Новая Зона. Синдром Зоны

– Держи, на привале настрой оптику, не помешает. Ценная вещь, рекомендую. Сохрани.

– Добро, спасибо. – Я сунул «лазерный» патрон в нагрудный карман. Ни разу не пользовался, но был наслышан. Некоторые бродяги приобретали, хоть и недешевое это удовольствие, но так и боеприпасы сохранить можно, которые тоже ни разу не за фантики приобретались, и не страшно лишний раз прицел снять.

– Теперь вопрос, что делать с мерзостью. – Проф пнул белый мешок с «лишаем». – Я не хочу к этому даже прикасаться. Надо это как-нибудь надежно уничтожить, чтобы оно гарантированно ни в чьи руки не попало.

– Сжечь? – предложил Кора.

– Нет, никакого огня здесь не будет. Опять же, будет выделяться много не только заметного издалека, но и высокотоксичного дыма, а сейчас, заметьте, почти полное безветрие.

– Есть идея, Проф. – Я вывалил пакеты с лишайником из мешка, затем бросил в него три кирпича из бывшего костра. – Хип, подсоби. Держи горловину открытой.

Работа спорилась. Острый нож легко пластал тугие бока полиэтиленовых пакетов, губчатые ошметки сыпались в мешок. Посмотрев на мои действия, Бонд привлек рядового, и в два ножа мы быстро распотрошили все упаковки. Мешки, утяжеленные кирпичами, плюхнулись в заросший канал и медленно, неохотно ушли под воду, выпустив массу мелких пузырей.

– Тела, точнее, кости, придется пока оставить, – профессор вздохнул, как мне показалось, даже с сожалением, – возможно, они не были хорошими людьми, если занимались подобным… бизнесом, но каким бы человек ни был, он не заслуживает лежать и гнить вот так, под открытым небом. Однако же не будем трогать останки, их должны будут посмотреть следователи отдела безопасности. Я попробую связаться через спутник с Яковлевым, надеюсь, это получится, так как именно со связью тут значительные проблемы.

Бонд быстро взглянул на часы.

– Отстаем от графика, Проф. На третью точку такими темпами мы сегодня не успеем точно. Предлагаю убраться отсюда подальше и до темноты встать на прикол в каком-нибудь тихом месте, приготовиться к ночевке. Да и обед у нас пролетел, похоже, и ранним ужином надо будет это дело компенсировать.

– Хорошо, уважаемый, не возражаю. Попробую пока в дороге выйти на связь через спутник. Может, под вечер сигнал пройдет… – Профессор сел рядом с водительским местом, раскрыл ноутбук, пощелкал клавишами. – Нет, опять то же самое. Плохо сегодня с дальней связью. Видимо, началась аномальная ионизация над Зоной. Если сегодня ночью будет «северное сияние» над облаками, то это точно она. Не случилось бы Прилива.

– Авось свинья не слопает, Проф, если высшие силы не разрешат. – Бонд запрыгнул в вездеход. – Поехали, други.

* * *

Привал было решено устроить в небольшом лесочке, у невысоких песчаных гряд и котлованов. Вездеходы завели в ложбинку, в которой стояли несколько больших бетонных колец и завалившийся штабель плит с проржавевшей арматурой. О том, что здесь когда-то было строительство, говорили и несколько насквозь ржавых, светящихся, словно решето, вагончиков-бытовок, и столбы недостроенного моста через очередной заросший канал с гнилой водой. Рядом с горкой строительного щебня неподвижно висело в воздухе широкое десятиметровое кольцо, словно отлитое из свежей блестящей ртути, и немного в стороне еще два других, поменьше. Сам воздух в пределах колец казался необычно чистым, совершенно прозрачным, несмотря на ветерок, гонявший по строительной площадке пыльные чертики. Вторая аномалия разлеглась под дальним вагончиком для строителей; он был разорван на длинные узкие лоскуты, раскрывшиеся ржавым «цветком», внутри которого непонятная сила собрала в высокий витой столб мусор, битое стекло, куски гнилого дерева и остатки самодельной мебели. Вблизи было слышно, как аномалия тихо и ровно выла на высокой ноте, и этот слабый звук то полностью пропадал в шуме легкого ветерка, то снова начинал висеть в воздухе негромким, но заунывным фоном. Детектор коротко попискивал, выдавая на экран желтый прямоугольник с восклицательным знаком и надписью «неизвестный тип аномального очага», и я решил ближе не подходить и не проверять гайкой границы. Мало ли как отреагируют на такие броски эти «неизвестные типы»…

За пределами голой, лишенной растительности стройплощадки, за штабелем плит никаких аномалий я не заметил, и там, где стояли вездеходы, даже зеленела молодая майская крапива и осока, а на камешках грелись под уже заходящим солнцем несколько тощих ящериц, двухвостых, с покривившимися позвоночниками и наростами на теле. Проф долго замерял участок в разных диапазонах, но наконец дал добро и вот уже час пытался связаться с Яковлевым. Бондарев, поручив Корнейчуку до наступления темноты патрулировать лагерь, устроился на откидной койке, чтобы выспаться перед ночным дежурством. Нам с Хип на время стоянки был выделен жилой отсек второго вездехода, и мы, вытащив из него два складных алюминиевых стула и кусок чистого брезента, занялись новым оружием. Сделать это следовало как можно быстрее – ужин и отдых подождут до тех пор, пока руки до автоматизма не привыкнут к, признаться, очень удобной штурмовой винтовке. Медленно, внимательно сделать неполный разбор, посмотреть канал ствола – нет ли внутри остатков пенопласта или смазки, так же медленно собрать, изучив каждую часть, каждое движение. К счастью, общая схема была знакома и привычна, и хоть и не жаловал я раньше западные «стволы» по причине их дороговизны и некоторой, но очень опасной «капризности» в Зоне, иметь с ними дело приходилось. По крайней мере до выхода немецких моделей армейским натовским образцам я предпочитал могучую штурмовую «Сайгу» под усиленный патрон двенадцатого калибра – и она ни разу не подводила в бою с разной зонной нечистью. Но дробовик, при всей его универсальности и силе боя, особенно «сваренными» лично мной хитрыми боеприпасами, все же почти не годился против других, более опасных тварей, пользующихся огнестрелом вместо клыков и когтей. А дополнительно таскать с собой точный нарезной ствол под малый калибр я не мог. Даже одна пушка за день по пересеченной местности, да с рюкзаком, могла нешуточно намять плечи, и вторую с собой брать было бы просто глупо – сталкер ни разу не Терминатор, и горб у него не титановый, а из мяса и костей сделан. Неприятная такая дилемма получалась: или автомат с собой берешь малокалиберный, который пулю точно и далеко запустит, но и серьезная тварюга не остановится от нескольких маленьких кусочков металла навылет. Или «Сайгу», из которой засевшего где-нибудь на крыше или в лесу архаровца ты уже не достанешь, а он будет лупить издалека и скорее всего точно. Значит, нужно было что-то третье. И как-то давно уже в баре угощался я законной порцией согревающего в компании с Фреоном и Хип – и месяца не прошло, как познакомился с ней, только начиналось все. И разговор про пушки зашел, а Фреон не простой сталкер был, а, что характерно, бывший инженер-конструктор, пусть и по ракетам, но, однако, в баллистике и прочем хорошо рубил. Ну и подсказал он мне, что альтернатива «Сайге» моей имеется, только недешевая весьма, да и раздобыть их сложно, тогда-то западного «контингента» по Зонам почти не имелось. Но если найдешь, говорил, немецкую или бельгийскую пушку, то бери, не жалей денег. Оно и надежно в Зоне будет, не в пример «юсовской», а вблизи не хуже твоего дробовика порвет. Скорости там без малого километр в секунду, и калибр подходящий, и сама пулька 5,56 хитрее, чем на первый взгляд кажется. И если, мол, она вблизи в тварюку какую залетит, то на такой скорости и гидроударом шваркнет, что даже кости иногда лопаются, и на фрагменты саму пулю растащит, в куски, значит, в шрапнель. Потом, время спустя, Фреон действительно подобной пушкой обзавелся, производства «Фабрик Насьональ», и, пока не пропал, только с ней и ходил. Запомнил я это, но потом или с деньгами туговато было, или у торговцев нет, редкость все же.

Хип, смотрю, со своим стволом тоже разобралась. И прицел уже поставила, видимо, втихаря сняла ACOG с какого-то автомата, пока оружие в вездеход грузили. Сидит, под себя приклад подгоняет, прицел лазером настраивает и майским цветом цветет – определенно, понравилось стажеру бельгийское изделие. Я, наверное, сейчас так же выгляжу. Особое место ствол в жизни сталкерской занимает, это факт. И отношение к нему соответствующее, ласковое и внимательное – саму жизнь пушка спасает, и днем и ночью с тобой, как боевая подруга. Отдельные бродяги им даже имена давали, чаще женские. Идет такой с Зоны, щетиной до самых глаз зарос, хмурый, грязный, и не отдыхать, нет, не к бару бежит и не хабар сливать, а СКС свой сразу к мастеру: что-то у Кеши затвор клинит, подлечи бедолагу. Знавал даже одного, который свой заказной, особенный «Армалайт» Ярославной называл к веселью всего сталкерского общества. Сам он, правда, парировал тем, что воины в сагах и разных других висах своим мечам тоже имена давали, и никто при этом не ржал по-конски, так как рыцари в старину в отличие от нас, лишенцев и баламутов, мозгов имели чуть больше и заодно понятия о чести и благородстве.

– Знаешь, Хип… такое дело, был у нас один веселый кадр, который потом в Челябинскую Зону подался. Он свою пушку по имени звал, да. Причем вполне серьезно. Типа, если у рыцарей мечи с именами были, то чем наши стволы хуже?

– А что в этом такого? – Девушка подняла бровь. – Мы очень даже его понимаем, правда, Скарлетт?

– Не понял?..

– Ее зовут Скарлетт, потому что звучит как «скар-эль». Для друзей – Кара.

– И ты туда же. – Я не выдержал и хохотнул, за что получил короткий беззлобный тычок под ребра. – «Сайгу» свою, поди, тоже называла как-нибудь? Признавайся уже давай.

Хип почему-то немного покраснела, отвела глаза, но при этом широко улыбнулась, сморщив носик.

– Ну… да…

– Колись!

– Маша… и хватит ржать, это не просто так, ну! Я помню, как рабочие дорогу ломали, и один такой говорит другому, мол, неси Машеньку, и тот здоровую кувалду ему припер. Ну, вот я и запомнила. Кувалда и есть, крепкая, сильная и бьет о-го-го. Как же жалко мне было с ней расставаться после Зоны, Лунь, в отдел сдавать. Ведь это еще и твой подарок был, я именно из нее первый раз стрелять училась. Я потом по Машке даже всплакнула немного.

– Тоже верно. Ну, Хип, еще не вечер. Может, и вернется к тебе твоя Маша, подожди.

– Новая? Не, новая уже не то. Интересно, кто сейчас с ней ходит, кому досталась? Давай, Лунь, назови тоже, интересно же.

– Ну, раз такое дело и если дама просит, то будешь ты у меня, дорогой ствол, зваться Херсталь в честь фирмы, которая Скарлетт выпустила.

– Эрсталь, первая буква вроде не читается. Неблагозвучно как-то, – строго отрубила Хип. – Тем более сталь в твоей пушке точно хорошая, зря ты так. Он ведь «Хеклер и Кох», да? Будет тогда Генрихом, потому что тоже немец. Для своих – Гек. Или Гена.

– Нет уж, моя пушка, мне и называть. Не нравится мне имя Генрих, прямо мирный бюргер какой-то получается, весь такой толстый, с пивом и сосиской. Пусть тогда уж Хакером зовется, по первым буквам. И взламывать будет не компы, а черепушки вредных и недружелюбных созданий. Хотя и компы при желании тоже взломать сможет, я думаю. Надежно, быстро и навылет.

– О, тоже дело. Хакер мне нравится. – Хип встала, сдвинула брови и выпалила рубленым грубым голосом: – Ихь бин Хакер Генрих из Германия. Яволь, Генрих деляйт пух-пух, маленький пулька клац-клац, монстрен унд бандитен кранкен шайзе хенде хох!