Новоселье

В сено я провалилась (рыхлое оно, оказывается, местами), утянув за собой любезно предоставленные плащи. Ко мне в «яму» скатился Наариэль. И это было бы хорошо, если бы не его долгие извинения. Не хотел он, видите ли! А мне бы хотелось, чтобы хотел! Да ещё и Нифса сверху рухнула. Хорошо, хоть Лидорчик не присоединился. Кое как распутались и разлеглись по отдельности.

День выдался нервный, и заснуть сразу никто не мог. Синяя Бабушка воспользовалась возможностью спокойно поболтать и моим голосом (жалобным) стрясла с Тарноэра клятву — никому не рассказывать, кто ему сочинил новую оболочку. «А то житья мне не будет». Шмыг-шмыг носом. Лидорчик вовремя подсуетился с дополнением насчёт моей полной засекреченности. Наариэль клятву дал. Подумал и дополнил обещанием хранить меня, защищать и убивать всякого, кто на меня покусится. Красота! Засыпая под мышиное шебуршание и писк, я ощущала себя военной тайной, которую уже и сеном обложили для сохранности.

Просыпаться пришлось засветло. Хозяин сеновала, щуплый старичок, и корова всех перебудили. Когда он закончил громыхать вёдрами в коровнике и погнал свою животину пастись, сна уже не осталось. Утро не только порадовало ясным небом и крынкой оставленного нам молока, но и огорчило новыми задачами и вопросами.

Бедная моя голова! Лучше бы у меня опять отросли зубы в четыре ряда и хвост… на темечке! Короедовна утверждала, что синхронно мыслить в трёх направлениях вполне возможно. Может, и возможно, если тренироваться лет двести, а у меня пока плохо получалось. Карнэль пыталась впихнуть в меня знания по основам маговыращивания на научной основе, Лидорчик жаждал пообщаться на тему прекрасного утра, вытаскивая у меня из шевелюры сено, Тарноэр составлял план действий (вслух) и рассчитывал на одобрение чуть более пространное, чем моё «угу».

Уважаемый Наариэль и сам демонстрировал как минимум два параллельных потока мысли — он одновременно вещал об, ырбуц её, конспирации, и как бы «между прочим» интересовался пресловутым половником. Переживал. Но переживал так неожиданно, что я всё время вздрагивала.

«Коляска и лошади у нас очень приметные». Да-да. «Хорошо, что мы заночевали ближе к окраине». Конечно, а то мы уже примелькались туда-сюда через весь город кататься. «А не является ли теперь половник «частично эльфом»? Ой! «Провизию в дорогу пусть купит Нифса». Ага, а то Лидорчик на местном рынке уже свой. «Дня через три, если гнать хорошей рысью, мы догоним нир Караена и его отряд». Даже не сомневаюсь. «А нет ли теперь у половника магических способностей или разума? Или и того, и другого?» Ыть!

Не то, чтобы Наариэль оказался параноиком. Основания для беспокойства у него были. Когда мы устраивались в сене, почти под крышей сарая, половник оставался внизу у лестницы, в мешке Лидорчика. А утром волосатый гад обнаружился между мной и прекрасным магом. Волосатая часть ныне гибкого предмета заползла мне на живот, а лысый деревянный черенок упирался в бок уважаемого Тарноэра.

Я бы поверила в то, что половники летают или ползают по лестницам, но в нашей (как выражается Наариэль) диспозиции, произошли и другие изменения. Слева от меня ложилась Нифса, а проснулся… Лидорчик. Нянька коварно прошляпила его перемещение. Спелись.

Тонна Эля уверял, что не затаскивал своего «питомца» наверх. Ага. Может засчитать себе подвиг: «соврал в третий раз». Но Тарноэр ему поверил. Пришлось пообещать Наариэлю детально разобраться в свойствах половника. (Бабушка и сама горела желанием изучить дивные свойства волосатого черпака. Не менее страстно она жаждала поближе пообщаться с лошадьми и детально разглядеть потрясающее существо — корову).

Нифса получила деньги и отправилась на рынок за провизией. Деньги у нас ещё были, но проблема безденежья уже замаячила на горизонте. У Наариэля денег не было по вполне понятным причинам. Лидорчик не собирался в долгий поход и прихватил с собой серебра с запасом, но не с таким уж и большим. И тот, и другой могли обратиться в ближайшую ссудную контору гномов, но пришлось бы писать расписку и заверять её подписью или очередным шлепком сургуча с печатью Лидорчика. А это противоречило… ну, вы поняли — конспирации. Как только расписка Лидорчика будет предъявлена к оплате, его и наше местоположение вычислят «на раз». Вычислят, догонят… и влетит ему по первое число. И мне с ним заодно. И Наариэлю, которого ввиду секретности эксперимента, придётся выдавать за нир Караена, а заодно и как-то объяснять отсутствие Яси. Не съели же мы её, в самом деле…

Короче, если нас выловят, то врать придётся напропалую. Наариэлю тем более не стоило себя обнаруживать никакими расписками — весь Дом Синей Вязи рухнет в обморок, если им пришлют для оплаты счёт от покойника. И не потому, что сочтут его ожившим, а потому, что спишут растрату на вопиющую наглость Короеда, который пользуется памятью погибшего родственника. Вот, победим проклятого некроманта, тогда и обрадуем Дом Синей Вязи. Надеюсь, явление двух Наариэлей они как-нибудь переживут. (Ведро нашатырного спирта — и оживут).

Как мы не можем получить деньги, выяснили достаточно быстро. Оставался сущий пустяк — решить, откуда их взять, «не демаскируя своё местоположение». Мой кошелёк остроухие учитывать отказались. Оскорбились и отбрыкались. Хором. А у меня, между прочим, после покупки половника ещё девяносто восемь серебряных в кошельке звякало. Даже Короедовна не смогла переубедить «блаа-ародных нестяжаелей». Упёртые. Тогда мы с бабулей обозвали мои деньги стратегическим запасом. Неприкосновенным, но — запасом. Я, между прочим, тоже упёртая. Сошлись на том, что в случае крайней нужды, Лидорчик выдаст мне расписку по всем правилам и расплатится по окончании похода. Умный он после этого? Ничуть. Может, ТоннаЭля и врёт папе-советнику, как дышит, но чтоб ограбить девушку на горсть серебра… Глупость какая! Я бы и просто обещанием обошлась.

Но ТоннаЭля заявил, что «это — дело принципа». Фи! Вдохновившись дурным примером, я решила не менее принципиально пополнить «золотой запас». Продавать наших лошадок было жалко. Они этого не заслужили. Но заложить — вполне можно. Часть денег уйдёт на оплату постоя лошадей, часть — на покупку неприметного и негромоздкого транспортного средства. Остаток — в общую казну. А Лидорчик пусть по завершении славного похода выкупает имущество, раз его так на щедрость потянуло.

Не успела я составить план коварных финансовых махинаций, как меня взяли в оборот. Натурально. Кто там жаловался на Ясю? Я?! Беру свои слова обратно. Побездельничать, пока Нифса бродит по рынку, не удалось. Меня очень-очень бережно стащили с сеновала (сам Наариэль и стащил — приятно), а потом принялись немилосердно гонять. Обоснование было типичным: такая значительная персона как «юный талантливый учмаг» (я), должна находиться в прекрасной физической форме и уметь себя защищать. Гм…

Пришлось уметь. Пять кругов вокруг сарая для разминки я ещё кое-как сумела. Будем считать, что форма у меня есть. Короедовна не согласилась и дала свою оценку моим способностям. Хорошо, что её никто не слышал. Лидорчик, кажется, ревновал к Наариэлю и поэтому не спасал меня, а даже наоборот — способствовал издевательству. ТоннаЭля лично вырвал пару жердей, ещё как-то державших покосившийся плетень. Оно нам надо? За них же платить придется! Но семьдесят второй потомок пафосно изрёк: «Жизнь дороже», и мне пришлось осваивать новый вид боя — «Битва на шестах».

Красивое название. Но — только до первого удара по пояснице или под коленки. Палка — она и есть палка. Наариэля распирало от жажды деятельности. Понимаю. Мне бы тоже захотелось побить кого-нибудь, повалять в пыли, да и самой попрыгать после мучений без тела и сплошных водных процедур. Если он думал, что я его за это разлюблю, то — ошибся. Ловкий. Двенадцать раз чуть не уронил. «Чуть» — потому что сам ронял и сам ловил. Меня, секретную, совсем нельзя ронять, да! У меня же — не голова, а «драгоценный сосуд». (Ага. После того, как туда влилась Синяя Бабушка).

К концу тренировки и славословий Тарноэра в мой адрес я обрела комплекс неполноценности в полной мере. Если честно минусовать карнэлевские возможности и способности, на мою долю оставалась вялая, ни на что неспособная оболочка.

Наариэль пообещал продолжить занятия со мной при первой возможности и принялся гонять Лидорчика. Физически и магически. Вот уж кого изваляли, так изваляли. Но пока я сидела и отдыхала в тенёчке, за меня принялась Короедовна. Самооценку мне повысить решила. Ну… чуток повысила. А потом в мешке зашевелился половник, и мы принялись его изучать. Бабуля делала выводы, я их учитывала и переводила на понятный для себя язык. А то, как я объясню Наариэлю, почему половник — родня Лидорчику, а ему, магу из Дома Синей Вязи — нет? Правда, бабушка утверждала, что «частично одушевлённый предмет» вообще никому не родня, но это не значит, что нельзя немножко попугать Лидорчика. Короедовна заявила, что я — язва.