Новое начало

Но затем я увидела его.

И мое сердце остановилось.

То, как он держался, его прямой, твердый профиль. Волнистые каштановые волосы с несколькими седыми прядями. Я бы узнала Рассела Андерсона где угодно.

У меня перехватило дыхание. Перед глазами затанцевали черные точки, и я ухватилась за стол, чтобы удержать равновесие.

Наши взгляды встретились. Сначала он чуть удивился, а затем на его лице появилась радостная улыбка.

Мне стало плохо.

Он обменялся несколькими словами со своим коллегой и пожал ему руку, а затем развернулся и направился к нам.

В любой момент меня могло вывернуть наизнанку.

— Элли? — позвал Каден, но я не слышала его.

Рассел все приближался. А потом остановился передо мной. Резкий запах его одеколона ударил мне в нос, усилив тошноту.

— Кристал.

Я вздрогнула. Мне хотелось плюнуть ему в лицо, ударить и пнуть, но, как обычно, в его присутствии меня полностью парализовало. Поэтому я не отстранилась, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку в знак приветствия, и задержал губы у моего уха. Его теплое влажное дыхание заставило меня сжаться.

— Как приятно видеть тебя.

Я сжала губы, ничего не говоря, просто смотрела прямо пред собой и сжимала кулаки. Мне не хотелось видеть его высокомерную улыбку. Или жадный взгляд, бродивший по моему телу.

— Учеба пошла тебе на пользу, — довольно проговорил он.

Я молчала. Каден подошел ко мне ближе и прикоснулся рукой к моей спине.

— А это у нас кто? — спросил Андерсон, его голос прозвучал неодобрительно.

Это вывело меня из транса, и я, наконец, посмотрела на него.

— Это мой парень, Каден Уайт. — Я не могла объяснить сама себе, как мне удалось произнести это спокойным и твердым голосом. Должно быть, что-то во мне переключилось на автопилот. — Каден, это…

— Рассел Андерсон. Старый друг семьи, — опередил он меня, коротко кивнув Кадену, вместо пожатия.

Я почувствовала, как Каден напрягся рядом со мной. Он притянул меня еще ближе, поддерживая, не зная, кто этот человек, не говоря уже о том, что его присутствие вызывало во мне. Словно сбылся мой самый худший кошмар.

В следующий момент затрещали динамики, и раздался голос моей матери. Она рассказывала об организации, в которую в этом году пойдут пожертвования, и насколько она была дорога ей лично.

Но я продолжала смотреть на Андерсона. Я не могла поверить, что у него хватило наглости появиться здесь. Говорить со мной. Прикасаться ко мне. В доме моих родителей.

Как они могли впустить его сюда после всего того, что он со мной сделал?

— И особенно мне приятно то… — продолжала мама веселым голосом, — …что я имею честь сегодня отметить особенного человека. Он не только самозабвенно поддерживает фонд, но еще является старым другом нашей семьи. — Она сделала театральную паузу. — Дамы и господа, я прошу вас тепло поприветствовать главного спонсора этого года… о ком я говорю? Конечно, вы все его знаете! Рассел, ты где?

От изумления у меня отвисла челюсть.

Андерсон повернулся ко мне. Он медленно провел рукой по моей талии и прошептал:

— Было приятно снова увидеть тебя, Кристал. Возможно, мы сможем освободить немного времени друг для друга позже.

Затем он повернулся, поправил галстук и с сияющей улыбкой пошел сквозь толпу на трибуну к моей матери.

Я почувствовала, как подкашиваются мои ноги, и схватила Кадена за руку.

— Уведи меня отсюда, — выдохнула я. — Пожалуйста, уведи меня отсюда.

Каден сразу же среагировал, обнял меня и мягко, но уверенно подтолкнул в сторону входной двери. Спокойный голос Андерсона слышался отовсюду. Для него было бы честью получить награду, но он принимает ее от имени всех нуждающихся…

Мой живот скрутили болезненные спазмы, и я с трудом удержалась, чтобы меня не стошнило в фойе.

Только у выхода я осмелилась сделать вдох. Словно утопающий, я глотнула свежего воздуха. Каден быстро провел меня по подъездной дорожке, подальше от особняка, игнорируя вопросительные, а иногда встревоженные взгляды окружающих. Выбравшись на улицу, он немного ослабил хватку, и я тотчас же опустилась на тротуар. Каден что-то сказал, но я слышала только голос Андерсона в своей голове, как он произносил мое имя и шептал, шептал, шептал...

Мой пульс участился. У меня больше не было сил.

Лицо Кадена появилось предо мной, он присел на корточки и нежно коснулся моих колен. Я оттолкнула его руки. Не хотела, чтобы ко мне сейчас прикасались.

Он дал мне время прийти в себя, но ни на секунду не спускал с меня глаз.

— Что этот мудак сделал с тобой? — наконец прошептал он.

Я не ответила. Каден обхватил мое лицо своими большими ладонями, но, вместо чувства безопасности, его прикосновение испугало меня, и я начала сопротивляться ему.

— Элли, ты должна поговорить со мной, — убеждал меня Каден. — Он… он сделал тебе больно? — Он выдавил из себя эти слова так, словно ему было физически больно произносить их вслух.

Я поняла, о чем он меня спросил, и сразу же покачала головой.

— Я тебе не верю.

Я заставила себя посмотреть на Кадена. Умоляла его взглядом, хотя в моих глазах плескалась паника. Его руки дрожали.

— Он не спал со мной. — Это все, что я сказала, прежде чем отправилась искать наше такси. Стены, которые я ранее возвела вокруг своей души, снова вернулись. И они помешали мне рассказать, что же на самом деле произошло.

Я быстро нашла такси. Каден помог мне сесть, затем попросил водителя чуть подождать. Он исчез и вернулся через пять минут с нашими куртками. Затем накинул мне на плечи мою кожанку, а своей укрыл мне ноги. Чем дальше мы уезжали от родительского дома, тем легче мне становилось дышать. Но я все еще не могла выносить прикосновения Кадена. Просто не получалось. Это было слишком. Всего было слишком.

Приехав в отель, я сразу же скрылась в ванной. Я использовала, наверное, целую упаковку геля для душа. Наносила его на свое тело снова и снова, но ужасные воспоминания я не могла смыть вместе с ним. Когда, наконец, закрыла воду, вся ванная комната была наполнена паром. Я встала перед большим зеркалом над раковиной и дрожащей рукой протерла полоску, чтобы видеть себя.

Бледная как смерть девочка, уставившаяся на меня широко распахнутыми от паники глазами, была мне хорошо известна. Я видела ее в зеркале каждый день в течение нескольких месяцев.

Я попыталась дышать ровно.

Нет ничего страшного в том, что я встретила сегодня Андерсона. Просто я не была к этому готова. Наша последняя встреча состоялась почти три года назад — мама всегда следила за тем, чтобы мы не пересекались. Должно быть, она действительно верила, что я не приду сегодня вечером. Иначе никогда не пригласила бы его. Я была абсолютно уверена в этом. Другого объяснения быть не могло. Так ведь?