Новые оттенки Пятидесяти

– Снимай джинсы! – ее голос властный, меня это заводит еще больше. Ох, черт, Анастейша, что ты со мной делаешь? Я готов на любую глупость, которая тебе заблагорассудится! Учитывая, что я уже был сабмиссивом.

– Да, Госпожа, – но руки мои за спиной. Спасибо Господу, что я не застегнул пуговицу! Руками сзади я начал чуть спихивать джинсовую ткань и быстро освободился от них.

– Уже хочешь, мой мальчик? – игриво улыбнулась Анастейша, глядя на мою возбужденную плоть.

Она все еще в сексуальном белье, а я абсолютно голый в наручниках и сейчас трахну свой зад. «По своему же согласию!»- пищит подсознание. Да, по своему согласию. А если бы она наказала меня не согласись я на это? Нет, лучше я соглашусь, чем наказание.

– Повернись! – снова приказ. Я становлюсь к ней спиной.

Я чувствую, как по плечам и по мышцам груди ползут ее руки, словно лозы винограда. Такое нежное прикосновение, и мне это тоже нравится. Я не могу определить, что мне нравится больше. Пока она держит меня в своих объятиях, я чувствую всю теплоту и огонь ее возбужденного тела своей кожей. Она отстраняется. В миг я уже чувствую прикосновения холодных рук на ягодицах. Она медленно разводит, и смазывает снаружи и изнутри, вставив в меня палец. Ох, черт, возбуждение достигает почти верхушки, еще немного и я кончу!

– Садись! – она обходит меня, становясь лицом, садится вновь на кресло. – Ни звука!

Я стал садиться на член. Нет, это не унижение. Когда он проникал в меня, возбуждение росло по две единицы на миллиметр. Когда вся длина вошла в меня, был дан приказ лизать ее. Я безумно ждал этого момента, что может быть прекраснее этого? Раб у ног любимой Госпожи, ублажающий такую красоту. Судя по ее реакции она тоже давно этого ждала, она «текла» так, что через пару секунд всё мое лицо было в ее соках. Я медленно облизал половые губы и на секунду завис над клитором и нежно поцеловал его, тихонько сказал вслух:

– Спасибо, Госпожа!

Медленно и ласково продолжаю ласкать клитор, постепенно набирая тем. Иногда, исходя из ее реакции, я сбавлял обороты и ласкал ее «изнутри» языком, стараясь как можно глубже проникнуть в нее.

– Давай, трахни себя! – прозвучал ее изнеможенный голос на грани.

Я начал двигаться на члене. Она приказала еще сильнее. По ее голосу я понял, что она на грани оргазма, да и я сам захлебываюсь от восторга не меньше моей госпожи. Я впился в нее губами сильнее и она бурно кончила, и пока я наслаждался сокращениями ее плоти, выдал хорошую порцию белой, горячей спермы.

Она позволила встать с члена, сняла наручники и сказала, что это еще не конец. Минут 15 она полулежала в кресле, приходя в себя. А я сел около ее ног на полу, и, как она, приводил себя в чувство. Мне хорошо, ей хорошо… Что еще нужно? Мы давно так не развлекались…

– Раунд два, – протянул ее нежный, мелодичный голос.

Анастейша подошла к кровати и сказала лечь на нее. Быстро я поднялся с пола и лег на спину на большой бардовой кровати. Едва уловив ее грацию, она уже сидела на мне, и от ощущения ее влаги мой член снова был готов, уперся ей во влагалище, но не вошел. Ана сначала немного насладилась вкусом остатков спермы на конце члена, облизав языком. Затем приказала снять с нее лиф. Когда я выполнил приказ, она села на меня и член легко скользнул в нее от влаги. Так горячо, приятно и чертовски блаженно чувствовать ее изнутри. Каждую клеточку ее тела. Она двигалась вперед-назад, снова и снова, доводя меня до блаженного чувства. Мои руки ласкали ее обнаженное тело. Я проникал все глубже и глубже. Вверх-вниз и снова вперед-назад. И так до тех пор пока ее снова не накрыла волна оргазма. Хотя и не прекратила двигаться. Последний толчок и я снова выпускаю горячую жидкость из себя, заполняя ней Анастейшу.

Не вставая с меня, она улеглась на мою грудь, а я обнял ее, прижал крепче. Ее сердце колотиться словно бешенное, в ее крови адреналин. Это был прекрасный вечер, который можно с удовольствием повторить. Я бы не отказался! Я тихо прошептал ей:

– Спасибо, Госпожа!

Она стала тихо всхлипывать. Господи, ей же не больно? Черт, я не хотел. Я уложил ее рядом с собой, прикрыл простыней тело, по которому бежали мурашки.

– Малышка, ты как? Что-то болит? – я нахмурился, только бы она не молчала. – Скажи мне, Ана…

– У меня ничего не болит, – но почему-то же на ее глазах слезы?! – Просто это неправильно! Так не должно быть…

– Малышка, все нормально. Мне очень понравилось, ты была великолепна! – я стал гладить ее по плечу.

– Нет, Кристиан, нет…

– Тебе не понравилось? – удивился я.

– Мне понравилось. Но, – на минуту она задумалась, – теперь мне стыдно! Стыдно за то, что я с тобой сделала!

– И что же ты со мной сделала, Ана? Подумаешь: подчинила, соблазнила и оттрахала собственного не особо сопротивлявшегося мужа. Тоже мне криминальное преступление! – надо все перевести на шутку. Она улыбнулась. Вот, уже лучше.

– Прости меня, это… Это не мое, Кристиан. Я мама, жена, любовница, домохозяйка, литератор, издатель, кто угодно, но не госпожа.

– Не знаю, но, как по мне, то ты была великолепной госпожой. Прекрати себя так вести, корить и думать, что мне было больно или плохо. Мне было превосходно, малышка! – я провел рукой по слегка влажной щеке и нежно поцеловал ее сладкие губы. – Поехали домой?

– Да, поехали…

Мы сходили в душ, вымыли друг друга дочиста и отправились домой. Довольные? Да, определенно довольные. Всю дорогу домой Анастейша смущенно смотрела либо на свои руки, либо в окно на ночной город. Только не на меня… Почему ей стыдно за то, что была госпожой, а мне не стыдно за то, что я был нижним? Это так правильно? Почему не наоборот? Хотя, возможно, это все те два малыша внутри отвечают за чувство вины. Она беременная, и чувства немного обострены, нежели будь она в обычном состоянии.

На следующий день мы вели себя как обычно. Но Анастейша меньше смотрела мне в глаза. Ладно, сходим еще раз туда, но поменяемся ролями. Может, ей станет легче?! Но сначала ей надо отойти от вчерашнего…

Я подвез ее до издательства и направился в свой офис. По пути заехал в ювелирный магазин присмотреть что-то для жены. Нужно немного сердечек и цветочков на смену другим отношениям. Как только я зашел на свой этаж, на меня налетела Андреа, чуть не сбив с ног.

– Просите, мистер Грей! А я искала Вас! – протараторила она, поправляя мой костюм. Я смотрю на нее опешив. – Звонил доктор Флинн, попросил, чтобы Вы набрали его в скайпе, когда придете.

– Хорошо, спасибо, Андреа, – недоверчиво проговорил я. – Зайди ко мне чуть позже, обсудим дела на предстоящую неделю.

– Хорошо, мистер Грей. Еще раз извините! – Андреа виновато опустила глаза и пошла на свое рабочее место, куда я провел ее взглядом.

Я зашел в кабинет и почувствовал, как мне не хватает здесь Анастейши. Нужно с ней поговорить. Возможно, она сможет работать отсюда? Меня одолевает какое-то чувство неимоверной тоски и скуки по жене.

Флинн. Нужно ему позвонить. Сажусь за рабочее место и открываю лэптоп, включаю скайп и набираю Джона. Тот быстро отвечает.

– Добрый день, Кристиан! – Флинн улыбается и чего-то от меня ждет.

– Добрый, Джон. Ты хотел со мной поговорить? – хмурюсь я, и начинаю заниматься своими делами. Читаю бумаги, лежащие на моем столе, проверяю почтовый ящик.

– Да, хотел. И думаю, ты тоже хочешь со мной поговорить! Как все прошло вчера?

– А, ты об этом… Все прошло… хорошо… – я делаю вид, что мне все равно на то, что было вчера.

– Так, Кристиан, я же знаю, что вчера было нелегко. Особенно тебе! Давай, рассказывай! Как ты себя чувствовал? – вот назойливый! Хотя, я же ему плачу за это.