Новая русская

Звонок тем временем повторился. С левой стороны коридора открылась наконец дверь, и заспанный, всклокоченный Саша поплелся к выходу. Вдруг внутри Ларисы что-то щелкнуло, и она каким-то шестым чувством почуяла опасность, исходившую от этого звонка.

Она крикнула: «Андрей!» в тот самый момент, когда Каменный уже открывал дверь. Он невольно оглянулся на крик Ларисы и рассредоточил свое внимание. Входная дверь отворилась, и Лариса из-за спины Каменного успела увидеть большую фигуру молодого человека. Рука незваного гостя рванула на себя Сашу Каменного за ворот майки и немного погодя отпустила.

Иванов среагировал мгновенно и выскочил в коридор. Но пока Андрей преодолевал расстояние между дверью медсестры — самой дальней в квартире — и входной дверью, все уже случилось.

Наткнувшись на некое непреодолимое препятствие, Каменный издал какой-то утробный звук и мешком свалился на пол.

Иванов, перепрыгнув через осевшего вниз Каменного, рванулся на лестничную площадку. Вслед за ним бросились Лисовенко и Омаров. Наталья вышла на порог своей комнаты и в замешательстве остановилась.

Лариса сразу же рванулась вперед вслед за мужчинами. Дойдя до двери, она взглянула на Каменного и вскрикнула. У юноши были остекленевшие глаза, а в области сердца на майке расплывалось кровавое пятно.

— Стоять! — послышался звериный рык Иванова.

Лариса выглянула за дверь и увидела, как его тяжелый ботинок припечатал к подъездной стене неизвестного визитера. Иванов, видя, что тот может уйти, решил достать его в прыжке. И это ему удалось. Подбежавшие партнеры тут же взяли каждый по руке незнакомца и с силой ударили их локтями о стену.

Завершающим этапом сражения стал мощный кулачный удар Иванова в район солнечного сплетения парня. Тот захрипел и потерял сознание.

— Смотри, Андрюха, вот этим он его… — сказал Омаров, указывая на выпавший из рук парня какой-то предмет, который стукнулся о цементный пол.

Подоспевшая Лариса, нагнувшись, разглядела окровавленное шило.

— Не трогай, — шумно дыша, предупредил Иванов.

— Сама знаю, — огрызнулась Лариса. — Тащите его в квартиру, пока весь дом не переполошился.

Иванов кивнул, и все трое охранников, подхватив тело парня, потащили его наверх. Лариса, поднявшись первой, застала в прихожей заплаканную Дебреву, которая сообщила, что пульс на руке Саши Каменного отсутствует и что другие медицинские признаки также неопровержимо свидетельствуют о том, что он мертв.

— Что, милицию надо вызывать… — произнес Иванов, когда убийцу прислонили к двери коридора рядом с уже мертвым Сашей.

Лариса немного задумалась, переводя взгляд с тела Каменного на неизвестного парня, который по внешнему виду был вполне «нормальным пацаном», то есть носил скромную, без излишеств, прическу и был одет в майку, шорты и кроссовки.

— Нет, давайте пока сами попробуем его разговорить, — сказала она. — У вас есть опыт работы в этом качестве?

Иванов, который был очень тщеславен и никогда в жизни и помыслить не мог о том, чтоб признать себя в чем-то несостоятельным, после небольшого раздумья сказал:

— А это и неважно. Сейчас он у меня всю свою жизнь расскажет за десять минут. Как из пулемета диктовать будет, только успевай записывать! Лень! Набери ведро воды, а ты, Наталья, принеси, пожалуйста, кружку и тазик.

Дебрева пыталась что-то возразить против намечавшихся действий, однако, видя активность других, пожала плечами и бросилась исполнять то, о чем ее просили.

Глава 11

— Ты кто? — грубо спросил Иванов незнакомца, когда тот открыл глаза после двух сеансов освежающих водных процедур.

— Сидеть! — Лисовенко с силой ударил парня кулаком по коленке согнутой ноги, заметив, что тот собирается подняться.

— Ты кто, тебя спрашивают? — повторил вопрос Иванов. — Кто тебя послал? Зачем ты его убил?

И видя, что парень отвернулся и захотел продолжить игру в молчанку, взял его за волосы и уже намеревался повторить то, что когда-то барон Мюнхгаузен делал со своей головой, как тот пробормотал:

— Я это… Он, короче, одного нашего замочил…

— Кого нашего? Фамилия есть?..

— Фамилию не знаю.

— Кто тебя послал?

Парень отвернулся и, облизав губы, попросил воды. Дебрева с опаской протянула ему кружку. Под пристальными взглядами троих здоровяков он выпил воды и сказал:

— Пацаны наши и послали. Чтоб неповадно было…

— Слушай, парень, мне твои пацаны по фигу! Говори, кто послал, кого он замочил, иначе возьму долото и сделаю из твоих яиц памятник Ленину! Времени у нас с тобой очень мало, ребята тут собрались все нервные, так что давай поторапливайся!

Прошло, наверное, секунд десять, и Иванов, видя, что его визави торопиться не желает, перешел к решительным действиям. Сначала он связал парню руки веревкой, которая была извлечена из-под старых коробок, валявшихся в коридоре.

— Лень, Эдик, берем этого фофана за химок и вяжем к батарее. А потом паяльник в задницу, и он быстренько язык развяжет.

Лисовенко и Омаров, охваченные энтузиазмом не то в предвкушении предстоящего стриптиза, не то в связи с новизной действия, которое им предстояло совершить, подхватили парня и потащили в комнату. Иванов вдогонку послал пленному ласковое напутствие в виде задушевного пинка под зад.

Его втащили в комнату медсестры, не обращая внимания на протесты последней. Как только они вошли в комнату, Ларисе сразу бросился в уши разительный слуховой контраст между коридором и комнатой. В открытое окно ворвались шумы ночного города, голоса прохожих и звуки автомобильных клаксонов.

И тут ее пронзила догадка.

— Он же наверняка не один! Там, внизу, его кто-то ждет!

И, словно отвечая на ее слова, парень заорал:

— Клаус, меня повяза…

Широкая ладонь непредусмотрительного Иванова закрыла рот задержанного, а Омаров бросился к выходу. Иванов в отчаянии ударил парня кулаком в пах. Лариса же, собрав все имевшиеся в ее женском голосе резервы ярости, спросила:

— Где Клаус? Ну?

Иванов размахнулся для уже более основательного удара в ту же область ногой.