Новые мальчики

– В последний раз я от мальчишек в третьем классе бегала. Когда в догонялки играли.

В ответ, лежа на своей кровати, пренебрежительно фыркнула Светка. Не обращая на нее внимания, Наташа присела и, придерживая импровизированный тюрбан, пошарила в чемодане. Она нетерпеливо отбросила длинный ремешок уродливой сумки, не до нее сейчас, и вытащила чистую белую футболку с портретом Виктора Цоя.

– У тебя таких футболок целая коллекция? – хихикнула Галя. Она едва сумела догнать свою резвую подругу и теперь, отдуваясь и обмахиваясь раскрытой книгой, как веером, полулежала на кровати. – Ты фанатка?

– Все теперь фанаты, – подала голос Светка. – А до прошлого августа ты, небось, и не слыхала про «Кино». А как Цой в автокатастрофе разбился, так сразу в поклонницы заделалась!

Наташа выпрямилась и со злостью пихнула ногой чемодан, возвращая его обратно под кровать. Она развернулась к Светке, уперла кулаки в бедра и гордо распрямила плечи. Она уже скинула мокрую юбку и стояла в футболке и трусиках с надписью «Wednesday» возле кровати. Из–под полотенца, завернутого на голове, капала вода. Вокруг босых ног собралась лужица. Мокрые кроссовки, как два спасенных из реки щенка, жалобно выглядывали из–под кровати.

Наташа выступила на середину комнаты и заявила:

– Я на все концерты «Кино» ходила! Фотку эту, – она оттянула подол, – лично на квартирнике сделала! Подруга моя, художник, на ткань перенесла. Ясно?! Поэтому у меня таких футболок ровно две! И других таких ни у кого больше нет! Ни в магазине, ни в кооперативе!

Растерявшись с ответом, Светка снова фыркнула. Потом схватила с тумбочки зубную щетку, тюбик с пастой и выскочила вон.

– Ты на квартирник ходила? По правде?!– Анюткины зеленые глаза сияли восхищением.

Она уже умылась и, готовясь ко сну, читала книгу, но неожиданное возвращение Наташи и громкая перебранка соседок отвлекли ее.

– Да, ходила, – Наташа отбросила в сторону влажное полотенце.

И сообразив, что пора ложиться спать, быстро переоделась в пижаму, повесила мокрую одежду на спинку кровати и юркнула под одеяло. Галя с восхищением следила за каждым ее движением.

– Значит, ты, все–таки, фанатка! – заключила Галя. – На квартирник просто так не попасть!

– Не попасть, – подтвердила Наташа.

Она не собиралась рассказывать новым приятельницам о том, кто был настоящим поклонником группы «Кино». Но разговоры об этом растревожили незаживающую рану на сердце. Наташа с головой укрылась одеялом и зажмурилась. Перед глазами полыхал огонь ярко–рыжих волос и серые комья кладбищенской земли над свежей могилой. И дыхание перехватило, она начала задыхаться, словно это ее хоронят заживо, и немедленно отбросила одеяло.

В комнату впорхнули, обнимая друг друга за талию, воздушные, как две лесные нимфы, неразлучные подруги–близняшки. Вместе с ними ворвался теплый воздух, напоенный нежным ароматом жасмина. Следом за соседками серой тенью просочилась в комнату Светка. И сразу после этого раздался громкий сигнал репродуктора «Отбой». Девчонки погасили свет, но в комнате было светло. Белые ночи соблазняли бодрствовать.

– Девчонки, – Галя уселась по–турецки, накинула на плечи одеяло. – А кому из вас какой мальчик понравился?

– Дура, ты, Галка! – высказалась Светка. – Каждый год одно и то же!

– А с тобой и так все ясно! – громким шепотом парировала Галя. – Можешь не отвечать!

– А что с ней ясно? Мы не знаем! – встряли неразличимые Маня с Таней.

– Ничего! – буркнула Светка и отвернулась к стене, с которой грозно взирал, скрестив на груди руки и нахмурив над густо подведенными глазами брови, лидер её любимой группы.

Подружки–близняшки сдавленно захихикали. Светка демонстративно накрылась с головой и обиженно засопела.

– Нам никто не нужен, – заявила за обеих Таня.

Галя недоверчиво хмыкнула и повернулась к Анюте:

– Ну, а тебе?

– Я не знаю, – даже в полутьме стало заметно, как она покраснела до самых корней волос. – Может, тот, который в тебя шишками бросал? Симпатичный такой, с ямочками на щеках.

– Стас?! Даже не думай! – воскликнула Галя. – У него одно на уме!

– Ну–ка, ну–ка, поделись мнением эксперта, – хмыкнула Наташа. Ее рассмешил уверенный тон и непоколебимость, с которой Галя обличала Стаса.

Галя уселась поудобнее, выпростала из–под одеяла руки и начала загибать пальцы:

– Стас – наглец, хам, грубиян, еще и бабник!

Она потрясла сжатым кулаком, угрожая невидимому Стасу и одновременно предостерегая наивную Анюту.

– Ой, не могу, Галка, ты, смотрю, спец по парням, – сквозь сон пробормотала Наташа.

– А что? Я про них все знаю! – горячилась Галя. – Саня и я, с десяти лет каждый год в один и тот же лагерь ездим! Каждое лето! И Саня тебе понравился! Я видела!

– Мне?! – от возмущения у Наташи весь сон слетел, и она резко села в кровати.

– Танцевать приглашала? Шишками кидала? В воду плюхалась? – прокурорским тоном изрекла Галя.

– Да он меня бесит! – Наташа тряхнула головой, и прямые светлые пряди упали на лицо.

– Ага, конечно! – проворковала Галя.

– Да плевал он, кто там за ним бегает! – высунулась из–под одеяла Светка. – Это ж Саня!

– Да твой Саня сам за мной бегать будет! – выкрикнула Наташа, яростно сдувая волосы с лица.

– Я бы на это посмотрела! – хихикнула Галя и прикрыла рот ладошками.

– Размечталась! – Светка презрительно скривила губы.

– Если Егоров тебя в упор не замечает, то это не значит, что он на Наташку не западет! – Галя возмущенно погрозила Светке пальцем.

– Она не в его вкусе! – огрызнулась Светка.

– Просто ты боишься, что твой Егоров влюбится в меня до смерти, – лениво сказала Наташа.

– Не влюбится! – подалась к ней Светка.

– Поспорим? – Наташа приподняла бровь. – Да он к концу смены от любви умирать будет!

– Че так долго? – усмехнулась Светка.

– Хорошо! Спорим? Если через две недели твой Егоров признается мне в любви, то ты, Светик, разобьешь нафиг свой паршивый магнитофон, – предложила Наташа.

– А если нет? – повернулась к ней Галка.

– Тогда пускай она свои футболки сожжет на поле перед столовкой! – выкрикнула Светка.

– Принято! – заключила Галка и добавила, подняв палец вверх: – Только Сане ни слова!

В ответ на ее восклицание в дверь забарабанили, и голос Александра Васильевича пробасил: «Угомонитесь!». Галя немедленно бухнулась в кровать, сетка под ней взвизгнула, и через несколько минут послышалось сонное посапывание. В комнате воцарилась тишина. И только со сдвинутых кроватей Мани и Тани раздавались возня и тихие смешки.