Новенькая
Шрифт:
– Уже? – опешил Растяпкин, но тут же понял, что возражать не стоит. – Ну... пойдем, значит. Мить?
– Если не против.
Дойдя до своей комнаты, девочка сказала Семену:
– Если что, я найду тебя. Можешь идти. – Ее голос очень погрустнел.
– Ну... как хочешь, – вздохнув, кивнул тот. – Я не очень далеко... И за обедом еще увидимся...
Оставшись одна, девочка села на ковер перед Джеком и заплакала.
– О, Джек, что же мне делать? А если я провалюсь, и меня опять выгонят жить на улицу! Что же нам теперь делать? – она посмотрела псу в глаза, будто ожидая ответа. – Я очень боюсь, Джек.
Карина легла на диван, смахивая с глаз соленые слезы.
В дверь комнаты вдруг торопливо постучали.
– Я же сказала, я хочу побыть одна! – Крикнула Карина. Она не хотела, чтобы ее слезы кто-то видел.
Однако из-за двери никто не отозвался, а стук стал только громче.
Девочку это насторожило. Она осторожно подошла к двери и заглянула в замочную скважину.
– Кто там? – спросила она.
За дверью ровно никого не оказалось. Вернее, он, видно, стоял так, чтобы его нельзя было увидеть.
Карина побоялась открывать и отошла от двери. Джек зарычал, поджав хвост.
Стук повторился снова, за ним последовал совсем уже странный скрип и писк.
Карина подскочила к двери и распахнула ее.
– Предупреждаю, я владею некоторыми приемами каратэ!
– крикнула она и выбросила вперед для удара левую руку.
В коридоре было пусто. Только что-то шуршащее прокатилось по полу, блестя красивой оберткой.
– Что это такое? – Карина хотела поднять вещицу, но Джек прыгнул первым и схватил ее.
Рядом тут же упала небольшая карточка, очень уж похожая на разноцветную открытку, какие порой девочка видела выставленными в витринах.
– Да что тут творится? – Карина подняла открытку с пола и развернула ее.
Красивым ровным почерком внутри было выведено: “Все получится! Главное – не переживать!”
Больше ничего и даже подписи не прилагалось.
Девочка подумала, что это от Семена, и лишь чуть улыбнулась. Потом снова закрыла дверь и села на диван, задумавшись. Что же ей делать дальше? Как поступить? Сдаться и сразу уйти, словно ничего не было, или продолжить начатый путь? Обдумав все тщательно, девочка решила все же продолжить путь. Не в ее планах было пасовать перед трудностями. Она решила переодеться к обеду, размышляя, что же за тесты ей предстоит пройти.
***
В обед Карина пришла в столовую, где уже ждал Семен.
– Привет, я не опоздала? Спасибо за открытку, – сказала она.
Семен удивленно моргнул и улыбнулся.
– Не опоздала...
– А чему ты удивляешься? Я всегда появляюсь внезапно. Ведь это ты открытку прислал?
– Н-ну... может, и я... Не знаю.
– Да брось хитрить. Я ж знаю, что ты. Кстати, чем займемся после обеда? Может, сходим на речку, как и хотели?
– Пойдем, – живо согласился Растяпкин. – Только... У тебя купальник есть?
– Да... а что? – в голосе Карины послышалась неуверенность. Она боялась признаваться, что плавать не умеет совсем.
– Ну, как “что”, без купальника тяжело. А... откуда? – он вдруг покраснел.
Тут на стоящий рядом стул запрыгнул Джек.
– Джек! Как не стыдно! Слезь со стула! – крикнула Карина. – Я пас, мальчики. Я плавать не умею. После того, как я чуть не утонула на речке, когда еще жила в детдоме, у меня развилась боязнь воды.
Карина
снова загрустила, открыла свой ноутбук и стала что-то печатать. Пес тихо сидел рядом и шевелил ушами.– Джек, уйди. Я не в настроении играть с тобой. – Отмахнулась от пса девочка.
Однако пес остался на месте.
– Можно я просто посижу и с берега посмотрю на вас? – спросила Карина.
– Ну, – Митя фыркнул, – сидеть мы с тобой будем вместе, хотя помочить ножки в “лягушатнике” – тоже вариант. Прохладненько.
– Идет, – ответила равнодушно Карина и пошла собираться.
Через час друзья уже пришли к реке. Карина опять уселась писать что-то в ноутбуке, зато Джек сразу бросился в воду. Пса радовала возможность поплескаться.
Семен, прокричав что-то невнятное по поводу другого берега – тот находился совсем рядом – уплыл, что до Мити, то он будто затеял игру в прятки, только было неясно – с кем именно. Он то пропадал, то появлялся, так что у взявшихся следить за ним уже давно рябило в глазах.
” Детские шалости... хм... тоже мне, нашли забаву”, – подумала Карина, продолжая что-то печатать. Сейчас ее мысли были заняты только будущими тестами. Поэтому она решила пройти кое-какие тесты в интернете.
Джек, который уже устал плавать, вылез на берег и отряхнулся, подняв кучу брызг. Потом улегся греться в тепло на солнышке.
– Кстати, сгоревших и солнечноударенных в академию не берут.
Джек полежал еще полчаса, а потом ушел в тень.
– Вообще-то мой пес сам знает меру загара под солнцем, – сказала с берега Карина.
– А я и не ему, он-то не поступающий.
– А я вообще сижу в тени. Тут даже прохладно и хорошо, – ответила девочка.
– Да? Эх, жаль я к тебе не могу, – Митя картинно развел руками.
Вскоре Карине надоело сидеть, она предупредила, что вернется в академию сама. Но едва переступив порог, она увидела Калашникова и Истребителя, которые шли по коридору. Девочка быстро спряталась за арку. Высшие о чем-то разговаривали. Явно про нее. Карина решила подслушать их разговор.
– Я уже стерпел двоих шестилеток. Двоих! Ну да это все держалось только на том, что один порядочно соображал, но остался в итоге только второй! Но Вы, в конце концов, чего добиваетесь?! Это не детский садик!
– Не детский, – спокойно согласился Истребитель. – Но тихие часы бы не помешали. Нам нужны новые агенты.
– Новые? И сколько новых Вам надо?! Пока число агентов и предателей не сравняется?! А знаете Вы, что этот мальчишка?!
– Я все знаю про своих агентов. Я ведь директор, – его голос звучал будто устало и почти умоляюще.
– В тот раз Вы тоже все знали, про Ярослава, а?! Вот!
– Которого, к слову, спасли Вы, и Вы же привели. Не надо так кричать.
Карина решила послушать, что же будет дальше. Ей не составляло никакого труда тайно подслушивать их беседу.
– Положим. Но я и не говорю, что все о них знаю! И уж это был мальчик из явно приличной семьи, но Вы!.. Тащите их с улицы! Как кошек!
– Бродячие кошки очень милые существа. Вы не находите?.. – Истребитель громко вздохнул, будто снял маску. На мгновение он посмотрел в ту сторону, где скрывалась девочка, и вздохнул второй раз, будто все понял, но не хотел ничего предпринять. – Они, порой, куда лучше иных породистых... Что Вам, так жалко?