Новые оттенки Пятидесяти
Шрифт:
– Опусти глаза вниз! – приказываю я тихим, немного хриплым голосом. – И не поднимай до тех пор, пока я тебе не скажу! Поняла?
– Да… - четко ответила она.
Не стоит пока что пугать ее словами «Господин» или «Верхний», «Сабмиссив», «Нижняя». Это я потом ей расскажу. Из под кровати я достаю не большую коробку с разными игрушками. Думаю, мы начнем со стека! Я становлюсь сбоку от Кэт, но таким образом, что она не видит ни меня, ни то, что у меня в руке. Касаюсь стеком подножия тонкой лебединой шейки, которую я так люблю целовать. Она вздрагивает, кожа покрывается мурашками, а маленький, красивый ротик открывается в испуганном вздохе. От шеи я веду к плечу, вниз по руке к самой ладошке, быстро стягиваю брюки с сексуальной попки своей девушки, оставляя ее в одних стрингах. Черт,
– Аах! Алекс! – возразила Кэт, подняв глаза на меня. – Ты чего?
– Опусти глаза! – прорычал я. – Я не разрешал смотреть на меня и что-либо говорить!
– Но… - она было начала говорить, но не стала заканчивать мысль и опустила молча глаза вниз.
Я снова обратился к тонкому гибкому стержню в оплетке с рукоятью и шлепком. От ударенной кожи я повел вниз по бедру, и ударил чуть выше колена. Из девушки вырвалась новая порция воздуха. Петля продолжала бродить по ее телу уже по внутренней стороне бедра. Хрупкое тело Кэт сжалось от ожидания нового удара. Я провел концом по ее лону и оставил над лобком, отвел немного от кожи и снова послышался вздох от шлепка. Она молчит и не поднимает взгляд, как и велено. Я стал поднимать трость еще выше и шлепнул по белоснежному, плоскому животику. И когда я достиг соска груди, Кэт зажмурилась, напрягла все тело, ожидая обжигающий удар. Сначала шлепок получила одна грудь, затем вторая. Стек пополз выше на ключицу, по шее к маленьким губкам. Дыхание Кэт участилось.
Со стеком мы закончили. Из коробка я достал толстую пеньковую веревку, крепко связал ею руки девушки за спиной, затем накинул конец веревки на крюк в потолке, на котором висела лампа ,и подтянул ее гибкие руки вверх. Она застонала от блаженства, нагнулась, выгнув спину. Я стянул ее трусики и медленно ввел бешено торчавший член прямо в анус. Она закричала, забилась, завыла от наслаждения, когда я трахал ее в попку, смазка с ее половых губ, похоже, капала на пол. Я был близок к тому, чтобы кончить, но извлек член из узкого ануса и ввел его во влагалище, полное соков. Член легко скользил, я чередовал ритм и глубину, иногда стимулируя рукой клитор. Ее пальцы вцепились в веревку, вывернутые плечи напряглись, и она визжала от боли и наслаждения. В какой-то момент я схватил ее за волосы и потянул голову на себя. Она взвыла и у нее наступил продолжительный оргазм, во время которого я порвал ее лифчик и сильно оттянул соски ее маленьких грудей вниз. Я кончил в нее.
Когда она обессилела, я снял веревку с крюка и толкнул девушку на пол. Она рухнула, растерзанная, со связанными руками, со стоном блаженства. Я дал ее немного отдохнуть…
Я поставил ее на колени и стянул веревкой локти и плечи - локти ее легко сошлись за спиной, как крылья. Затем я поднес член к ее губам, и она жадно захватила его, принялась сосать и кусать, отчего он моментально затвердел до крайности. Я видел, как бешено напряглись ее связанные руки, она раскачивалась всем телом, захватывая мой член до самых яиц. Через короткое время я схватил ее за волосы, отклонил голову назад и кончил ей на лицо. Она взвыла и принялась облизываться, как кошка…
…Она стояла совершенно безвольно, прислонившись к стене, хрупкая и крепкая девушка одновременно, босая, и такой ее вид возбудил меня снова. Я взял веревку и поднес к ее лицу. Глаза ее снова сразу обезумили, и она задышала часто-часто, предвкушая новое удовольствие с болью. Я связал ее руки спереди и резко подтянул их к потолку. Затем я завязал ей рот каким-то платком и принялся кусать ее маленькие соски, иногда сильно шлепая ладонью по ее ягодицам. Она стонала с завязанным ртом, откинув голову назад. Когда я кусал ее соски сильно, она пыталась кричать, но выходило мычание. Моя рука играла ее мокрыми половыми губами, усиливая возбуждение. Наконец я схватил ее за ляжки, поднял обе ноги и ввел член сильным рывком во влагалище. Она страшно напряглась, обхватила меня ногами, и вдруг задушенно завизжала, забилась
в страшном оргазме, когда мой член вошел в нее до конца!Сегодня я чувствовал возбуждение так, как, вероятно, еще никогда раньше. Я развязал ее руки, она стала отодвигаться от меня. Но меня переполняет чувство власти и контроля над ней. Это чувство мне нравится…
POW Катерина Торн
За что он так со мной? Из меня льются слезы ручьем, я не могу их остановить. Все тело дрожит, как дрожит моя душа – пустая, истерзанная душа, в которую наплевали. Мне всадили нож в спину, это равно предательству! Это предательство всех тех лет, что мы провели вместе! От воспоминаний того, что он со мной сейчас делал снова мурашки и непреодолимая грусть меня одолевает. Хочется бежать, бежать не оборачиваясь назад! Я одеваю первое, что попадает мне в руки, всхлипывая надеваю одежду на свое изнеможенное тело и ухожу. Я не позволю делать со мной такое даже Алексу! Это выше моих сил, выше моего терпения и выше моей любви. Меня мучают два вопроса. За что? Почему?
End POW Катерина Торн
После, скажем так, жесткого траха с Кэт я пришел в себя только ближе к вечеру. Но и сейчас мне наплевать, меня волнует только то, что мне было хорошо и мне понравилось. Сейчас не мешает выпить и завалиться спать. Потому что за два дня надо прийти в себя, вывести всю дрянь из организма и в понедельник с чистыми мозгами пойти в университет на занятия. Или я могу на все забить?
Плетусь на кухню за очередной порцией спиртного. Но меня останавливает нарастающая мелодия телефонного звонка. Ладно, я отвечу, отвечу, только звонить перестань! «Мэл» - надпись, которую мне высвечивает экран дорогого телефона.
– Привет, Мэл, как дела? – отвечаю я на действующий мне на нервы телефонный звонок.
– Алекс, ты в порядке? Мы тебя долго не видели…
– Так, ты мне позвонила проявить свою заботу? Если да, то я отключаюсь! – мой голос строг и серьезен. Достали со своей опекой! Это моя гребаная жизнь, что хочу, то и делаю!
– Нет, Алекс, не по этому. Мой парень… В общем, он должен был приехать ко мне на выходные из Нью-Йорка, а сейчас позвонил и сказал, что его босс с новой работы пригласил его на выходные в гости и он не мог ему отказать….
– Хочешь сказать, ты сейчас сама? – я догадываюсь к чему она клонит.
– А ты с Кэт?
– Нет, ее нет дома. Честно говоря, я не знаю, где она сейчас… - да мне это не особо-то и интересно.
– Я тоже сама и мне скучно. Еда и вино простаивают без дела… Могу я к тебе зайти?
– Да, Мэл, я жду тебя! – коротко отвечаю я и отключаю телефон.
Я застилаю постель, убираю пустые бутылки в мусор, который разу выношу из квартиры. Выбросив мусор, возвращаюсь в квартиру и достаю тарелки, бокалы под вино. Когда все на кухне готово, в дверной звонок раздается сигнал.
– Chateau Pichon-Longueville-Comtesse de Lalande ! – Мэл держит в руках бутылку Pauillac и пакет с едой. – 1996!
– Проходи! – я пускаю подругу в квартиру, провожу ее на кухню.
– Где можно руки помыть?
– Сзади тебя раковина, – показываю пальцем разворот.
– Отлично. Доставай еду, наливай вино, пока я помою руки…
Я достаю нечто в панировочных сухарях, похожее на блинчики, но пахнущее мясом, несколько сортов сыра, экзотические фрукты – апельсин, манго, тайский салат из папайи («Сом Там»), фейхоа и мафаи, и коробка шоколада «Noka». Я знаю все, что я достал из пакета, кроме тех таинственных палочек в панировочных сухарях.
– Мэл, что это? – я показываю коробочку с этим «нечто».
– Алекс, это жареные кроличьи крокеты. Большой мальчик, должен знать, что такое вино хорошо и вкусно пить с дичью, – она подмигивает мне и помогает все уложить на тарелки и блюдца.
Мы ставим все на столик на колесиках и идем в комнату, на кухне сидеть как-то скучно и неудобно. Я включаю негромкую музыку на стереосистеме. Раздается голос Чеда Крюгера и его группы Nickelback с песней «What Are You Waiting for?».
Мы садимся на кровать рядом друг с другом и берем свои бокалы с вином. Красное сухое вино интенсивного темно-фиолетового цвета, ближе к черному. Вино обладает сильным ароматом изюма, черной смородины, лакрицы, ванили, кожи, перца и кедра.