Новобранец

— Так это Эвремар, по-твоему, насмешками и бессердечием довела Веньо до самоубийства? — уточнил Денис. У него вдруг онемели губы.

— Другого объяснения нет, — ответил Хатра.

— Но в таком случае, это… это означает убийство!

— Нет, не означает, — возразил Хатра. — Говорят тебе, когда она дразнила его, когда насмехалась над его любовью, она даже не догадывалась о том, как больно ранит его. Никогда эльф не поймет человека, вот что я хочу сказать. Оказывать покровительство, биться плечом к плечу, быть славными собутыльниками на дружеской пирушке, — о да, на такое они способны. Но при этом все равно будут считать нас ниже себя. Чем-то вроде говорящих животных. Поэтому я и продолжаю утверждать: Эвремар не виновата.

— Но Веньо же погиб… Если она довела его до края, то она — виновата. — Дениса передернуло, когда он представил себе мертвеца, лежащего внизу.

— Не вздумай выдвигать против нее обвинение и тем более — делиться со своими дружками-эльфами тем, о чем мы сейчас с тобой говорили, — предупредил Хатра. Он обласкал Дениса взглядом и вздохнул, легонько, сожалеюще. — Просто запомни хорошенько этот день и нашу встречу. Запомни, чтобы не умереть так, как умер мой лучший друг… Ну, ступай, — он слегка подтолкнул Дениса. — Мне действительно следует сообщить о несчастье. Нечего тебе тут делать.

Денис вернулся к себе, ошеломленный. Некоторое время он сидел на лавке, спрятав лицо в ладони, но затем понял, что больше не в силах выносить одиночество, и растолкал Арилье. Тот недовольно заворочался, заворчал во сне. Денис безжалостно стащил с него одеяло.

— Проснись! — потребовал Денис, едва ли не жалобно.

Арилье распахнул синие глаза, и в комнате сразу же стало светлее. Увидев бледное, расстроенное лицо Дениса, Арилье мгновенно пробудился.

— Что с тобой? — спросил Арилье.

— А разве что-то не так? — с вызовом осведомился Денис.

Теперь, когда Арилье был готов к разговору и можно было переложить на него хотя бы часть сомнений, жалобные нотки сменились в голосе Дениса неприязненными.

— Не знаю, — подумав, ответил Арилье. — Просто ты какой-то перекошенный…

Денис уставился на него в упор, пытаясь выискать в эльфийских чертах приятеля приметы лживости, неискренности и грядущих бед.

Жестокие насмешки, бездумное предательство.

Высокомерие.

Мнение о людях как о «говорящих животных»…

Все то, о чем предупреждал Хатра.

Но Арилье был по-настоящему встревожен.

— Тебя что, действительно беспокоит мое состояние? — уточнил Денис.

— Ты находишь мое беспокойство неестественным? — удивился Арилье. — Мне казалось, мы друзья.

— Не знаю, насколько это естественно… Я же человек, — брякнул Денис.

— Глупо отрицать, — согласился Арилье. — Ты, несомненно, человек. Но лично я не усматриваю в этом обстоятельстве большой проблемы.

Денис процедил сквозь зубы:

— Проясни для меня одну вещь, Арилье.

— Только одну? — Арилье попробовал улыбнуться, но Денис оставался убийственно серьезным.

— Для начала — только одну. Посмотрим, насколько ты в состоянии быть искренним.

— Ладно…

— Сколько тебе лет?

— А это имеет значение? — Арилье озадаченно поднял брови.

— Нет, если только ты не скрываешь свой возраст намеренно, — сказал Денис прокурорским тоном.

— Обычно при общении с людьми эльфы стараются не затрагивать эту тему, — сказал Арилье.

— Почему? — настаивал Денис.

— Ничего особенного… просто для того, чтобы никого не смущать, — объяснил Арилье.

— Смущать? Это так неприлично?

— Денис, по-моему, ты нарочно меня дразнишь…

— Просто ответь на вопрос. Почему ты не говоришь, сколько тебе лет?

— Ладно… — Арилье грустно вздохнул. — Так принято. Что-то вроде правил хорошего тона. Хотя никто, понятное дело, не делает из этого большой тайны.

— Если твой возраст — не тайна, то назови его, — настаивал Денис.

— Мне восемьдесят один год, — сдался Арилье. — Теперь тебе легче?

Денис долго молчал.

— Не знаю, — признался наконец он. — Мне трудно поверить, что ты годишься мне в прадедушки. Ты выглядишь немногим старше меня, хоть умом я и понимаю, что это иллюзия.

— Это вовсе не иллюзия, — горячо возразил Арилье. — При чем тут твой прадедушка? Я на самом деле лишь немногим старше тебя. Видишь ли, человеческий год тянется дольше эльфийского, хотя внешне и представляется, что мы живем в одном и том же времени. Время — вообще весьма неустойчивая вещь, даже для такой стабильной расы, как люди. Что до эльфов, то наше время — самое непредсказуемое и растяжимое понятие из возможных.

— Насколько растяжимое? — осведомился Денис, всем своим видом демонстрируя, что не верит ни одному слову из услышанного.

Арилье встал, приблизился к другу, взял его за руку.

— Просто объясни мне, что случилось, Денис. Хорошо? И тогда я отвечу на все твои вопросы, как смогу. На любые. Даже на неприличные, если только это тебя успокоит.

Денис поднял голову.

— Ты знал парня по имени Веньо?

— Возлюбленного Эвремар, эльфийской лучницы? Конечно. — В голосе Арилье прозвучало облегчение. Он, очевидно, был рад тому, что разговор наконец-то пошел по нормальному руслу. Во всяком случае, теперь Арилье хотя бы понимал, о чем речь.

— Возлюбленный эльфийской лучницы Эвремар, — повторил Денис с горечью. — Вот видишь, он для тебя ценен только потому, что одна из твоего народа принимала его в своей постели.

— Вовсе не потому, — возразил Арилье. Но он слегка покраснел и тем самым выдал себя.

— В таком случае, почему ты сразу же назвал имя Эвремар? — тоном судьи осведомился Денис.

— Для начала — потому, что Эвремар я знал раньше, чем Веньо… Потому что они — красивая пара. Потому что их любовь достойна восхищения. Потому что нет ничего зазорного в том, чтобы, говоря о мужчине, назвать рядом с его именем имя любимой им женщины.

— Считай, что ты выкрутился, — поморщился Денис.

— Да что с тобой? — не выдержал Арилье. — Ты сам не свой.

— Ничего… Этот Веньо… Он умер, — выпалил Денис.

Арилье замер, потом схватил Дениса за плечо, совсем как Хатра только что, и тряхнул.

— Невозможно!

— Еще как возможно. Я своими глазами видел его. Можно сказать, я видел, как он умер.

— Что с ним случилось?

— Бросился со стены.

— Погоди-ка… — Арилье заходил по комнате, потом зачем-то схватил оружие, повертел в руках, бросил меч, не вынимая его из ножен, на кровать, снова взял. — Погоди-ка. Что значит — «бросился»? Я тебя не понимаю.