Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет)
Шрифт:
Самым выдающимся техническим достижением Хирама был, вероятно, огромный литой медный резервуар примерно 15 футов (4,5 м) в диаметре, известный как море. Этот резервуар стоял на двенадцати волах, разделенных на четыре группы, и каждая группа волов смотрела в одну из сторон света. Согласно 2 Книге Паралипоменон 4:6, море служило хранилищем воды для ритуального омовения священников, но его размеры, план и название предполагают, что его предназначение было как символическим, так и функциональным. Как при сотворении мира власть Бога проявилась в обуздании моря — символа хаоса (см. живописную картину в Иов. 38:8—11), так и гигантский резервуар символизировал Божью поддержку сотворенного порядка вещей и Его власть над силами хаоса, которые угрожают этому порядку.
Хирам также сделал десять медных подстае, на стенках которых в виде украшений были изображены львы, волы и херувимы, и
В стихах 40–45 представлен итог работы Хирама: перечислены некоторые более мелкие предметы, не удостоенные подробного описания (тазы, лопатки и чаши). В стихе 46 есть намек на метод, которым пользовался Хирам при отливке медных предметов. Отрывок заканчивается новым напоминанием о величии его достижений: вес всех этих предметов так никогда и не был определен «по причине чрезвычайного их множества»!
7:48–51 Убранство храма: золотые предметы. Список золотых предметов, которые изготовил Соломон для Храма (48–50), очень схож с подведенным в стихах 40—45 итогом работы Хирама. Если убрать предварительное повествование, кажется, что это один и тот же текст. Имена мастеров не названы; может быть, автор хотел, чтобы мы решили, что Соломон сам своими руками изготовил все эти предметы (что кажется маловероятным). Соломон также отдал в Храм большое количество золота и серебра, ранее предназначенного для этого Давидом. Все оно хранилось в сокровищницах Храма (возможно, во внешних комнатах пристройки), но для чего предназначалось — не совсем ясно. В последующей истории Иерусалима эти сокровища часто служили источником, из которого черпали средства для выплаты дани чужеземным царям.
8:1—66 Освящение Храма
Эта длинная глава делится на семь частей. Здесь, как и в главе 6, та же зеркальная структура, центром которой является молитва Соломона: А1 введение и сбор людей на торжества (1–2); Б1 внесение ковчега с жертвоприношениями (3—13); В1 Соломон обращается к собранию израильтян (14—21); Г Молитва Соломона (22–53); В2 Соломон благословляет народ (54–61); Б2 жертвоприношения (62–64); А2 итог и окончание торжеств (65—66).
8:1–2 Введение и сбор людей на торжества. Огромное число людей, представителей всего Израиля, собралось на освящение Храма, которое началось с внесения ковчега завета во святая святых. Действие происходило в седьмой месяц, предположительно во время Праздника кущей, который, как и праздник по случаю освящения Храма, продолжался в течение семи дней (65; ср.: Лев. 23:33—43).
8:3–13 Внесение ковчега. Ковчег был перенесен из старой части Иерусалима, известной как город Давидов (1), в отличие от новой, расположенной к северу царской части, на территории которой находился Храм, построенный Соломоном. Ковчег помещался «посреди скинии, которую устроил для него Давид» (2 Цар. 6:17). Опираясь на эти слова, можно сказать, что скиния, о которой идет речь, не была той же «скинией собрания», древней реликвией периода странствий израильтян в пустыне, которую также доставили в Храм вместе с ковчегом. Рассказ о перенесении ковчега в Храм с совершением жертвоприношений по пути следования напоминает о перенесении ковчега в Иерусалим Давидом (2 Цар. 6:12—19). Но на этот раз все было грандиознее, ведь местом пребывания ковчега теперь становилась не скиния, но великолепный Храм, а в жертву приносились овны и волы, которых было «невозможно исчислить» (5).
Наконец ковчег установили в святая святых. Согласно описанию автора, в нем хранились только две каменные скрижали с десятью заповедями, но по свидетельству Послания к Евреям 9:4 (ср.: Исх. 16:32—33; Чис. 17:8—10) там находились также (возможно, в более ранний период) и другие реликвии. Однако огромная важность ковчега состояла не в том, что в нем хранилось, а в том, что он означал присутствие Божье, или, точнее, присутствие Божьей славы с Его народом. Поэтому, когда во времена Самуила ковчег оказался у филистимлян, сокрушение по этому поводу сопровождалось словами: «отошла слава от Израиля» (1 Цар. 4:21–22). Псалмопевец говорит о том же событии так: «отдал… славу Свою в руки врага» (Пс. 77:61).
Связь ковчега с присутствием Божьей славы очевидна и в данном фрагменте. Когда священники, несшие ковчег и поставившие его на место, ушли, слава Господня, явно видимая как облако, наполнила весь Храм, так что не могли священники стоять на служении, по причине облака (10—11). Это напоминает установку Моисеем первой скинии (в которой находился ковчег): «И покрыло облако скинию собрания, и слава Господня наполнила скинию. И не мог Моисей войти в скинию собрания…» (Исх. 40:34—35). В обоих случаях явление облака указывало на Божье принятие
и одобрение того, что делалось, оно служило видимым знаком того, что Божья слава заняла приготовленное для нее место. Но суверенный Бог ничем не связан, Он может и не пребывать в Храме. Незадолго до разрушения Иерусалима и Храма пророк Иезекииль видел в откровении, как «слава Господа» покинула Иерусалим из–за беззаконния Его народа (Иез. 11:23). Это видение позже было дополнено другим, в котором Божья слава возвращалась с тем, чтобы занять место в восстановленном Храме (Иез. 43:4).Значение херувимов с распростертыми крыльями теперь можно оценить полнее. Изображения херувимов меньшего размера, сделанные раньше, были прикреплены к крышке ковчега, а пространство между ними было местом, откуда Бог говорил к Моисею (Исх. 25:18–22). Херувимы Соломона, по–видимому, заменили первоначальных, указывая то место, где будет пребывать «слава» Божья. Позже Езекия будет говорить о Боге, сидящем на херувимах (4 Цар. 19:15).
В ответ на появление облака Соломон помолился краткой, облеченной в поэтическую форму молитвой. Первая строка этой молитвы в RSV («Господь установил солнце в небесах») взята из более пространного греческого перевода (в еврейском тексте ее нет), NIV же опускает ее. Если рассматривать ее как оригинальную, то, во–первых, она объявляет Бога Творцом солнца, а значит, превосходящим само светило (важное утверждение, учитывая, что солнце было объектом поклонения во многих древних обществах); во–вторых, она вступает в противоречие со следующей строкой, в которой говорится, что Бог, Творец света, благоволит обитать во мгле и мраке облака. Связь между этим утверждением и стихом 13, к сожалению, не совсем ясна. Возможно, Соломон выражал надежду, что, несмотря на Свое благоволение обитать во мгле, Бог станет жить в сто храме… во веки. А может быть, он имел в виду, что Храм соответствует желанию Бога, Который предпочитает оставаться сокрытым для глаз. Но ни одно из этих толкований не согласуется с восприятием Храма в последующей пространной молитве, и мы должны прямо признать, что это место в тексте наименее ясно для понимания.
8:14—21 Соломон обращается к собранию. Соломон отвернулся от Храма и обратился лицом к огромной толпе народа. Под его благословением (14), возможно, следует понимать все то, о чем говорится в стихах 15–21. Фактически он начал словами: «Благословен Господь…», таким образом восхваляя то, что Бог сделал, а именно, что Бог «сказал Своими устами… и ныне исполнил рукою Своею!» (15). Другими словами, Бог показал, что Его слово абсолютно надежно. Вся речь развивает эту мысль, подчеркивая слова Бога, сказанные Давиду через пророка Нафана, что его сын наследует ему и построит Храм (2 Цар. 7:12—13). Соломон заявляет, что момент исполнения Божьих обетовании наступил (20). Он не умалчивает и о своей собственной роли (Я вступил на место отца моего Давида… сел на престоле Израилевом… построил храм имени Господа… приготовил там место для ковчега…), но признает, что все это было полностью делом Бога, ибо все вышло так, как обещал Бог. Человеческие усилия и Божья суверенность переплетены здесь удивительнейшим образом.
В этой речи звучит и новая концепция Храма. Храм — это и место пребывания ковчега (21), и «храм имени Господа, Бога Израилева» (17, 20; сходные выражения в ст. 16, 18–19). Это становится важной мыслью в молитве, которая следует за речью.
8:22–53 Молитва Соломона. Начался следующий этап в ритуале освящения Храма. Став на колени, Соломон обратился лицом к жертвеннику и стал молиться, воздев руки к небу. Начало его молитвы (22–26) повторяет Второзаконие 7:9, но здесь царь говорит о верности Бога по отношению конкретно к Давиду. Опираясь на Божье обетование о том, что династия Давида никогда не прекратится, он молится, чтобы оно исполнилось. В то же время он признает, что в основании этого Божьего обещания лежит требование соблюдения одного условия: праведной жизни потомков Давида.
Но настоящей темой молитвы Соломона является Храм. Эту тему он вводит в стихах 27–30. Он признает всю нелепость предположения, что Бог может жить на земле (27), ибо бесконечные пространства небес не вмещают Его, и Соломон не обольщается надеждой, что построенный им Храм вместит Бога. Его молитва не о том, чтобы Бог стал жить в этом Храме, но о том, чтобы Он сосредоточил Свое внимание на нем, чтобы слышал молитвы, которые совершаются там. Бог по–прежнему на месте обитания Его, на небесах (30), но прошения царей и народа будут приниматься в Храме. Другими словами, Соломон молится о том, чтобы Храм стал местом встречи человеческой нужды и Божьей милости. Все это содержится в понятии Божьего имени, пребывающего в Храме, что кратко выражено в стихе 29. Поэтому концепция Божьего имени, обитающего в конкретном месте (Втор. 12:5 и т. д.), подразумевает совсем особенное Божье присутствие, без грубо ограничительного заключения Бога в жесткие рамки. Это понятие соответствует понятию Божьей «славы», которая таким же образом была связана с ковчегом.