и сердечнососудистых заболеваний? Антидепрессанты и транквилизаторы будут продавать всем подряд, как пищевые добавки. Они, кстати, уже становятся топ-лекарствами… Поверь, не стоит вливаться в этот мутный поток. Брось. У тебя налаженная жизнь, чудесный мальчишка, хорошая работа. Да и любовник вроде бы очень даже неплох.

— Все-таки ты непроходимый рыжий наглец! Нельзя было тобой увлекаться, — следовало гнать тебя, куда подальше еще в «Амадеусе». Но не стану спорить: в постели ты…

— Да я знаю, не трать силы на комплименты. Могу проводить мастер классы… Ну, так что: пойдем в кино? Да? Тогда собирайся, оладушек, время-то идет.

В кинотеатре Марк сидел между ними и откровенно наслаждался излившимся на него водопадом удовольствий: он жевал попкорн, локтем прижимал к животу купленного в фойе маленького розового дракончика, счастливо смеялся и поворачивал голову то направо, то налево, чтобы оценить реакцию обоих взрослых спутников на особо ударные моменты фильма. В этом плане Кевин его не подвел: заходился от хохота так, что кресло под ним грозило развалиться на части. Эшли реагировала куда спокойнее — она еще не отошла полностью от утренней встряски.

После кино все втроем отправились прогуляться в парк. Марк сразу же понесся к искусственному прудику покормить уток, для которых заблаговременно запасся провиантом. Кевин и Эшли облюбовали пустовавшую скамью неподалеку: она стояла прямо на солнышке, и с нее было очень удобно наблюдать за перемещениями Марка по краю пруда. Усевшись, Кевин с наслаждением вытянул ноги и протяжно вздохнул:

— Господи, даже мышцы живота заболели. Как же я смеялся… Особенно когда Кота в сапогах попутали с наркотиками. А когда выяснилось, что Пиноккио носит дамские трусики, я чуть не умер… А тебе разве не было смешно?

Эшли поджала губы и подняла воротник, защищаясь от холодного осеннего ветра.

— Скажи честно, Кевин, разве этот фильм детский? «Черт возьми, я не думал, что моя задница, может выглядеть так соблазнительно!» Сексуально озабоченный осел, бармен-трансвестит, парочка геев в карете… Родители веселились больше детей. А первого «Шрека» ты видел? Там ослик предложил драконихе подождать с физической близостью! Как тебе? А сам Шрек уставился на замок злодея, недвусмысленно устремленный в небо, и поинтересовался: «Какие же у парня комплексы?» Почему все это называется детскими фильмами?

Кевин пожал плечами и почти улегся на скамье, заложив руки за голову и прикрыв глаза. Не дождавшись ответа, Эшли продолжила:

— Марку было три года, когда он смотрел мультсериал про мышек. Так в одной серии мышка-жена вопила, на мышку-мужа: «Подлец! Тебя опять видели с этой крысой! Сегодня ты будешь спать один!» А муж повернулся к своему приятелю и сказал: «Ерунда, к вечеру моя девочка передумает — уж я-то знаю». Зачем накачивать мультики для младенцев эротическими намеками? Какой в этом смысл? Рейтинг повышается?

Чуть приподняв светло-желтые ресницы, Кевин безмятежно произнес:

— Просто пуританские времена миновали, Эшли. Нашу бренную жизнь в любых ее проявлениях, мы воспринимаем чем дальше, тем проще и веселее. Процесс неизбежен, но он рационален. Я сторонник той точки зрения, что детям следует знать практически обо всем на свете — в общих чертах, разумеется. Я, конечно, не предлагаю в образовательных целях показывать малышам, жесткое порно. Но разумно дозировать определенного рода информацию и преподносить в доступной форме, чтобы она вписывалась в сознание детишек легко и естественно, без зацикливания на этой теме, даже полезно. Думаю, вреда от обруганных тобой мультиков нет, скорее наоборот.

— Вот сейчас я впервые ясно вижу, что ты преподавал. У тебя даже манера говорить изменилась. Педагогический гений! Доктор Спок. Можешь писать книжки о половом воспитании детей.

— Да перестань, оладушек. А если вернуться к «Шреку»… По-моему, грань между детскими и взрослыми фильмами благополучно стерлась — кино стало универсальным и безразмерным, как сувенирные футболки. Посмотри на своего мальчишку: дети теперь разумны не по годам. А взрослые капризны и инфантильны. Значит, выгоднее создавать сбалансированный продукт, который заинтересует и молодых, и старых. Только надо толково приготовить этот салат: покрошить туда стрельбы, любви, немножко колдовства, погонь, всяких чудищ и приправить одним из трех видов экзотики — морским, тропическим или северным. Ингредиенты все известны… Да вообще, Эшли, кино сейчас снимают словно «лего» собирают — из уже готовых блоков. Какой кусочек ни возьми, где-то мы его уже видели. Разве нет?