Новая жизнь Семёновны и Захаровны
Шрифт:
— Я бы назвала это «по-спартански». Что-то лорды на своих дев тратиться не хотят. Вот жмоты высокородные! — пробурчала потерявшая боевую стать, открывая шкаф — его содержимое не особо радовало разнообразием: всё в бело-розовых тонах, и пара платьев мышино-серого цвета. — Хм, что-то мне подсказывает, что этот серый ужас, — подцепив двумя пальцами одно из платьев, — форма.
— М-да, гардероб навевает уныние. Ну да ладно, мы тут ненадолго, так что сокрушаться нет никакого смысла.
Они быстро помылись, заплели влажные волосы в косы, в общем, привели себя в
— Так, осмотрелись, помылись, теперь пошли массу наращивать, — поспешила к двери Семёновна.
— Пошли, только где у них столовая?
— Не переживай, по запаху найдём.
Не знаю, нашли бы они по запаху или нет, но в коридоре на них налетела с криками худенькая девушка.
— Тринадцатая, Девятая, как же я рада, что вы живы! — она застыла, испуганно посмотрела по сторонам и тише добавила: — Я думала, вы мертвы. Смотрю - лежите, а от ваших платьев дым идёт.
— Так ты нас нашла? — тут же перешла к делу Захаровна.
— Вы забыли? Мы же на стрёме стояли, пока я со своим Клео через забор разговаривала.
«Вот это жаргон!» — хохотнула мысленно Захаровна.
«Зин, жаргон — это мелочь, а вот что девочка рога лорду наставляет, это уже интересно».
«Ну, ещё не наставила, но, кажется, недалека от этого!»
— Ну и как у вас всё прошло? — решили они разузнать поподробнее.
— Да никак, — тяжело она вздохнула, — вас как молнией шарахнуло, я к вам, потом к лекарям…
— Ну и что собираешься делать дальше? — продолжала допрос Зинаида.
— Бежать мне нужно, скоро будет отбор, а у меня сами же знаете что…
Вот тут она неправа — бабушки терялись в догадках.
— Слушай, напомни, а то после удара молнией пробелы в памяти.
— Так Клео — мой истинный, — чуть слышно ответила она.
«Ха, ничего себе тихони! Эти дебилы как клоны ходят, маски носят, а девочек-то уводят из-под носа!»
— Расскажешь поподробнее после завтрака, а то у нас проблема: тут помним, — показала Захаровна рукой на одну часть головы, затем на другую, — а вот тут ни черта.
— Ну да, вас же шарахнуло-то порядком. Тогда я вам напомню на всякий случай… Видите себя тихо, глаза в пол, грубые слова не говорите, а то в светлую запрут.
— А светлая — это ещё что такое? — насторожилась Семёновна.
— Беда… — посмотрела рыженькая, понимая, что её подруги вообще ничего не помнят.
— Ты не представляешь какая, — сдерживая смех, ответила Семёновна, так как была уверена, что беда будет у тех, кто рискнёт их туда посадить.
— Если кратко, то в светлой мы занимаемся духовным очищением … — начала она, а новоявленных вед передёрнуло от выражения «духовное очищение». Был у них печальный опыт, воспоминания о нём вызывали нервную дрожь и спазм желудка, который больше всех и пострадал.
— Спасибо, что предупредила, — сдавленным голосом ответила Захаровна, проглатывая ком в горле.
— Не за что, это я в неоплатном долгу перед вами. — Про какой долг она говорила, девушки не поняли, но решили не упускать случая
воспользоваться её услугами. — Да что мы стоим, пойдёмте кушать, а то, точно проблемы будут — магички только и ждут повода, чтобы нас наказать.— Почему? И откуда тут магички? — решила вынудить побольше информации из добровольного источника.
— Вы что совсем? — покрутила девушка у виска и как-то напряжённо посмотрела на них.
— Частично, — тут же ответила Семёновна.
— Точно! Тут помните, а там нет — забыла.
«Мы вообще-то нигде не помним» — пробурчала мысленно Захаровна, попутно ругая смерть, что та им мало дала вводной информации.
— По поводу магичек: эти гарпии терпеть не могут вед, поэтому и следят за нами с особым рвением. У нас как бы взаимная неприязнь, только мы бесправны, а они имеют власть.
«Зин, нужно проштудировать всю информацию про магичек и найти их слабые места — чую, мстить этим злыдням придётся постоянно».
«А я чую, что мстить придётся многим, — пробурчала в ответ. — Вот тебе и новая жизнь. Одни проблемы!»— продолжала она сокрушаться.
— У тебя какой номерок, раба любви? — обратилась к девушке Семёновна.
— Что, и это не помните? — те печально посмотрели на неё и кивнули.
— Бедные… — покачала девушка головой, с сочувствием посмотрев на будущих предводителей бунта. — Пятая я.
— В общем так, пятая, после завтрака введёшь нас в курс дела, а то с нашим недугом мы определённо загремим в светлую.
— Да я бы и так помогла, мы же веды и должны держаться друг друга.
Из услышанного бабушки сделали выводы, что вед гнобят все кому не лень, а те пытаются друг другу помочь, только толку никакого.
«Придётся взять над ведами шефство», — начал Захаровна.
« А я предлагаю организовать подпольное движение».
«Сбавь обороты, революционерка. Сначала дело, затем государственный переворот».
«Зин, ну тебя и заносит!» — хохотнула подруга.
«А что мелочиться? Нужно масштабно мыслить!»
«Да ну тебя, фантазёрка», — махнула рукой подруга и вошла в столовую.
Окинула взором помещение в бело-серых тонах с круглыми столиками, покрытыми белыми скатерками — миленько. Вернее, терпимо. Перевела взгляд на сидевших девушек и непроизвольно вздрогнула: все тоненькие, как веточки берёз, и глаза такие печальные — смотришь на них и плакать хочется. Но когда посмотрела на то, чем их кормить собираются, её немного повело.
«Зина, скажи, что это, сон?»
«Нет, подруга, это самая ужасная реальность. Хотя…»
— Пятая, я нас всегда силосом кормят? — обратилась она к новой знакомой.
— Чем? — не поняла та.
— Ну, я имею в виду овощами и фруктами.
— Почему только этим? Нам кашу дают, а в обед суп, иногда рыбу, и раз в неделю что-то мясное.
«Очуметь!» — вырвалось у Захаровны.
— А булочки, хлеб, сладенькое? — дрожащим голосом поинтересовалась Семёновна.
— Ты что! Эта пища под запретом! Фигуру портит.
«Вот так и знала, что костлявая нам пакость подстроит!» — мысленно взревела Клавдия.