Новая Россия, или, это мы, оба-двое!

– И где вы хотите с ним встретиться?

"Боже мой, как это скучно," подумали одновременно наши друзья. Затем они переглянулись, Сергей кивнул, и тогда заговорил Андрей.

– Элементарно, как и все сказанное ранее. Я кто?

– Кто? Помощник губернатора по особым поручениям? Именно так указано в ваших ксивах.

– Писатель я, блин. Пи-са-тель! А из этого что должно следовать?

– Написание по тем бумагам, что были вручены ранее? А как же тогда быть с должностью помощника губернатора по особым поручениям?

Положительно, нашим героям выпал тот весьма нередкий шанс, когда вы встречаете непроходимую тупость, не пробиваемую ничем, даже прямым выстрелом из РПГ. Но, к сожалению, выбора в данный момент и в данной ситуации у них не было, а потому, вздохнув, Андрей принялся разжевывать прописные истины.

– Писатель, должен заниматься творчеством. Писать, творить, и, наконец, вытворять. И поелику возможно, участвовать в различных номинациях, конкурсах и вручениях Нобелевских премий. Теперь понятно, что нам надо? Есть же у вас какие-то литературные премии и так далее? Не могло все настолько вымереть.

– Ну, это у нас есть.

– Огласите нам весь список, пожалуйста.

Киса почесал голову, напряг свой могучий интеллект, затем вздохнул и достал телефон. Немного поигравшись с интернетом, он протянул довольно радостным голосом.

– Есть! Нашел! Вот, например, премия имени доктора Геббельса, вручается...

– Что-о?!
– вскрикнули наши друзья.
– Какого еще Геббельса?

– Здрасьте, - сказал Киса.
– Доктор Геббельс, выдающийся м астер слова. Выступал на арене антикоммунизма, бичевал красно-коричневых, объединил СМИ Европы в единый поход против коммунистической заразы. Неужели не слыхали?

– Знавали мы еще не это, - протянул Андрей.

– А как насчет того, что сей колченогий доктор призывал к уничтожению людей?
– спросил Сергей.

– Начет этого в истории ничего не говорится. Ну, так что, идем туда?

– Нет, это категорически нам не подходит. Надо что-нибудь попроще.

– Как насчет дискуссионного клуба имени Солженицына?

– Категорически неприемлемо. Ну его к бесу. Больше ничего нет?

– Сейчас поищем. Вот! Конференция по развитию олбанского языка. Сегодня. В Чубайс-Гранд-Отель. В 18.00.

– Албанского языка, вы хотели сказать?

– Нет. албанский это... это где-то в Азии. Или В туретчине. Или в Ливии? Ну, в общем, где-то тама.

– Н-да, с географией у вас явно дружбы нет.

– А на кой черт нам географии ваши, ежели в любое время посмотрел тута и все увидел.
– указал удивленный Киса на свой телефон.
– Даже доехать можно. И никаких ваших географиев нам не надо.

– Ну ладно. Бог с ней, с географией. А что у нас с олбанским языком?

– Пока не очень хорошо, - вздохнул Киса.
– Возимся, возимся, а толку ноль. Мало говорят на нем.

– А вам тут что, русского совсем не хватает?
– удивился Сергей.

– Ну, это, - замялся Киса.

– Говори как есть, не разменивайся на детали.

– Так на русском много че не понятно. Книги бывают также, особливо те, что еще не включены в индекс запретных книг.

– А это еще чт о такое?

– Ну, это книги, какие народу читать не дозволено, ибо побуждают думать не те мысли, что высочайшим образом дозволены, а те, что высочайше осуждены..

– Хм, - пробурчал Андрей.
– Ну и порядки тут у вас.

– А что такого?
– удивился Киса.
– Чем меньше мыслей в голове, тем лучше. Одни радости в жизни.

– И у тебя?

– Что у меня?

– И у тебя радости в жизни от того, что мыслей никаких нет?

– А как же!
– возгордился Киса.

И в течении получаса Киса объяснял обалдевшим друзьям сущность мышления без мыслей. Из той абракадабры, которую нагородил Киса, друзья поняли только одно - введено единомыслие по проекту некого гражданина Пруткова, внесенного в Государственную думу несколько недель назад. После всех приключений наши друзья не особенно и удивились этому обстоятельству. Скорее наоборот, сей почтенный факт укрепил их решимость бежать отсюда как можно скорее.

– Давай вернемся к нашим баранам.

– Но у нас нет баранов, - удивился Киса.

– Ладно, шут с ними.
– обреченно махнул рукой Андрей.

– Шута тоже нет.
– продолжал гнуть свою линию Киса.

Друзья переглянулись.

– Кароче, чел, слухай сюда. что я тебе гутарить буду.
– не выдержал Сергей.
– Ты мне щас все, как на духу, выложишь, понял, семенная вытяжка?

– Угу, - неожиданно восхитился Киса.
– Сразу то нельзя было с этого начать? А то бараны, шуты...

– Заткнись, - ласково попросил Андрей. И Киса послушно закрыл рот. После чего Сергей наклонился к нему и приложил свой кулак к его носу:

– Слушай и вникай.

Киса немного побледнел, но постарался сохранить свое достоинство, или как это у них тут называется. Во всяком случае, ни единого звука он более не издал. пока Андрей, проникшийся важностью момента, объяснял ему, что и как нужно сделать.

В сущности, вся затея была проста, все равно как нарисовать на листе прямую линию. Именно это и пытался Андрей объяснить Кисе, который смиренно внимал ему, словно паломник папе римскому. План наших друзей заключался в следующем: проникнуть на конференцию по олбанскому языку, и мозолить глаза всей публике, пока, наконец, их не разыщут люди Скакотяна. А чтобы их нашли наверняка, надо запустить по всей канцелярии Эдуардыча абсолютно секретную информацию о том, что два наших друга непременно будут присутствовать на столь почтенной конференции. Ну, а дальше - дело техники. Люди Скакотяна увезут их туда, где есть секретная лаборатория, ну а людям Эдуардыча или Кисы, останется только проследить, куда уедет вся почтенная компания. Все это Андрей объяснил при помощи слов как печатных, так и не печатных, причем, последние производили на Кису больше впечатления, нежели первые.

– Ну, теперь все ясно?

Киса вопросительно посмотрел на сергей, который, по всей видимости. производил на него большее впечатление, нежели Андрей. впрочем, Андрею на это было начихать и забыть. эка важность, не правда ли?

– Говори, - милостиво разрешил Сергей.

– Прикажете выступать немедля?

– Естественно, чего нам время зря терять? Аллюр три креста, ноги в руки и пошел, насекомое!

– И смотри, чтоб все точно было, - добавил Сергей, и, для убедительности, помахал кулаком.

Киса ухмыльнулся и вышел на улицу, предварительно попросив наших друзей задержаться. Через десять минут он вернулся с сияющим лицом, похожим на заботливо начищенный рьяной хозяйкой самовар.

– Все сделано в лучшем виде.

– Когда там эта конференция будет?

– Завтра и будет.

– Ты думаешь. что за это время информация успеет дойти до Абвера?

– А то! У нас тут стукачество поставлено на широкую ногу. Глазом моргнуть не успеете, как Иван Андреевич все узнает. Ой!

Оба друга расхохотались. Однако, их смех был не веселым, а скорее, зловещим, словно бы Мефистофель случайно решил поразвлечься и влился своим голосом в смех друзей.