Новая Тень. Том 2

Осколки, как тогда при Переходе. Даже какие-то видения в них!

Не обращая внимания на боль, сосредоточился и понял, что Абсолют пытается показать мне какую-то картину. Ели, снега, и что-то чёрное, выпирающее на поверхность. Но что именно?

— Влад? — голос няни вырвал меня из потока мыслей. — С тобой всё в порядке?

Обернувшись, увидел, что она чуть высунулась из кухни, где убиралась, и обеспокоенно смотрит на меня.

— Да, — неуверенно пробормотал я. — Просто спал плохо, вот и вырубает.

— Сон — дело хорошее, — улыбнулась она. — Если хочешь, я покажу, как лучше всего уснуть. Секретная методика.

Да неужели? Кажется, я с ней уже знаком.

— Хорошо, — ответил я, улыбнувшись. — Тогда буду ждать урока.

— Договорились, — Оля вновь подмигнула и скрылась на кухне.

Я же вздохнул и направился в душ. Боль отступила, оставив только воспоминания о заснеженном месте, которое я никогда прежде не видел.

И что это могло быть? Новое послание Абсолюта? Надо бы не забыть. Зарисовать или прокачать фотографическую память. А лучше и то и другое.

* * *

Горячая вода заполнила ванну, и я наконец-таки решился забраться туда. Странное дело, ты вроде бы жаждешь искупаться, но вместе с тем боишься сунуть туда ногу. Этакий мазохизм, который испытывает большинство людей.

— Ох, — я наконец-таки залез в воду и протяжно выдохнул. — Ништяк.

Теперь я понимаю, почему Семёныч так по этому скучает.

Брысь! Пошли вон! Вот только о нём думать не надо!

Я прогнал мысли о своём напарнике и чуть было не засмеялся в голос.

Чёрт, а ведь и правда подобное выглядит мерзко.

Дверь тихо скрипнула, заставив вздрогнуть. В ванную осторожно вошла няня-майор, одетая лишь в тот самый халатик.

— Ты не против, если я присоединюсь? — спросила женщина, присев на край ванны. Я успел прикрыться ладонями, но её это только рассмешило. — Мне казалось, что Ростов-младший более раскованный парень.

— Он-то раскован, — подыграл я. — Но мне приходится его иногда придерживать от различных глупостей.

Оля рассмеялась и похотливо посмотрела на меня.

— Да брось, Влад, — её пальцы погрузились в воду и прикоснулись к моим. — Или ты боишься меня?

— Только в том случае, если у тебя есть наручники, — отозвался я, раскрывшись. — Хотя…

— Хочешь в наручниках? — переспросила она, проведя кончиками пальцев по дрожащей плоти. — Я могу это устроить.

— Тогда мне потребуется ключик, ведь закуём именно тебя.

— Оу, — восхищённо выдохнула она. — Обычно всё наоборот.

— Да неужели? — я прищурился. — Не думаю, что в такие моменты стоит говорить о других.

Я прикоснулся к обнажённому бедру няни и медленно двинулся выше, оттягивая края халата. Оля присела чуть ближе, что позволило мне добраться до разгорячённой и влажной части её тела. А стоило мне провести по ней, как няня прикрыла глаза от удовольствия и тихо выдохнула, сжав при этом уже то, что ласкала в ванне.

— Влад, — прошептала она. — Это, наверное, безумие…

— Или вино, — с улыбкой ответил я.

— Или вино, — согласилась женщина и вновь взглянула на меня. В её глазах уже горели искорки похоти. — Встань.

Кто же может отказаться от подобной просьбы или приказа? Вот и я не был в силах сопротивляться желанию няни.

Поднявшись на ноги, нежно провёл ладонью по женскому лицу, спрятав за ушко выбившуюся прядь. Оля медленно двигала рукой, смотря на меня снизу вверх. И этот взгляд был до безумия возбуждающим.

А уже в следующее мгновение я почувствовал горячее дыхание, постепенно превращающееся в жар, разливающийся по венам и заставляя дрожать от наслаждения всё моё тело.

Движения няни были нежными и осторожными. Казалось, что она сама получает удовольствие от происходящего, прикрыв веки. Наверное, так и было. Я несильно сжимал её за волосы, двигаясь с ней в такт. Снизу доносились приглушённые стоны, и я понимал, что из моей груди они тоже вырываются.

Женские ноготки несильно царапали мои ягодицы и бёдра, отчего мне хотелось буквально взорваться от переполнявших чувств. И да, в тот момент я был согласен с Олей, ведь то, что она делала, нельзя назвать никак иначе, кроме как безумием.

— Боже, — прошептал я, взъерошив короткие смоляные волосы красотки.

— Богиня, — отозвалась та, прервавшись всего лишь на миг, но уже через мгновение я вновь почувствовал пылающую страсть и… ловкий язычок, вытворяющий такое, отчего у меня подкашивались ноги.

Напряжение росло с каждой секундой. А вместе с ним увеличивался и темп няни. Я уже не смотрел на неё, а просто запрокинул голову, опираясь одной рукой о стену, так как боялся потерять равновесие. В голове исчезли все мысли, оставив лишь одну — секс! Страстный, безумный, горячий и…

Из моей груди вырвался сдавленный хрип, а снизу послышалось довольный и протяжный стон женщины. Она не оторвалась от меня, даже когда всё подошло к логическому завершению. И именно в те секунды эмоции и ощущения возросли до предела, заставляя меня полюбить весь окружающий мир.

Глава 18

Остановились ли мы? Конечно, нет. Соблазнение в ванной было лишь прелюдией того безумие, что после развернулось в родительской комнате. Я не хотел идти к себе, так как кровать там была значительно меньше, а мне жутко хотелось произвести на Ольгу впечатление и побуянить, так сказать, с размахом.

Собственно, всё получилось просто идеально. Ещё пару раз, и теперь любовница посапывала рядышком, укутавшись в одеяло. А вот мне совсем не спалось. Видение, застигшее меня врасплох на лестнице до жути, напомнило то, как я попал в этот мир.

— Осколки, — неслышно пробормотал я и повернулся к окну.

На улице царили ночная тьма и спокойствие. Не знаю почему, но они меня умиротворяли, и хотелось, чтобы так продлилось как модно дольше.

Вновь уставившись в тёмный потолок, прикрыл глаза и вспомнил Переход. Первые мгновения после реальной смерти, показавшиеся мне тогда вечностью.

* * *

Я погиб? Пуля всё-таки пробила сковороду или я не успел её отбить? Каким бы ответ ни был, это меня мало устраивало. С другой стороны, что меня тянет обратно? Да ничего, на самом деле. Старенькая съёмная однушка, где слышно абсолютно всё, что происходит у соседей. Ругаются ли они, трахаются или громко храпят. За ремонт, детей и собак лучшее вообще промолчу, вы и так сами всё прекрасно понимаете. Хреновая работа на износ, постоянная усталость и… даже не знаю, что ещё сказать.