Новая реальность

Солнце.

Собираться на Уровни дома было совершенно невозможно. От отцовской телепатии, положим, можно было защититься блоком -Леш, к примеру, с детства освоил это средство защиты, причем даже пораньше Дима, - но как спрячешься от всевидящих маминых глаз? Младшее поколение магов-Соловьевых опытным путем установило, что глаза Людмилы обладают каким-то сверхъестественным даром мгновенно постигать любые, самые мелкие неприятности, которые случались весьма и весьма часто. Ну куда денешься от неприятностей, если ты - маг, причем юный и неопытный? Вспомнить хоть, как мальчишки развлекали малышню, формируя из варенья довольно миленькие подобия зверюшек. Особенно старался Вадим - среди малышни сидела тогда одна девочка… Перед восхищенными девчонками уже дефилировал целый зоопарк, когда в комнату вошла мама. Лужицы из варенья пришлось отдраивать самим мальчишкам, пока мама в ванной отмывала пищащее стадо девочек - незадачливым зрительницам дождь из варенья тоже не прибавил красоты.

Дим неожиданно улыбнулся, чувствуя, как теплеет на душе от этого неожиданно всплывшего воспоминания. Теплеет. И словно стало легче. Словно тяжесть, не отпускавшая его с того утра у барьера, подтаяла. Тот взгляд двойника, тяжелый и бесконечно усталый… взгляд, словно переливший в мозг Дима драконье пламя… он отступил. За последние несколько дней это было первое светлое воспоминание. Все можно поправить. Все еще можно исправить.

–  Дим, что-то не так?

–  Нет.

Сейчас мама смотрела точно так же, как в детстве, словно предчувствовала, что ненаглядные сыновья снова наладились в опасные места. Прости, мам. Так надо.

Не убежденная, но временно примирившаяся с секретами мама отступила и принялась. кормить семейство, одновременно выведывая новости остальных и пререкаясь с рыбками… Вообще-то рыбок, памятуя об их нраве, покормили первыми, но Екатерина с сестрами никогда не успокаивались на достигнутом. Характер у них был не тот. Больше всего они напоминали старушек, вечно сидящих на скамеечке у подъезда. С теми милыми дамами дому и охраны почти не надо - каждый входящий взвешивался-просвечивался-обсуждался так, как и Стражам порой не под силу. Да еще и воспитывался на ходу…

–  А можно еще немного того вкусного корма из пакетика?

–  И витаминок?

–  И червячков?

–  А потом - аквариум побольше? Вы на такой кормежке в этот помещаться перестанете.

Рыбки негодующе растопырили плавники:

–  Могли бы и аквариум, кстати!
– бросилась в атаку Екатерина, - У вас отдельные комнаты есть, а у нас? Коммуналка!

–  Все бы вам наговаривать на бедных рыбок…

–  Вот писать научимся - жалобу на вас настрочим. В общество защиты прав животных.

–  Марина, сыпани этим вымогательницам добавки.

Привычная полушутливая перепалка тоже была теплом. И якобы небрежные вопросы Игоря и Маринки. Молчаливое присутствие Лешки. Щебетанье Маргариты о новостях. Дом грел… Интересно, почему того Вадима не остановили его родные?

–  Гизур!
– слово хлестнуло вместо плети.
– Вытвар.

Тварь. Выродок. Ян принял это почти равнодушно. Болела голова, ломило тело - охрана налетела так, словно хватала не ослабевшего от голода юнца, а воина-диверсанта с другого Уровня или команду мародеров. Про перчатки даже не вспомнили, сразу кинулись считаться за побег…

Раньше его никогда не били. Даже братья. Алтарь не в счет, на первых обрядах была не боль даже, а ослепительная сеть из боли, жуткая в своей безысходности и размеренности. Кулак в лицо - это совсем другое…

Но боль - это не важно.

Ему не удалось вырваться. Он не смог скрыть телепорт. Не смог даже перенестись за пределы своего Уровня. Его схватили всего в нескольких шагах от выхода.

Что теперь будет, Ян не думал. Уже не важно. Дорога все равно была одна. Больше с нее не сойти. Как именно его убьют, здесь ли, в запале, или все же оттащат на алтарь? Подпорченная жертва, кажется, все равно годится. Только сил с нее получают меньше. Ян слизнул с губы кровь - каждая капля драгоценность - и увидел взгляд Старшего. Глава рода смотрел так, будто Ян отбирал что-то, принадлежащее именно ему, отцу, что-то редкостное и ценное. Ну да… Яну не принадлежит даже его кровь. Ему ничего не принадлежит. Он никто. Одно из золотых пятнышек на родословном дереве - тупиковых.

Выродок…

Пусть. Зато… зато он все-таки видел солнце. Алый кусочек света.

–  Ты… - холеные губы Долински-старшего буквально выплюнули это слово.
– Ты… ходячий амулет, жертвенный агнец, как ты посмел удрать?

Я хотел увидеть солнце.

Но Ян не стал отвечать. Нет смысла…

–  Ты ушел из пещер.
– снова проговорил старший демон.
– Удрал! Зачем?

Тон чуть изменился, это был знакомый раздраженный голос отца, который интересовался, какого ангела сыну понадобилась очередная человеческая книжка. Привычный голос. Может, поэтому у юноши вырвалось:

–  Я хотел…

–  Что?! Что-то подсмотреть? Стащить? Попасться в лапы пришлым тварям? Мы едва не лишились… Чего ты хотел?!

–  Жить… - устало ответил Ян. Он не ждал, что отец поймет. Что изменится хоть что-то. Просто сказал. Но и такой реакции тоже не ждал. Долински-старший вдруг шагнул к сыну - резко, вплотную, и голос его стал яростным шепотом:

–  Как ты смеешь? Ты никто. Ты вещь! Специально выращенная вещь. Как ты посмел думать, что имеешь право на какие-то желания?

Вещь… Младший сын молча смотрел на отца. И не мог понять, почему не попытался уйти раньше. Почему слушался этого демона? Всю жизнь. Почему? Пещера качнулась, странно выворачиваясь из-под ног.

–  Вещь?
– проговорил он онемевшими губами.
– Вот как. А ты, значит, отец вещи…

–  Ян!

–  У вещей не бывает имен. И отцов… тоже.

Секунду - целую секунду - он смотрел на летящую к лицу узкую ладонь. Почему-то секунда растянулась в длинный, почти зримый кусок времени, и ладонь летела медленно… он даже глаз не закрыл. Это не важно. И не больно…больше нет.

Но его так и не ударили. Наверное, пожалели портить вещь еще больше.

–  Алтарь возьмет тебя и такого, - наконец сдавленно проговорил глава рода Долински.
– Мы, конечно, могли дать тебе еще… еще времени. Но ты сам выбрал. Готовься.

Лина глянула на часы - время пока есть. Можно вернуться домой обходным путем, так и так успеваешь. Но может, удастся что-то узнать? Время есть, а информация, даже ненужная, может при случае оказаться кладом. Например, сегодняшняя. Использовать ее Лина пока не может… не может… Но ад и пламя, как же странно и интересно, что в мире есть еще один твой родитель! И ему от тебя ничего не надо, только знать, что ты есть…

–  Я понимаю, что тебе трудно привыкнуть… и не за что меня любить, - вид у отца был виноватый, - Ты выросла без меня, ты взрослая… ты феникс.
– карие глаза снова скользнули по ее запястью, - И вы… неважно. Пусть тебе не нужна моя помощь, но ты должна знать - она твоя, когда б ни понадобилось. Я об одном прошу - не пропадай. Приходи.

Она придет.

Попозже. Может, даже с Лешем… Попозже, когда прояснится вопрос с серыми пришельцами. И с ней самой. И… и с Алексеем.

Лина отломила сухую ветку - все-таки без ножей непривычно, руки занять нечем - повертела в пальцах. Понять бы…

С Лешем опять что-то не так? Или у нее уже паранойя? Бред же… она Леша знает всего несколько недель, а родные всю жизнь, и никто ничего не заметил. Бред… Но когда они с Димом вернулись тогда, с барьера того, ей показалось…

Нет, это был Леш, и внешне, и глазами Феникса, аура один в один, но он так смотрел тогда… Сначала - будто она сама жизнь. Словно не видел демон знает сколько и не надеялся увидеть снова. Будто она самое дорогое в мире… Сначала именно так. Нет, это еще более-менее понятно, а вот потом… потом…