Новая жизнь мистера Брайна

Когда он под вечер явился на заброшенную фабрику с велосипедом повисло гробовое молчание. Многие из банды даже привстали от удивления.

– Вот это да! – вырвалось у Шляпы.

Кастет взяв велосипед и убрав его в сторону, угостил Эванса сигаретой и глотком виски:

– Держи! Заслужил!

Эванс до того момента не пробовавший ни того ни другого, посчитал неразумным отказаться, а потому затянулся и закашлял. Сразу же пригубил виски и ему показалось, что в его нутро вливается расплавленный металл…

– Ух ты ж! – не унимался Шляпа, осматривая велосипед. – Почти новый! Кастет, дай прокачусь, а?

– А че сразу ты? Другие может тоже хотят! – высказался толстенький мальчонка в сером пиджаке без пуговиц, неуклюже залезая на седло.

– За сколько его толкнуть собираешься, а? Кастет!

Спорили еще долго, что делать с велосипедом, в итоге Кастет постановил оставить его себе. С сего момента Джордж стал жить двойной жизнью для своего отца – он по-прежнему оставался прилежным школьником, «подающим большие надежды», а для дворовых ребят Эванс по кличке Колесо – стал приближенным самого Кастета, с которым было опасно связываться. Ему доводилось исполнять разные поручения: сначала стоять на стреме, когда карманник Шляпа «отрабатывал» очередного толстосума. Затем стали давать более ответственные задания. Надо было принять от Шляпы «отработанные» часы или кошелек, чтобы в случае если Шляпу все же поймают, отвести от него подозрения. Колесо быстро почувствовал запах денег и не отказывался от работы никогда.

Кастет для своей банды был неприкасаемым авторитетом, и Эванс скоро в этом убедился. Случай произошел вот какой. Решили вынести кассу продуктовой лавки, причем средь бела дня. Согласно плану, Колесо со Шляпой отвлекают продавца, а Кастет забирает выручку из кассы. Толстяк должен был стоять на стреме подле входа, делая вид, что продает газеты и, если какой-то случайный посетитель решит зайти в магазин – тут же подать знак – закашлять. План был неплохой, с учетом того, что в середине рабочего дня народу в лавке быть не должно.

Продавцом в этой лавке работал упитанный молодой человек со страдальческим взглядом и медлительными движеньями. И пока Колесо со Шляпой заговаривали ему зубы, Кастет ловко запустил лапу в кассу и, схватив деньги, ушел. Колесо и Шляпа купили молока и хлеб и тоже успешно ретировались. И вроде бы дело провернули хорошо, но была одна загвоздка – исчез Толстяк. Кастет был в бешенстве.

Вечером того же дня на место сбора банды на заброшенную фабрику доставили Толстяка.

– Ты где был? – рычал Кастет

Толстяк виновато молчал.

– Струсил сука!

Били толстенького парнишку все, не исключая Эванса. Били ногами по лицу. Шляпа предложил утопить его. И бедолагу понесли к огромному ржавому корыту с дождевой водой. Но когда его макнули, Кастет решил проявить милосердие и Толстяка отпустили…

Ну а с Филом по прозвищу Святоша Джордж более не общался. Наверное, Фил его подозревал, но открыто не обвинял. Вот только Эвансу стало мниться, что он потерял нечто ценное, нет, не дружбу. Кажется, он потерял самого себя.

Глава третья.

Человек взрослеет быстро, но еще быстрее растут его запросы. Банда Кастета со временем распалась. Кого-то посадили, иные отошли от дел сами. Шляпу нашли мертвым с ножевыми ранениями, Колесо поступил на юриста. Место сбора банды – фабричные руины скоро снесли и на их месте организовали небольшой уютный сад Палмер сквер. Да и самому Брайну его шайка была уже обузой, ему требовался более надежный и высокий заработок. Нужные люди познакомили его с вдовой Эйш. Это была дама чей возраст уже давно перевалил за средний. Все лицо ее было в морщинах, но волосы оставались по-прежнему черными как смоль, а взгляд – ясным и живым. Волевой подбородок, нос с горбинкой – Брайну она напоминала цыганку и, если быть честным, он ее побаивался. Она постоянно и много курила – в основном – папиросы через мундштук и видимо от этого голос ее приобрел низкий тон с охриплостью.

Занималась она очень выгодным бизнесом – изготовлением и продажей нелегального спирта – муншайна. Выгодным этот бизнес стал после введения запретов на продажу и потребление крепкого алкоголя законом Волстеда. Начинала она со своим мужем Вилли Эйшем и сыновьями. Но стараниями итальянских конкурентов скоро овдовела и вынуждена была взять бразды правления в свои руки. У нее все было отлажено как на серьезном заводе. Одни занимались производством спирта, другие – сбытом, третьи – охраной. Брайну была уготована участь продавца. На стареньком форде он развозил бутыли с пойлом и собирал деньги. Клиентами были в основном фермеры да работяги, что и дня прожить не в силах без огненной воды. А потому на любезное отношение к себе Брайн и не рассчитывал.

Как-то раз он привез товар одному фермеру. Фермерский дом был покрыт мхом, а его хозяин – щетиной. У этого типа были оплывшие щеки и поросячьи глазки, а кроме того, имелась привычка брать спирт в долг. Его Брайн прозвал – боров. Как правило, боров являлся на встречу трезвым – долг отдавал и брал новый товар. Но в этот раз что-то пошло не так… Брайн остановил машину у дома… На стуки в дверь никто не среагировал. И он уже хотел было поехать дальше, но тут на порог явился боров пьяный и злобный:

– Привез? Мне как обычно два больших мэйсона!

– Ты мне еще за прошлый раз должен!

– Чего?! – зарычал боров.

– Пять баксов!

Боров сплюнул и изрек:

– Я всегда плачу по счетам, сынок! Так что.. даже не пытайся меня надуть!

– Сперва верни пять баксов.

– Ты что, глухой? У меня нет долгов! – рычал боров, наступая.

Он толкнул Брайна и пошел к авто, соображая где могут находиться заветные бутыли. Но Брайн уже решил, что делать в этой ситуации. Он рассудил так: лучше раз потерять клиента, чем постоянно терять прибыль.

– Хорошо! Нет проблем! Вот твоя порция! – торжественно объявил он, вручая борову огромный пузырь мутной жидкости. Боров сразу обнял вожделенное поило, не подозревая подвоха. – А это добавка лично от меня! – с этими словами Брайн зарядил борову правым хуком в челюсть. Толстяк покачнулся и рухнул вместе с бутылкой наземь. Он лежал и стонал, когда Брайн подошел, взял бутыль двумя руками, размахнулся и разбил ее о голову толстяка.

– Освежись! Сучье дерьмо! – а после сел в свой старенький форд и уехал прочь. Этот форд принадлежал ему условно: старуха Эйш купила его для своих парней, причем, уже изрядно подержанным. От того он часто ломался. А может он ломался от того, что своим неказистым видом раздражал Брайна. Во истину Чарли Кастет ненавидел это авто всем своим сердцем и ругал его каждый раз, когда садился за руль, называя не иначе как «чертово корыто». Но одними словами тут дело не обходилось: в минуты ярости Брайн лупил кулаком по рулю, надеясь, что от этого машина будет легче заводиться, пинал ногами решетку радиатора, чтобы вода не закипала, и колеса, чтоб не смели пробуксовывать в грязи. Но однажды это самое корыто спасло своему водителю жизнь.

Получилось вот как: Брайн уезжая от борова должен был доставить крупную партию в одно питейное заведение так называемый спикизи, замаскированный под невинный с виду салон причесок где-то на окраине Чикаго. Клиентами этого заведения были сплошь проверенные и надежные люди, ибо попасть в этот алкогольный клуб мадам Эйш можно было только по рекомендации. Местные рабочие и даже средний класс приходили в эту парикмахерскую и «причесывались» там всю ночь напролет. Выходили, а точнее выползали на четвереньках уже под утро.