Новые испытания

— У-у-уй. Су-ч-чо-нок! А-ай! Ну-у в-сё с-су-чо-нок…

Правда, она тут же замерла и удивлённо воззрилась на меня, так как я тоже замер, нежно поглаживая её по одному аппетитному месту.

— Ты это чего остановился?! — подозрительно поинтересовалась она, чуть ли не вывернув себе шею.

— Жду, когда Ваша светлость выговорится! — заявил я ласково и тут же загнал ей своего дружка чуть ли не на полную катушку.

Отчего в её глазах вспыхнули сразу же искры, и, наверно, сожгли бы меня, если бы она не выгнулась от такого прихода дугой, забыв про всё на свете. После чего, сделав ещё несколько плавных движений в её очумевшей от избытка чувств киске, чтобы она во всю насладилась, я опять замер и стал ждать королевской милости. Так как она уже явно была на грани эйфории от вот-вот готового на неё обрушиться оргазма.

— Ты что, опять надо мной издеваться вздумал, сволочь?! — пропищала она уже обиженно и начала сама накручиваться на мой инструмент своим тазом.

— Да больно надо. Просто жду, когда ты созреешь, моё счастье! — заметил я снисходительно и, вытащив из неё своего дружка, тут же перевернул её на живот и, приподняв повыше попку, тут же всадил ей его опять, придерживая её за бёдра. Прямо в раскрытый и пышущий жаром алый лепесток вульвы, растягивая его по сторонам и проникая им всё глубже в её сочную пещерку.

После чего она открыв рот начала тут же жалобно и сладко верещать в моих руках, пока я её насаживал, как бабочку на него. Дождавшись, когда она начала содрогаться в конвульсиях от обрушившегося на неё оргазма, я наконец спустил в неё все свои заждавшиеся этого момента войска и, похлопав её нежно по ещё дрожащей и взмыленной попке, наконец обессиленно растянулся рядом.

— Ну всё, моё неземное счастье, на ближайшее время ты у меня все силы выпила! — произнёс я и милосердно развязал ей руки, в надежде, что она найдёт им более достойное применение, чем моя бедная голова.

— Все силы, говоришь? — пропищала как-то не очень жизнерадостно моя королева, разминая руки и поглядывая как-то не слишком добро на меня.

— Ну это мы сейчас посмотрим? — сверкнула она своими милыми глазками и бросилась ко мне, пытаясь огреть меня ладонью руки.

Правда, я ждал чего-то подобного и поэтому сразу же вовремя ретировался, бросившись к выходу, попутно прихватив свои брюки. Ящерка, как назло, оказалась довольно настырной и, естественно, понеслась следом за мной, притом в чём мать родила и грозя всеми смертными карами. Исходя из чего я сделал вывод, что миром явно разойтись не получится, и начал носиться от неё кругами между различными предметами интерьера то в гостиной, то в её покоях.

— И долго ты будешь от меня бегать, как последний трусливый заяц?! — ехидно поинтересовалась она, тяжело дыша и облокотившись на стол напротив меня.

— А это зависит от того, сколько ещё ты собралась меня ловить! — заметил справедливо я, уже тоже высунув от усталости язык, как загнанная лошадь и потирая расцарапанное её коготками плечо.

— А чего это ты вообще от меня бегаешь? — удивилась она, расположившись в кресле.

— А зачем ты меня вообще догоняешь? — поинтересовался я также не менее изумлённо.

— Ну ладно, так мы, видно, ни о чём не договоримся! — усмехнулась она.

— Почему же. Давай, что ли, выпьем и подумаем, что нам с тобой дальше делать? — заметил я, разливая её чудный напиток по бокалам, и в этот момент зазвонил мой телефон лежащий на столе.

Взяв его, я посмотрел на высветившегося абонента и удивлённо заметил:

— Мать чего-то звонит, да ещё в такое время. Видно чего-то случилось?!

— Так ответь ей и узнай! — усмехнулась она.

Чувствуя, как у меня зашевелились внутри нехорошие предчувствия, я нажал кнопку соединения и спросил:

— Да, Ма!

— Сынок, с тобой всё в порядке?! — послышался её явно обеспокоенный голос в трубке.

— Конечно. А что со мной будет то! — удивился я.

— У нас здесь беда, Пайк, сволочь, организовал военный переворот. Во время заседания были арестованы все члены городского совета, включая, видимо, и твоего отца. Так как его телефон больше не отвечает! — заметила мрачно она.

— За мной тоже приходили. Но мне удалось отбиться и уйти. В данный момент я вместе с частью преданных мне бойцов держу оборону в порту. Но силы явно не равны, на стороне мятежников, видно, большинство армейских частей. По всему городу повсюду слышна стрельба. В общем, если можешь, бросай всё и уходи в «Харзар». Вийка, как ты знаешь, сестра Пайка и всего скорей примет его сторону. Я уже отдала приказ отводить все корабли в «Файкон», дело вообще плохо, долго мы здесь не продержимся! — произнесла она с горечью.

— Как такое вообще могло случиться, куда смотрела Лаура со всей своей службой безопасности и где Ларс со своими бойцами?! — заметил я поражённый.

— Не знаю, их телефоны не отвечают! — произнесла та.

— Но за мятежом стоит точно Хейна со всей своей кайровской общиной и ещё твоя некогда любимая Калла со своим любовничком Пайком. Сами, как говорится, этих змей на своей груди пригрели. Вот так-то, сыночек!

— Этого не может быть! — произнёс я поражённо.

— Но это так, и весь город практически уже в их руках! — сказала она.

— Так что делай что я тебя прошу, отправляйся в «Харзар», я тебя потом там найду, а то эти черти опять лезут!

После чего связь отключилась, видно ей стало не до меня.

— Да, похоже, вы серьёзно вляпались со своей любовью к этим кайровским принцессам! — заметила ехидно Вирайна, которая слышала весь мой разговор с матерью.

— А я ведь вас просила отдать мне эту сучку Каллу, но ты, дурачок, в неё влюбился и сбежал с ней в «Порту». А теперь пришло время расплачиваться за свою глупость. Или вы думали, что принцессы такие пай-девочки, да? И будут всегда вам в рот смотреть и исполнять для вас все прихоти! — усмехнулась она.

— Калла, как и Хейна, из рода Эйху, очень, заметь, кстати, аристократического рода, который всегда был у власти в самых различных мирах империи. А ты, дурачок, решил с ней поиграть, значит, в любовь, да? А её в этой жизни привлекает только одна вещь — власть, и ради неё она и другие её сестрёнки готовы просто на всё, на любую подлость!

— А ты-то чем лучше? — усмехнулся угрюмо я.

Накинув на себя халат, она подошла ко мне, посмотрела с каким-то сочувствием и с сарказмом заметила: